Повелитель големов (СИ) - Михайлов Михаил Михайлович. Страница 3

О причинах, заставивших появиться его в деревне, жрец рассказал только после ужина.

Про миньонов и Оливеру барон Д’Рамст сообщил немедленно, как только узнал эти сведения от гонца, отправленного в замок Дюнкером, раньше, чем пленные оказались в темнице. Баронские сведения попали к первожрецу Матери Ашуйи, который приказал снарядить ближайшему храму экспедицию во владения Д’Рамста. Выбор пал на Юршана - жреца светлой богини, второго лица в главном храме Матери в Трагларе. Взяв с собою пятерых храмовников. Жрец промчался без отдыха, не жалея себя, спутников и животных до баронского замка. Отказавшись от еды, ванны и чистой одежды Юршан направился к пленнице. Если до встречи с ней у него ещё были сомнения в её демонической составляющей (мало ли, могли же баронские слуги перепутать миньонов с несчастными из Саалигира), то первый же взгляд на клеймённую женщину расставил всё по своим местам: Оливера была демоном. Капля крови инфернального предка, может, лишь десятая, а то и сотая часть! Но ненависть, боль от клейма, унижения и страх стали тем топливом, что разожгли огонь Бездны в её жилах. Женщина ушла из города, стала скрываться в лесах, лелея планы мести. Очень быстро встретилась с одной из мелких шаек, блуждающих по лесам вдоль дорог, в поисках доступных жертв. Красивая молодая женщина, которую даже уродливое клеймо не портило (к таким украшениям разбойники давно привыкли, каждый второй среди них мог похвастаться шрамами и следами от рук палачей) показалась лёгким и лакомым кусочком. И едва не поседели от ужаса, когда красотка голыми руками разорвала горло их вожаку, воткнула ржавый нож в живот его помощнику и после вытащила внутренности. Из восьми человек с ней остались пятеро - один в страхе убежал. На третью ночь на неё попытались напасть, удавить по-тихому. После этого отряд лишился ещё двоих членов. Неудачников Оливера не стала убивать, решив устроить показательную казнь. Едва живых, с переломанными костями мужчин, Оливера ослепила, вырвала языки, перерезала раскалённым кинжалом сухожилия на ногах и руках и бросила неподалёку от огромного муравейника. И после этого привязала троих разбойников к деревьям в десятке метров от умирающих. До самой темноты люди смотрели, как их полуживых товарищей заживо поедали насекомые. Вечером, когда женщина их отвязала, рассудок каждого из троицы претерпел сильное изменение. Теперь они были готовы броситься в огонь и воду по приказу своей новой госпожи, лишь бы та не стала их наказывать. Нечто похожее Оливера делала с каждым, кто вливался в её шайку. Через месяц она создала первого миньона, после чего решила перебраться в более глухую местность. Баронство Д’Рамст идеально подходило для этого - расположено очень далеко, граничит с пустыми землями и горами, и через него проходит караванная дорога на которой можно получить добычу.

- Но дело даже не в её злодеяниях, ведь многие разбойники ещё не то вытворяют, но для жрецов не интересны, - мрачно произнёс Юршан. - Благодаря порченой крови её посещали сновидения различных ритуалов, создание миньонов именно из них почерпнула…

Д’Рамст ошибался, когда считал, что своих пленников разбойники продают в рабство. Оливера всех до единого отправляла в горы. Местность та никем не контролировалась, а бедная каменистая почва, чахлые леса и отсутствие полезных ископаемых ещё долго будут защищать редкие малолюдные деревеньки и хутора от интереса феодалов.

Что именно происходит с пленниками, никто не знал. Оливера об этом молчала и даже жреческая магия не могла развязать её язык. Прочие разбойники после пыток смогли сообщить лишь примерное местоположение лагеря с пленниками: где-то в горах, рядом небольшая деревенька с запуганными до седины и заикания Оливерой жителями.

Каждый раз Оливера уходила с пленными, которых сопровождали миньоны и после этого, при возвращении, от женщины веяло такой жутью, что даже в перекошенных, изуродованных мозгах бандитов появлялась инстинктивная мысль ‘бежать, прочь отсюда!’. Пленные назад не возвращались. Иногда и миньоны оставались в месте неведомого ритуала, как это случилось в последний раз, перед нападением на Костю. Вместо пары демонических созданий, Оливеру всегда сопровождала дюжина. Так что, ещё десяток (как минимум) ждал свою хозяйку в нескольких днях пути на запад в горах.

