Временщики. (Судьба национальной России: Ее друзья и враги) - Власов Юрий Петрович. Страница 85

Обстановка в Афинах потребовала срочного присутствия 71-летнего Черчилля.

Два дня спустя (то есть 24 декабря 1944 года. – Ю.В.) я решил выехать (из Лондона. – Ю.В.), чтобы увидеть всё самому на месте… – рассказывает Черчилль. – 26 декабря, в святки, я отправился в посольство (уже в Афинах. Ю.В.). Бои шли на расстоянии мили от нас, и я помню, что когда мы собирались спуститься на берег (с борта крейсера "Эйджекс". – Ю.В.), слева довольно близко от "Эйджекса" раздались три или четыре взрыва и поднялись столбы воды. На берегу нас ожидала машина и воинский отряд… Совещание началось в греческом министерстве иностранных дел 26 декабря, примерно в 6 часов вечера… мы заняли наши места в большой мрачной комнате… никакого отопления не было, и несколько керосиновых ламп тускло освещали помещение. Я сидел справа от архиепископа вместе с Иденом, а фельдмаршал находился слева от него. Американский посол Маквиг, французский посланник Белен и советский военный представитель приняли наше приглашение. Трое коммунистических лидеров опоздали, но не по своей вине… я уже выступал, когда они вошли в комнату. У них был представительный вид…

В течение всего следующего дня между греческими представителями происходили переговоры… Мы решили не ослаблять боёв, пока ЭЛАС не согласится на перемирие…

"Мне ясно, – признавался Черчилль в послании генералу Исмею, – что здесь, в Афинах, произойдёт много плохого, что отразится на нашем положении во всём мире, если мы не сможем быстро, т.е. в течение двух-трёх недель, навести порядок. По мнению Александера, это потребует переброски двух бригад 46-й дивизии, которые уже получили приказы и находятся наготове".

Черчилль постоянно ставил в известность Рузвельта о событиях в Греции. Находясь в те дни в Греции, он отправил президенту США телеграмму:

"…Г-н президент, мы потеряли более одной тысячи человек (потери англичан в боях за Афины. – Ю.В.), и, хотя большая часть Афин сейчас очищена, тяжко видеть этот город, в котором то там, то здесь вспыхивают уличные бои, и бедных изможденных людей, которые зачастую существуют только на пайках, доставляемых нами на разные пункты, нередко с риском для жизни. Всё, что бы вы ни сказали со временем в поддержку этого нового плана, будет чрезвычайно ценным и может привести к принятию ЭЛАС условий перемирия, изложенных генералом Скоби. В отношении всего остального мы укрепляемся, как это необходимо, и военный конфликт будет продолжаться. Значительное большинство людей стремится к урегулированию, которое освободит их от коммунистического террора…"

29 декабря мы возвратились в Лондон…"

Рузвельт поддержал Черчилля.

О6 истинной "демократии" Черчилля, демократии по Черчиллю, как и об истинном смысле интервенции, свидетельствуют такие слова Черчилля в послании президенту Рузвельту 30 декабря 1944 года:

"Для меня это было очень тяжёлой задачей. Мне пришлось сказать королю (Греции. – Ю.В.), что если он не согласится, вопрос будет разрешён без него и что вместо него мы признаем новое правительство…"

(Здесь всё на своих местах: демократ Черчилль приказывает королю Греции, предупреждая, что при неповиновении обойдётся без него. – Ю.В.).

В итоге боев, продолжавшихся непрерывно в Афинах весь декабрь, повстанцы были наконец вытеснены из столицы, и к середине января вся Аттика находилась под контролем английских войск. На открытой местности коммунисты ничего не могли предпринять против наших войск, и 11 января было подписано перемирие. Все вооружённые силы ЭЛАС должны были полностью покинуть Афины, Салоники и Патрас. Их войска на Пелопоннесе должны были получить право беспрепятственно разойтись по домам. Английские войска должны были прекратить огонь и удерживать свои позиции. Обе стороны согласились освободить пленных. Эта договоренность вступила в силу 15-го.

