Главное задание - Астахов Андрей Львович. Страница 8

Щит был безнадежно исковеркан — теперь мне не дадут за него ничего. Но тут у меня возникла неплохая идея. Кряхтя и морщась от отвращения (мне никогда не приходилось заниматься свежеванием туши!), я кинжалом отрезал голову убитой твари. Теперь надо было придумать, как ее унести — голова была тяжелой, да еще в сумку не помещалась. Подумав, я нашел выход: отрезал от поломанного щита один из ремней, проковырял в ушах головы дырки, продел в эти дырки ремень, связал концы — получилось что-то вроде рыболовецкого кукана. Закончив с этим неприятным занятием, я вымыл кинжал и окровавленные руки в струе акваголя, а заодно решил попробовать его на вкус. По вкусу это пойло напоминало обычную брагу, причем довольно крепкую — вскоре у меня в голове зашумело, будто я хватил полдюжины «Хольстена». Наполнив флягу трактирщика, я решил, что пора убираться из пещеры. Больше всего меня беспокоило то, что тварей, подобных убитому мной экземпляру, могло здесь быть несколько.

Прихватив голову и бутыль с акваголем, я тронулся в обратный путь. Когда я проходил мимо останков барона, мне захотелось хоть чем-то порадовать мертвеца.

— Радуйтесь, сэр: я, рыцарь Алекто Русский, прикончил тварь, которая лишила вас жизни! — провозгласил я, стоя над телом. — Покойтесь с миром, добрый сэр! Я выполню вашу волю, клянусь.

Отсалютовав покойнику кинжалом, я покинул пещеру. Тут меня ждал новый сюрприз — у входа в пещеру стояло шесть парней, вооруженных дубинками, вилами и топорами.

— Стоять! — рявкнул полуголый чумазый детина, который, похоже, был вожаком честной компании. — Надо ж, живой ишшо! Живуч ты, лошок. Погодь, говорить будем.

— Не о чем нам говорить, брателло, — сказал я, отступая к входу в грот, чтобы не дать этим харям себя окружить. — У меня дела. Так что отвали и дай пройти.

— Дела у него! — Детина осклабился, продемонстрировав мне ночной кошмар стоматолога. — А кто тебе сказал, что ты пройдешь? Так все идет, что и не пройдешь вовсе.

— Тебе чего надо, убогий?

— Чего-чего? Фляжку с водичкой, что ты Жилю несешь. Давай ее сюды, а там потолкуем, что с тобой дальше исделать.

— Эй, Царап, гляди, чо у него в руках! — внезапно взвизгнул один из бандитов.

— А? — Тут чумазый разглядел у меня в руке голову твари. — Это… чего, а?

— Это? — Я поднял голову, потряс ей, будто рыбак знатным уловом. — Это один чернявый парень мне в пещере хотел проблемы создать. Ну, пришлось его успокоить. Что, знакомец твой был? Или братан кровный?

— Братцы, да он волька убил! — ахнул третий, пятясь от меня, будто в руке у меня была не кровоточащая башка пещерной твари, а граната Ф-1 с выдернутой чекой. Да и прочие пялились на меня выпученными глазами, а когда я сделал шаг вперед, дружно втянули в плечи свои косматые головы.

— Эй, ты! — Чумазый Царап как-то сразу присмирел. — Ты того… не сердись. Это ты сам его… прибил-то?

— Нет, мне Валуев помог. Ну так что, могу я пройти или нет?

Царап кивнул, сделал шаг в сторону, открывая мне путь. Я зашагал по берегу озера, прислушиваясь к шагам за спиной. Не исключено, что эти парни захотят напасть на меня врасплох. Оглянувшись, я увидел, что вся компания стоит на прежнем месте и очумело смотрит на меня. Весь их хамский гонор куда-то исчез. Эту проблему я разрулил. Теперь предстоял крупный разговор с трактирщиком.

Глава седьмая. Людомеды

Пока я шел по дороге к корчме, за мной увязалась целая толпа местных. Мальчишки, рассыпавшись по обочинам дороги, обегали меня кругами и востороженно выкрикивали одну и ту же фразу:

— Он убил волька! Он волька убил!

Трактирщик аж подпрыгнул, когда увидел меня. Рожа у него была такая, будто он увидел привидение. Скорее всего, стервец давно успокоился, посчитав, что я уже мертв и долги отдавать не придется. Я медленно подошел к стойке, долго смотрел в его бегающие свинячьи глазки, а потом сказал:

— Вот твой аквагольчик. Пора рассчитаться.

