Справедливость силы - Власов Юрий Петрович. Страница 108

Я пишу много о себе. Но это все и не обо мне. О времени, которое делало меня таким. О людях этого времени.

Это и о каждом, кто влюблен, кто, "остепенясь", не остывает в любви; кто, честь любя, встает во весь рост перед испытаниями; кто в пути, в движении; кто свят верой; кто не отрекался от убеждений перед лицом всемогущего общего суждения; кто не отпадал в закоулки сытых, "облагоразумясь"; кто презирает ремесло чувств; кто не может терять, ибо теряют скаредные, себялюбивые – люди без имен…

Глава 182.

За сутки до выступления атлетов тяжелого веса собрался тренерский совет. Пригласили и меня, как капитана команды. Обсуждались возможности мои и Жаботинского, а также Шемански и Генри. Надлежало определить наши подходы, то есть веса в каждом из классических упражнений троеборья.

Я сказал, что впервые за сборную работают два атлета тяжелого веса; это может привести к столкновению, но не с иностранными соперниками, а между нами. "Поэтому,– сказал я,– назову веса своих первых двух подходов в жиме, рывке и толчке. И уж ни в коем случае не позволю себе изменить ни один из названных весов. Только третьи попытки, последние, я считаю допустимым использовать по усмотрению, на решение личных споров силы". И я назвал цифры всех своих подходов, кроме последних (а последние я и сам не ведал, их назовет борьба).

Старший тренер команды Куценко согласился, как и тренер Жаботинского Медведев.

Куценко, в свою очередь, назвал цифры первых двух весов Жаботинского.

Итак, задача – не пропустить американцев (а только они являлись действительными соперниками) на первые места. По прикидочным результатам Жаботинский должен был закрыть Шемански. Опыт выступлений на международных соревнованиях у него тоже был вполне достаточный. При осторожной, верной раскладке весов Жаботинский имел все возможности для успеха. Тактика поведения здесь играла основную роль.

Генри не угрожал. Генри отдавали четвертое место.

Таким образом, я и Жаботинский знали все о форме каждого из нас. Куда уж больше знать – все цифры названы! И все же здесь было маленькое "но", способное обратиться в очень большое "но". Оно и обратилось…

Форма Жаботинского меня не занимала. Я слишком превосходил его в силе, как, впрочем, и любого на чемпионате. Главное – не дать волю слабостям, во всем контролировать реакцию неокрепших нервов.

Мою же форму не знал никто, не назови я цифр. Ведь я тренировался один, вне команды.

Глава 183.

Воспоминания. Исследования. Прошлое.

"Когда я думаю, до какой степени искажаются события даже самого недавнего прошлого, я начинаю весьма скептически относиться к истории как таковой. Между тем поэтическая интерпретация истории создает общее представление об эпохе. Я бы сказал, что произведения искусства содержат гораздо больше истинных фактов и подробностей, чем исторические трактаты" (Чаплин Ч. Моя биография. М., Искусство, 1966. С).

Я участник событий, которые стали прошлым – историей спорта. И я поражаюсь забвению фактов, превратному их истолкованию.

Я принял обязательным для данных воспоминаний изложение газетных отчетов. В них – оценка современников, причем, как правило, из противоположных лагерей. Я лишь дополняю их тем внутренним смыслом, который скрыт от стороннего взгляда, даже профессионального. Безусловно, дополнения субъективны, но поэтому и приводятся газетные свидетельства.

"К сожалению, Швеция – воробей в кругу танцующих журавлей…" Это определение не для прошлого шведской тяжелой атлетики.

В 1909 году возник Союз атлетов. В Международную федерацию шведы вступили среди первых четырнадцати стран в 1920 году. Из спортсменов-любителей наиболее известны Арвид Андерссон, Ф. Эрикссон, С. Киннунен, Э. Эдберг, Л. Андерссон, Л. Нельсон.

Из них самый выдающийся атлет – Арвид Андерссон: чемпион мира в полулегком весе (категория 60 кг) 1946 года, чемпион Европы 1947 года, третье место на чемпионате мира 1949 года, но уже в легком весе (категория 67,5 кг), чемпион Европы 1949 года в легком весе.

