Временщики. (Судьба национальной России: Ее друзья и враги) - Власов Юрий Петрович. Страница 94

Сорский предвосхитил появление Серафима Саровского, последовавшего именно идеалу монашества по строгому и воистину святому разумению Сорского, да будет им обоим земля вечным пухом.

Сорский являлся страстным сторонником изъятия земель у монастырей, ибо это – стяжание, а такая жизнь "мерзка" и для монаха – "яд смертоносный".

Макарий (1481-1563) – почтеннейший из почтенных митрополитов русской церкви. Рано постригся в монахи; способности его скоро сблизили с родителем Ивана Грозного великим князем Василием III, который в 1526 году и возвёл его на новгородскую архиепископскую кафедру, где он служил Господу целых 16 лет, серьёзно очистив и облагочестив монашескую жизнь. Это он ввёл в монастырях праведно-суровый общежительный устав.

Малолетний Иван IV возвёл Макария в митрополиты московские – второй по значению церковный сан после патриаршего. Митрополитом Макарий и завершит свой земной путь. Свои силы Макарий направил на очищение церковной жизни. Он созывал соборы в 1547-м, 1549-м, 1553-м, 1554-м годах. При нём состоялась канонизация 50 новых святых, а также в 1560 году заседал замечательный "Стоглавый" собор, выработавший сборник правил церовного порядка и благочиния, содержащий 100 глав и посему названный "Стоглавом".

Это Макарий привил юному самодержцу страсть к чтению, пленив своей огромной библиотекой. Митрополит внушил ему понятие о Москве, как о третьем Риме (а четвёртому не бывать), а также и мысль о превращении подвластного ему, русскому царю, государства в православное "царство".

Под влиянием Макария Иван Грозный принял титул царя. Макарий участвовал в решении важнейших государственных дел. Он вдохновил царя на Казанский поход. Под руководством Макария оказались составлены "Степенная книга", "Четьи Минеи" (сборник житий и поучений) и "Лицевой летописный свод". Кроме того, он являлся автором посланий, толковых грамот и поучений. Именно он содействовал открытию первой типографии в Москве.

Многомудрый Макарий считается основателем того строя русского православия и благочестия, которые в качестве старой веры были осуждены, на мой взгляд, незаслуженно, сто лет спустя при Никоне, бездумно и вредоносно подорвавшем единство русской церкви.

Макарий твёрдо стоял за необходимость укрепления самодержавия и значения церкви в государстве. Это был величайший русский государственник и патриот.

Оглядываясь на века до самых наших последних дней, можно молвить с полным основанием: есть отцы русской церкви, а есть пустое место, но при том и зело недоброе, даже опасное, для русской церкви, а, следовательно, и народа.

Сильвестр (умер около 1566 года) – новгородский священник, а с 1540-х годов протопоп самого Благовещенского собора святого Кремля (наполеоновские гвардейцы вскроют царские усыпальницы, ограбят их и выбросят останки; в самом соборе будут держать лошадей. – Ю.В.). В Благовещенском соборе спустя сто с лишним лет, уже при самодержце Алексее Михайловиче (родителе Петра I), будет предан проклятию неистовый протопоп Аввакум. Земля не может быть пухом Аввакуму – спустя много лет он был извлечён из пустозёрского подземного заточения и сожжён, и сожжён особо зверским, медленным огнём. Неспроста захирел Пустозёрск и давно уже стоит на всех ветрах пустым местом, и никто там не живёт. Задыхаясь в дыму, Аввакум прокричал, что не стоять и не быть боле Пустозёрску! [205]

С Аввакумом сгорели ещё два вождя старообрядчества – приходской батюшка Лазарь и дьяк Фёдор, которым перед ссылкой "урезали" языки.