— Да-да, конечно! — Трактирщик ожил, засуетился, замахал руками. — Все, как договорились, друг мой, как договорились.

— Лухистанский шакал тебе друг. Деньги гони.

— Ага, ага… — Трактирщик полез под стойку, извлек оттуда увесистый мешок. Пальцы у него тряслись, когда он развязывал его. — Изволь, уважаемый, сейчас получишь свою долю. Твой батюшка, почтенный Пертинакс, вложил в мое дело двенадцать дукатов. Плюс проценты за два года…итого шестнадцать. Стало быть, получи триста соверенов, полновесных и звонких.

— Четыреста, — сказал я.

— Что «четыреста»?

— Четыреста соверенов. В одном дукате двадцать пять соверенов. Шестнадцать на двадцать пять будет четыреста. Математику учи, двоечник.

Трактирщик косо глянул на меня и начал отсчитывать деньги. Я с удовольствием сгреб кучку монет в свой мешок, погремел им нарочно, чтобы еще больше досадить проклятому сквалыге и сказал:

— Это долг. Теперь моя премия за акваголь.

— Ах, да! — Трактирщик сделал вид, что вспомнил, о чем идет речь. — Конечно. Десять дукатов.

— Мы договаривались на двадцать.

— На десять, клянусь Бессмертными! — взвыл трактирщик.

— Ну и народ тут у вас! — сказал я, глядя ему в глаза. — Козел на козле и козлом погоняет. Одни гуньки. Ладно, подавись. Пусть будет десять. Но это еще не все. У озера меня пытались ограбить, забрать бутылку. Твои штучки?

— Да что ты! — Трактирщик заулыбался, но мне от его улыбки вдруг стало тошно. — Как ты мог такое подумать!

— О нашем с тобой разговоре никто не знал. Так что бандюков мог послать только ты. Если не хочешь, чтобы я сжег твою засратую корчму вместе с тараканами и с тобой, рассказывай, кому и зачем нужен акваголь.

— Мне он нужен, честное слово! — Трактирщик бухнулся на колени, протянул ко мне руки. — Клянусь, господин.

— Врешь, сявка болотная. Говори правду, а то… — я поднял бутылку с акваголем над головой, сделал вид, что собираюсь шарахнуть ее об угол стойки.

— Стойте! — сдался трактирщик. — Это маг… Захариус Сто Бутылок просил. Он многих просил, да только зверь этот в пещеру никого не пускал. Его светлость барон Гранстон приехал к нам еще весной, хотел зверя убить, да видно сам сгинул. А вольк… тварь эта по ночам выходила из пещеры и на всех нападала. Сколько у нас овечек унесла, сколько курочек, сколько деточек — уууу!

— Стоп, что-то тут не так. Зачем маг это тебе поручил? Из тебя охотник на чудовище как из говна пломба в зуб.

— Дык, он просил кого найти, чтобы тварь эту убить, — заикаясь, ответил трактирщик. — А доказательством станет фляжка с акваголем — мол, коли сумел набрать, значицца в пещере чисто, нет больше волька.

— И ты меня подставил, сволочь? — спокойно сказал я. — Ничего не сказал про тварь, не предупредил? Нет, ты не просто козел. Ты козел в третьей степени, в тридцатой! Таких как ты мочить надо, пока от вас не останется лужа протоплазмы.

— Господин, не гневайся!

— Так, едем дальше. Сколько маг обещал за голову зверя?

— Сто дукатов.

— А мне, значит, ты щедро отвалил червончик. У, жлобская рожа, так бы и надавал тебе по сопатке! Вот что, дружок — я сам отнесу голову и бутыль магу. Где живет этот Сто Бутылок?

— В Мансее, господин. Это деревня, в трех милях отсюда, в сторону Саграмора.

— А где мне найти усадьбу барона Гранстона?

— Аккурат рядом с Мансее. Это как раз земли барона.

— Больше ничего мне не хочешь сказать?

— А что хочет услышать добрый господин?

— Десять дукатов с тебя, мурло. И быстро, пока я счетчик не включил.

Трактирщик отсчитывал деньги, а я думал о том, что узнал. Информация первая, приятная — я забрал отцовские деньги, выполнил довольно опасное задание без особого ущерба (синяки и ссадины не в счет), кое-что заработал и узнал много полезного. Теперь со спокойной душой можно убираться из Мартенека и отправляться к магу, о котором сказал мне этот пузан-трактирщик. Информация вторая, малоприятная — местные жители, похоже, канальи все без исключения. Тут надо быть очень осторожным.