С четвёркой храмовников (один оставался на охране Оливеры) нечего было и мечтать справиться с миньонами и неизвестностью, которая ожидала жреца в месте совершения ритуалов. Он подозревал, что демоница проводила ритуал создания врат в Бездну, принося в жертву людей. Кто-то из чистокровных тварей, запертых в своём родном мире, через Астрал или похожим способом смог взять под контроль или подкупить посулами недавно инициированную тифлингессу, отсюда и вещие сны. Демон вряд ли из сильных, но даже и такой сможет устроить много чего неприятного, а в такой глуши имеет все шансы окрепнуть, накопить армию и усилить портал в Бездну, откуда будет черпать подкрепления.

Д’Рамст отказал в помощи жрецу, аргументируя тем, что его дружина и так малая, всю отдать на поиски логова тварей не сможет, а её часть не поможет ни Юршану, ни самому барону защищать свои владения. Посоветовал жрецу дождаться подкрепления - информацию о возможном прорыве Бездны была отправлена первожрецу сразу, как только об этом узнал Юршан. Но поблизости храмовников больше не было, а отряду из других храмов добираться до баронства слишком долго. В ответ на эти доводы Д’Рамст только руками развёл, после чего предложил обратиться к Косте, мол, новоявленный рыцарь малыми силами разгромил полусотню разбойников, сразив лично обоих миньонов и демоницу. И Юршан направился в деревню, приютившую Костю с наёмниками, рассчитывая уговорить мага и воина с боевым големом отправиться спасать… ну, наверное, всё же, мир.

Ещё за два километра до цели, с вершины холма Костя понял, что они опоздали. От деревеньки, расположенной у подножия гор, не осталось ни единого целого дома. Издалека поселение выглядело двумя десятками каменных кучек над некоторыми из которых вились нитки чёрного дыма.

Через десять минут небольшой отряд охотников на демонов въехал в разгромленное поселение. От запаха разлагающейся плоти свербело в горле, и появлялись позывы к рвоте. Собранные из плоских камней без раствора или глины, с забитыми мхом и пучками соломы щелями между булыжников, дома были капитально разрушены. Деревянные крыши провалились вовнутрь и сейчас чадили, подожженные своими хозяевами или нападающими, понемногу превращаясь в угольки.

- На такой погоде долго им гореть, - сообщил Ракст. - И не угадаешь, когда случилось нападение, ведь тлеть такие брёвна могут неделю.

- Трупы завоняли уже, как раз неделя и есть, - включился в беседу Райдаш. - Интересно, кто мог это сделать?

- Демоны, - хмуро ответил ему Юршан. - Без хозяйки они лишились контроля, когда проголодались, то покинули гнездо и отправились за пищей. Про деревню они, скорее всего, знали и поэтому в первую очередь направились сюда.

- Миньоны? Или настоящие демоны? - уточнил Костя. - И почему именно - пришли поесть?

- Миньоны. Посмотри туда.

В нескольких метрах рядом с порогом дома на утоптанной дорожке, ведущей к крыльцу, лежала человеческая рука - кисть, обломок лучевой и почти целая локтевая кость. Мышц на конечности не было лишь жалкие потемневшие лохмотья. И уж точно тут поработали не птицы и мелкие грызуны, уж слишком глубокие борозды от зубов на костях остались.

- Они едят людей? - глухо спросил Костя.

- Едят всех из плоти и крови. Даже мертвецов, падаль и зомби, случись тем попасться голодным миньонам. Этим же пристрастием отличаются и низшие полуразумные демоны и демонические животные.

- Вот же твари, - вздохнул Райдаш. - Здесь же дети жили, старики, и они их всех…

Наёмник не договорил, но всё и так всем было известно. По команде жреца отряд разбился на три группы, чтобы обыскать не такое уж и большое поселение. Хватило двадцати минут, чтобы заглянуть едва ли не под каждый камешек, перевернуть деревянную кадушку и так далее. За эти минуты Костя насмотрелся на многое, что проверило его нервы на прочность. Считал себя человеком, который повидал всё, но вид детского скелета, обгрызенного, с оторванными ручками и ножками оказался слишком тяжёлым. Да и молодые наёмники чувствовали не сильно лучше. Убедившись, что в их стороне, отведённой жрецом для поисков выживших, никого нет, Костя с братьями отошёл к колодцу, расположенному в центре поселения. Ворот был варварски сломан, обрывки верёвки валялись поблизости, серые камни, которыми был обложен колодец по кругу, в одном месте покрылись сгустками тёмно-багрового цвета, наверное, какому-то несчастному разбили об них голову.