Так закончилась полуторамесячная борьба за Афины…"

И продолжилась, разгораясь, гражданская война – война в горах Греции.

И для сравнения всего показного человеколюбия Черчилля, за которым скрывалась самая бездушная политика, приведём ещё одну его телеграмму.

Премьер-министр – фельдмаршалу Александеру (Италия):

10 мая 1945 года

"Я видел фотоснимок.

Человек, который убил Муссолини, сделал признание, опубликованное в "Дейли экспресс", в котором он хвастался своим коварным и трусливым поступком. Он, в частности, заявил, что застрелил любовницу Муссолини. Числилась ли она в списке военных преступников? Дал ли кто-либо ему право убивать эту женщину? Мне кажется, что органы правосудия английских вооружённых сил должны расследовать эти вопросы".

А сколько же он, Уинстон Черчилль, там, в Греции, бомбами и пулями положил в землю женщин и детей, не говоря о бойцах греческого Сопротивления?

Западный буржуазный мир аплодировал насилию Черчилля над Грецией, хотя и не обошлось без оправданий Черчилля в палате общин.

Вспомните, как вёл тот же мир, когда советские войска 11 лет спустя вошли в Будапешт поздней осенью 1956 года или в Прагу в конце лета 1968-го. До сих пор по адресу русских изрыгаются проклятия. Но почему же мы не слышали сих проклятий в ноябре-декабре 1944 года?…

ИХ мир стоит на великой лжи.

Так состоялась расправа с греческим народом. Ведь не менее трёх четвертей народа стояло тогда за свою освободительную армию (ЭЛАС) и за компартию.

Именно о скобизме в апреле 1945 года Мао Цзэдун говорит в отчётном докладе VII съезду КПК в Яньани – съезду, который определил историческую будущность Китая (на съезде единственным наблюдателем из европейцев оказался мой отец кадровый разведчик ГРУ; мне довелось читать в спецархиве его отчёты Центру спустя 16 лет после его смерти). Скобизм – это расправа капиталистической демократии с национально-освободительным движением, принимающим выраженную социальную окраску. Такой была оценка Мао.

ЭЛАС – партизанские бригады и отряды (её политическим комиссаром являлся широко известный в Греции генеральный секретарь коммунистической партии Никос Захариадис) – была вытеснена в горы, где стойко сражалась 1946-й, 1947-й и 1948-й годы. Командовал партизанской армией Вафиадис Маркос.

В 1949 году греческому Сопротивлению наносит предательский удар уже не Скоби, а маршал Иосип Броз Тито – коммунистический божок Югославии.

Кровь, горе, измена, расправы…

Дело в том, что поддержка ЭЛАС Москвой была возможна лишь через югославскую границу. Тылами греческое Сопротивление выходило на горную Югославию. Сразу вслед за постановлением объединенного совещания представителей компартий в Москве в 1948 году, объявившего Тито раскольником и буржуазным перерожденцем ("обербандитом" именовали его в советской печати), Тито закрывает границу с Грецией. В 1949 году наступает агония греческого партизанского движения. Его бойцов беспощадно убивают на месте. Общее количество замученных бойцов и сторонников Сопротивления превысило 600 тыс. человек, что для десятимиллионной Греции громадная цифра; в пересчёте на население России она даёт более 6 млн. душ.

Благословенное небо Греции.

Последние бойцы дали бой тогда же, в сорок девятом. Кружа в горах, они не сдавались… Слава героям!

Кровь, горе, измена, расправы…

Это был звериный террор взбесившейся буржуазии и её профашистских изменнических сил, по сути, сотрудничавших с Гитлером. Террор свирепствовал в годы антисоветского психоза, чумой поразившего западный свет после погромной речи Черчилля 5 марта 1946 года в Фултоне. В мире западной демократии подобные общие расправы и убийства встречали понимание и одобрение. О правах человека и человечности никто и не заикался: да, травить, да, мучить и убивать! Фашизм был и остаётся кровавым орудием взбесившейся буржуазии, обеспокоенной возможностью утраты власти и барыша.

"Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым… при 100% он попирает все человеческие законы, при 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы…"