Галактический шеф-повар (Космический госпиталь) - Уайт Джеймс. Страница 10

- Держитесь подальше и бросайте по одному, - посоветовала тралтану Гредличли. - Если, конечно, не хотите стать компонентом этого блюда.

Мимо Гурронсеваса в палату проскользнули две медсестры-кельгианки в прозрачных защитных костюмах, сквозь которые была хорошо видна их серебристая шерсть, постоянно пребывающая в движении, а также креппелианский осьминог, в защитном костюме не нуждавшийся.

- Что это такое? Яйца? - поинтересовался Гурронсевас, отправляя шары один за другим в широко раскрытую пасть чалдерианина. Челюсти Сто тринадцатого смыкались слишком быстро и часто, так что тралтан никак не мог понять - то ли шары внутри мягкие и покрыты более или менее прочной скорлупой, то ли они целиком твердые. Его любопытству не суждено было удовлетвориться до тех пор, пока последний шар не исчез в пасти АУГЛ и тот снова обрел дар речи.

- Вы наелись? - спросил Гурронсевас. - В сравнении с массой вашего тела порция показалась мне.., ну, скажем так.., скромной.

- Если мой ответ покажется вам несколько неучтивым, прошу вас не обижаться, - ответил пациент. - На Чалдерсколе поглощение пищи считается делом важным и радостным, и разговоры во время еды считаются неприкрытым осуждением кулинарных талантов хозяина. Разговоры свидетельствуют о том, что гостям прискучило предложенное им угощение. Даже здесь, где качество питания можно серьезно критиковать, привычка к хорошим манерам сохраняется.

- Понимаю, - проговорил пристыженный Гурронсевас.

- Что же касается вашего вопроса, - продолжал чалдерианин, - то поглощенное мной блюдо напоминает по форме яйца, но это не яйца, хотя и снабжены довольно прочной наружной скорлупой, внутри которой содержится питательная волокнистая масса. В госпитале эта масса, естественно, синтетическая. Когда съеденные мною шары попадают в пищеварительную систему, они под действием желудочного сока многократно увеличиваются в размерах, и за счет этого наступает чувство насыщения. Мы, чалдериане, существа неглупые и знаем, что голод - лучшая приправа, но вкус этих шаров искусственный, не тонкий и.., для того, чтобы дать им более точное определение на моем языке, мне придется расстаться с нормами вежливости.

- Я вас очень хорошо понимаю, - поспешил заверить Сто тринадцатого тралтан. - Но не могли бы вы уточнить: в чем различия во внешнем виде, в консистенции пищи между привычной для вас едой и ее синтетическим подобием? Вы нисколько не оскорбите меня, если прибегнете к крепким выражениям при описании плохо приготовленного блюда, поскольку я сам к подобным выражениям много лет прибегал при общении с подчиненными.

Пациент Сто тринадцатый принялся говорить о том, что "ему не хотелось бы показаться неблагодарным в отношении госпиталя, поскольку здесь его вылечили и фактически спасли ему жизнь. Все терапевтические и хирургические чудеса, по словам АУГЛ, были осуществлены в условиях жуткой тесноты здешней палаты, которая, по понятиям чалдериан, грозила им клаустрофобией. При таких обстоятельствах жаловаться на то, что их невкусно кормят, на взгляд Сто тринадцатого, представлялось почти кощунством. Но дома, на родине, у чалдериан хватало места и поесть, и порезвиться, и поупражнять вкусовые рецепторы в погонях за съедобными обитателями тамошнего океана, поймать которых было не так-то легко.

На океанической планете Чалдерскол, несмотря на то что уже много веков там ощущалось влияние цивилизации, местные жители по-прежнему ощущали и физиологическую, и эстетическую потребность как следует погоняться за пропитанием и предпочитали кушать пищу живьем, а не в виде сервированных мертвых особей. Для того чтобы сохранять физическое здоровье, чалдерианам требовалось упражнять челюсти и зубы, больше двигаться. За исключением краткого периода размножения лучшим временем года для них было время еды.

Больничная пища была снабжена прочной оболочкой и, безусловно, была очень питательна, однако содержимое шаров представляло собой безвкусную, мягкую, отвратительную пульпу, напоминавшую по консистенции то, чем кормят родители-чалдериане своих младенцев, - полупереваренную отрыгиваемую кашицу. Только прикованный к постели чалдерианин мог думать о том, как бы ему избежать тошноты при поглощении невкусной еды.

