Главное задание - Астахов Андрей Львович. Страница 50

— Я вампироморф, — ответила она. — Что-то среднее между человеком, вампиром, животным и низшим демоном. Мои создатели попытались взять у каждого существа, использованного для моего создания, все его достоинства и убрать все недостатки. Я не только выношу солнечный свет. Например, мне не страшно серебро. И у меня почти стопроцентная устойчивость к боевой магии всех уровней, кроме первого. В каком-то смысле я совершенство. У меня есть только один недостаток — я бесплодна.

— Целуешься ты как настоящая девушка, — я пропустил мимо ушей последнюю фразу Марики.

— Ах, дорогой, я и есть девушка. Особенно когда чувствую твои прикосновения и поцелуи.

— А я тебе нравлюсь?

— Милый, я влюбилась в тебя еще в замке Гранстон. Правда, ты тогда воротил от меня рожу и целовал меня так, будто жабу в зад целуешь, но я тебя понимаю. Куршавель и в самом деле была страшненькая. Я очень старалась не привлекать к себе внимания.

— Как тебе это удается? Я имею в виду — чары?

— Одна из способностей вампира. Между прочим, ты тоже обладаешь этой способностью. Например, можешь влюбить в себя любую женщину. Увести ее от мужа. Попробуй как-нибудь.

— Мне нужна только ты.

— Лжец! Тебе нужно это, — она вытянула свою великолепную стройную ногу, — и это, — и тут она погладила себя по восхитительному бюсту. — А вот это, — Марика постучала себя пальцем по лбу, — тебе ни к чему.

— Не хочу спорить с тобой, когда ты начинаешь говорить глупости.

— Ну что ж, тогда одеваемся.

Меня покоробил такой цинизм. Первый раз я встретил девушку, пусть даже и мутанта, которая так себя ведет.

— Давай о деле, Осташов, — сказала Марика, застегивая свою куртку. — Завтра мы будем в Колошарах, так называется столица Коловашии. Замок Чоп расположен от нее в нескольких милях к северу. В Колошарах полно агентов Радулеску, и они тут же сообщат графу о вашем появлении. Поэтому нужно действовать быстро.

— Я готов, — ответил я, не совсем понимая, куда она клонит.

— Сейчас я вас покину. Тога уже получил указания, куда ехать. Встретимся завтра в условленном месте. Там и разберемся с планом действий. Ты должен хорошенько отдохнуть.

— Ты меня бросаешь?

Марика только печально махнула рукой и покинула фургон. Я остался один.

— Не давай ей надежду, если не любишь ее, — предупредила меня Эль-Шаба. — Иначе ты просто разобьешь ей сердце.

— Вампир разобьет сердце вампироморфа, — я покачал головой. — Никогда не слышал ничего более идиотского.

Остаток дня я отсыпался в фургоне, а с наступлением темноты выбрался наружу. Мы ехали вдоль красивой речной долины по широкой проселочной дороге. Ярко светила луна. Хатч рассказывал нам анекдоты, и мы с Тогой ржали до упаду. А потом впереди показались какие-то огни, и Тога сказал:

— Ого! А вот и застава.

Мы подъехали к кучке покрытых соломенными крышами строений, возле которых расхаживали люди в кожаных доспехах и с алебардами в руках. Один из них подошел к фургону.

— Кто такие и куда едете? — осведомился он.

По лицам Хатча и Тоги я догадался, что они не понимают солдата. Самое время применить на практике Дар Полиглота.

— Мы лансанцы, офицер, — сказал я. — Бродячие артисты. Хотим дать представление в Колошарах.

— Я по вашему дурдому на колесах вижу, что вы артисты. За въезд в Коловашию положена плата, — сказал военный. — Тридцать дукатов с человека.

— Хорошо, — я развязал мошну и отсчитал сто дукатов. Пошлина была безбожно высокой, но с властью не спорят. Мой кошелек после этого кровопускания совсем сморщился. — Пусть будет так. Держи и дай нам проехать.

— Держитесь подальше от замка Чоп, — предупредил офицер, пересчитав деньги. — Его светлость граф Радулеску не любит чужаков. Мне, конечно, плевать, что с вами будет, просто я это всем приезжим говорю.

— Его светлость… — Я запнулся и с трудом отвел взгляд от солдата. Что-то навалилось на меня. Это было новое чувство, которое я никогда не испытывал раньше. Во-первых, я услышал стук его сердца. Во-вторых, я почувствовал запах его крови.