Поэтому мы смеем пожелать убиенному протопопу Аввакуму – этому истинно русскому святому человеку-борцу – места под самой Рукой у Господа…

21 июня 1547 года пожар превратил Москву в угли, вызвав бунт. Толпа хлынула в село Воробьёво, где 17-летний царь пережидал пожар. Отстранив людей, вперёд выступил протопоп Сильвестр. Он осудил недостойное поведение юного государя: государь должен понимать это народное бедствие, как наказание за его царёвы грехи. Сильвестр потряс душу юного Иоанна IV, и тот целиком подпал под его влияние. Он оставил Сильвестра возле себя, и протопоп постепенно, исподволь взялся руководить действиями Иоанна IV. Он внушает самодержцу мысль о том, что тот должен посвятить себя заботам о народе. Очень быстро Сильвестр завоёвывает исключительное положение при самодержце. Протопоп руководит и мирскими, и церковными делами и, по выражению летописи, был "якоже (как. Ю.В.) царь и святитель"; ему повиновались все, и он "всё мог".

Со временем Сильвестр становится идейным руководителем росписей Кремля. По своим взглядам он являлся нестяжателем. Он любовно собирал рукописные книги и иконы.

Через Сильвестра в доверие к самодержцу вошёл Алексей Адашев, а с ними образовался целый круг приближённых к царю людей: князья Курлятев, Курбский, Воротынский, Одоевский, Серебряный, Горбатый-Шуйский, а также бояре Шереметевы и др. Люди эти образовали своего рода совет или, как его назвал Курбский, "Избранную раду". Не имея официального утверждения, этот совет ("рада") 13 лет управлял государством от имени царя, который и сам не принимал решений без обсуждения на "раде".

Это воистину золотое время, а уж в царствование Ивана (Иоанна) IV несомненно. Но к 30 годам в сознании и душе самодержца стал пробуждаться другой человек, который получит в народе прозванье Грозного, а правильнее бы Губителя, [206] как нарёк его русский историк XIX столетия Иван Забелин [207]. Но не везде вина просматривается лишь за царём. Как пишет другой видный историк Сергей Платонов, "по-видимому княжата (члены "рады". – Ю.В.) и Сильвестр действительно желали соправительствовать с государем и ограничить его личную власть боярско-княжеским советом, "радою". Когда московский государь не подчинялся их внушениям и поступал по-своему, они… осуждали его" [208].

Сергей Фёдорович Платонов (1860-1933) – русский историк, академик, читал лекции в Петербуржском университете. Предметом его изучения являлись события второй половины ХVI-го и начала ХVII-х столетий, особенно смутного времени. Он дал своё понимание опричнины как государственной реформы, направленной на разгром хозяйственной и политической мощи "княжат" и боярства в интересах посада (городского населения) и дворянства. Однако он всё больше и больше склонялся к тому, что опричнина нанесла урон прежде всего простому люду, обескровив Русь.

Платонова выделяет чистый, сжатый русский язык.

При разгроме Академии наук Сталиным Платонов оказался сослан в Самару, где вскоре и скончался. В то же время был сослан в Среднюю Азию другой виднейший историк – член-корреспондент Академии наук Евгений Викторович Тарле.

В частности, многие из них, вопреки воле опасно захворавшего царя, отказались присягать его малолетнему сыну-младенцу, требуя присяги для двоюродного брата царя князя Владимира Андреевича Старицкого. Самодержец заподозрил "раду" и боярство в желании подмять его под себя, урезав власть. С тех дней и завязывается та лютая борьба царя с боярством, что повлечёт разорение русской земли и безобразный правёж опричнины. Разорение настолько обеднит Россию – неоткуда будет даже набирать войско и нечем заполнять казну. Этот раззор и породит смуту конца ХVI-го и начала ХVII-х столетий. Как показали исследования академика Степана Веселовского (1876-1952), великого знатока архивного материала и человека по образу мысли истинно русского, опричнина пуще ударила по простому люду, нежели боярству.

А тогда, предчувствуя опалу, Сильвестр принял монашество и вскоре был сослан на Соловецкие острова, где довольно скоро отошёл в мир иной (подале от царей-то – голова целей). Он оставил сочинения о правах и обязанностях государя, правительства и церковных иерархов. Ему принадлежит новая редакция "Домостроя".