Гурронсевас внимательно слушал АУГЛ-Сто тринадцатого, время от времени прося его что-то уточнить или высказывая какие-то свои предложения, но не забывая при этом делать скидку на то, что любой пациент всегда рад выразить свои жалобы незнакомому существу, которое прежде этих жалоб не слышало. Однако длительная дискуссия о питании напомнила Гурронсевасу о том, что уже прошло четыре часа с тех пор, как он сам в последний раз поел.

- Если позволите, я прерву вас и попытаюсь резюмировать проблему в общих чертах, - сказал тралтан, когда Сто тринадцатый принялся в который раз повторять одно и то же с небольшими вариациями. - Во-первых, форма и консистенция пищи неадекватны в том смысле, что при ее потреблении задействованы только челюсти и зубы. Во-вторых, вкус пищи неудовлетворителен, так как она произведена синтетическим путем с применением химических добавок, а для чувствительных вкусовых рецепторов чалдериан всякая подобная подмена сразу ощутима. В-третьих, больничная пища лишена специфического запаха, испускаемого живыми обитателями вашего океана.

В последнее время я изучал сходные проблемы у других пациентов госпиталя, - продолжал Гурронсевас, - и обнаружил, что меню для разных палат составляет медик-диетолог, действующий в соответствии с распоряжениями лечащего врача, а работники кухни за этот аспект не отвечают. Совершенно справедливо: первейшая забота врача состоит в том, чтобы получаемое его пациентами питание удовлетворяло клиническим потребностям, и в какой-то степени питание является частью лечения, так что вкусу и ароматам пищи уделяется второстепенное внимание - если уделяется вообще. Однако я верю, что эти моменты - вкус и запахи - должны быть самым серьезным образом учтены, пускай даже в качестве физиологически благоприятствующего фактора для выздоравливающих пациентов вроде вас, которым нужно не только питаться, но и двигаться.

К сожалению, - продолжал Гурронсевас, несколько утратив энтузиазм из-за приступов голода, - пока я мало что могу сделать в плане улучшения вкуса и консистенции пищи - по крайней мере до тех пор, пока не переговорю с вашим лечащим врачом и технологами-пищевиками, ведающими производством питания для вас. Но есть непреложное правило: любую пищу можно сделать приятнее и аппетитнее за счет того, каким способом ее подавать. Тут можно прибегнуть к интересному сочетанию цветов, например, или выразительной форме сервировки на тарелке так, что при взгляде на блюдо тут же возникает зрительное желание...

Гурронсевас не договорил фразу до конца - он вспомнил, что во время еды пациент АУГЛ-Сто тринадцатый никакой тарелкой не пользовался и что для чалдерианина главная зрительная привлекательность пищи состояла в ее способности сновать у него перед мордой. Однако сильно растеряться Гурронсевасу не удалось, так как от сестринского поста отделилась фигурка Гредличли. Старшая сестра плыла к ним.

- Вынуждена прервать ваш продолжительный и для меня практически безынтересный разговор, - заявила илленсианка, оказавшись между пациентом и тралтаном. - Старший врач Эдальнет вот-вот начнет вечерний обход. Сто тринадцатый, прошу вас, возвращайтесь к своей спальной раме. А вам, диетолог Гурронсевас, если вы намерены продолжить беседу с пациентом, придется подождать до тех пор, пока доктор Эдальнет не завершит обход палаты. Хотите, чтобы я связалась с вами после этого?

- Благодарю вас, не стоит, - ответил Гурронсевас. - Пациент Сто тринадцатый снабдил меня кое-какими весьма полезными сведениями. Я благодарен вам обоим. Надеюсь, что мне не придется возвращаться сюда до тех пор, пока я не сумею внести положительные изменения в диету палаты АУГЛ.

- Поверю, - буркнула Старшая сестра Гредличли, - когда увижу своими глазами.

Глава 6

Когда Гурронсевас поинтересовался, для чего предназначено обозначенное на плане госпиталя обширное водное пространство, глубина которого не позволяла утонуть, но размеры были настолько велики, что там можно было бы проводить эксперименты без риска столкновения модели со стенами, он не ожидал, что его настолько потрясут истинные масштабы этого сооружения.