И мне непреодолимо захотелось его укусить. Ощутить на языке соленый металлический вкус красной влаги, полной жизни и пьянящей, как самое лучшее и дорогое вино.

— Что с тобой? — испуганно шепнул Хатч, который заметил, что со мной что-то не так.

— Ничего, просто затошнило что-то… Хорошо, офицер, — я вдруг понял, что мой голос как-то странно изменился. — Мы учтем.

— Нннооо! — крикнул Тога, и наш фургон вкатился на территорию суверенной Коловашии. Я стянул с руки перчатку, засунул палец в рот и похолодел.

— У меня выросли клыки, — дрожащим голосом сказал я, глядя на Хатча.

— Этого и следовало ожидать, — отозвался Тога, глянув на меня. — Смотрится жутковато.

— И этот офицер, — я вытер со лба выступивший пот, — я хотел его укусить.

— Ну и укусил бы. Они тут, небось, все своим графом не по разу покусанные.

— Тога, остановись-ка, — попросил я. — Пойду я в фургон. От греха подальше.

— Ты хочешь сказать… — Хатч отшатнулся от меня.

— Да, хрен тя возьми! — выпалил я, спрыгнул на землю и полез в фургон. На душе было муторно и погано. Я лишился последнего человеческого счастья — общения с друзьями.

Ночью мне стало плохо. Болели голова и живот, появился жар, дрожь в руках и тошнота. Я сразу вспомнил, что говорил мне Консультант. Кстати, о Консультанте…

Он появился в фургоне, едва я в третий раз произнес свой ник.

— Что, плохо? — с участием спросил он.

— Сволочи! — проскрипел я. — Ненавижу вас!

— Выпейте, — Консультант протянул мне стакан с чем-то темно-красным. — Вам сразу станет легче.

— Что это?

— Кровь. Человеческая кровь, первая группа, резус-положительная.

— У…убери эту мерзость!

— Какой вы чудак, право слово. В этом нет ничего ужасного или противоестественного. Для вампира совершенно нормально…

— Пошел вон!

Консультант пропал, на этот раз без вежливых прощаний. Я стиснул зубы. Слезы помимо воли наворачивались мне на глаза. Хотелось выть от бессилия, тоски, отчаяния.

Не буду! Сдохну, а не буду! Я внушил себе, что один-единственный укус, один-единственный глоток — и все, граница будет пройдена безвозвратно. Я никогда не стану прежним. Я стану настоящим, стопроцентным, необратимым вампиром. И еще, я подумал о том, что, наверное, вот так же мучаются алкоголики или наркоманы, когда пытаются завязать. Но у них, по крайней мере, не растут клыки во рту…

Все, что я мог себе позволить — это вино из сундучка. Марика все время пополняла его запас. Лежал на лавке и делал время от времени глоток. Опустела одна бутылка, потом другая. Радикально такое лечение не помогало, но мне как будто становилось ненадолго легче. В конце концов, я провалился в тяжелый болезненный сон, а когда открыл глаза, увидел над собой Марику.

— Ты плохо выглядишь, женишок, — сказала она мне. — Надо подкрепиться.

— Никогда. Я не буду пить кровь.

— Моральные принципы? — Она хмыкнула. — Первый раз вижу вампира с принципами.

— Поговорим о чем-нибудь другом. Или просто помолчим.

— Возьми-ка, — Марика протянула мне на ладони какой-то темный шарик. — На двадцать четыре часа тебе станет лучше, а потом все-таки придется искать свежую кровь.

— Что это? — Я с отвращением посмотрел на шарик.

— Болюс «Анти-Дракула». Синтетический заменитель крови.

— Ага, как у наркоманов. Метадоновая терапия. — Я взял шарик и проглотил. — Откуда у тебя это зелье?

— Нас снабжают в разведке. Нам не всегда разрешается пить кровь, что называется, вживую. Болюсы помогают снять абстинентный синдром и восстановить силы, если живая кровь недоступна.

— Я гляжу, ваша разведка все предсумотрела.

— Ты не можешь в таком состоянии драться с Радулеску, — сказала Марика, гладя меня по голове. — Он размажет тебя по стенке. Ты должен восстановиться. Живая кровь придаст тебе силы и энергию. Отбрось предрассудки и стань самим собой.