Ф. Эрикссон выступал в полулегком весе, С. Кинну-нен – легком, Э. Эдберг – легчайшем, Л. Андерссон – тяжелом, Л. Нельсон – среднем. Ближе к 70-м годам Швеция доказала, что у нее не перевелись "широкие парни". Однако я уже не выступал и рассказать о них не могу.

Ясно одно: чемпионат будет в стране, которая понимает тяжелую атлетику, умеет ценить силу и знает в ней толк.

Неизвестный город ждал.

Я уже заранее отказался от соблазнов узнать его. Это обидно. Люблю северные города, ритм северной жизни, страны светловолосых людей… Впрочем, как оказалось, вовсе не таких и светловолосых. Зато своеобразных – уж определенно…

Глава 184.

Я опекал силу в ожидании соревнований. Я знал свои мышцы – они редкостны восприимчивостью и отходчивостью к нагрузкам и в нагрузках. Разрушало силу нервное утомление. При всем том я научился владеть собой, познав срывы и заблуждения. Пережитое не измельчало веру – научился не придавать значения вывертам усталости и неудач. Воображение, инстинкты были дисциплинированы опытом.

Соперники не будили прежней неприязни. Отталкивали лишь грубость и ограниченность кое-кого из них, а также жадность и неразборчивость в погоне за славой.

Стойка и живуча проповедь особого поведения чемпиона – "знай себе цену". В ней столько от кретинизма откровенной бычьей силы, права невежества на превосходство вообще!

Большой спорт искажает характер отношений человека с обществом. С той и с другой стороны много несправедливого – в результате спортсмен слишком часто теряет себя.

Участники чемпионата жили в гостинице "Мальмё". Мы с Богдасаровым заняли 199-й номер.

После сенсационной стычки за титул чемпиона мира в тяжелом весе осенью прошлого года знатоки и поклонники "железной игры" ждали пробу сил в каком-то угаре. Спортивные разделы газет, журналы густо замешивали страсти…

И настал мой день.

Еще один день великой гонки.

Глава 185.

14 сентября газета "Свенска дагбладет" напечатала:

"Юрий Власов – мировой штангист-гигант и настоящий спортсмен.

Была пятница, тринадцатое число, но это не беспокоило самого сильного человека в мире, русского Юрия Власова… Он вышел, как актер, исполняющий свою блистательную роль, с гордо поднятой головой: все казалось так легко, что стоило, как на тренировке, поднять 180 кг. Его встретили бурей аплодисментов… Насколько силен этот многосторонне одаренный русский, неизвестно, но, несмотря на свою силу и превосходство, он мягок по натуре. Говорят, что его сила не врожденная, она – плод тщательной и научно организованной тренировки…"

Как и другие газеты, дала свой отчет в тот же день и "Стокгольм-тиднинген":

"…Русский Юрий Власов обеспечил настоящий эпилог чемпионату мира по тяжелой атлетике, установив новые мировые рекорды… Набитый до отказа зал "Эриксдальсхаллен" восторженно приветствовал его как спортивного сверхчеловека…

Власов – сильнейший. Он доказал это… Шемански был, как в Будапеште… Борьбы не было. Но Власов имел громадный успех… Геркулеса нашего времени восторженно приветствовала преданная ему публика…

Сначала появились жирные, умеренного роста тяжеловесы – сильные мужики, которые могли бы быть королями в любой бригаде грузчиков.

Потом появились грубые по натуре парни с руками и бедрами, точно из гипса или цементного раствора. Последними вышли хорошо вытренированные господа весом 120 или 130 кг, штангисты, методически созидающие свои мускулы…

Власов заказал 180 кг в качестве начальной разминки. Не обращая внимания на шум и крики… медленно вышел он на помост, поправил очки, поклонился – не в ответ на бурные аплодисменты – и поднял свой вес… Шемански не взял 180 во второй попытке – смог выжать только наполовину; третья попытка тоже была не совсем удачна, но судьи довольно вежливо признали ее. Власов решил дело солидным жимом 187,5 кг…