Лунное сердце - де Линт Чарльз. Страница 24

Джонни Хуже Некуда слушал новый альбом любимой группы, звуки регги вырывались из двух мощных динамиков, басы звучали в такт наркотику, гудевшему у него в голове. Джонни Хуже Некуда был тощий, гибкий чернокожий парень с красновато-коричневыми волосами, заплетенными во множество мелких косичек, и с большими карими глазами. Свое прозвище он позаимствовал из старой песенки. Перед ним на полу стояли весы, и он развешивал марихуану на унции. Гашиш, травка, марихуана – называй ее, как тебе нравится. Джа [62] заготавливает ее для народа, чтобы народ веселился. А продавать ее Джа велел Джонни Хуже Некуда.

Между указательным и средним пальцами правой руки Джонни держал длинную сигарету с марихуаной и, пока взвешивал травку и запаковывал ее в маленькие пластиковые мешочки, время от времени делал глубокие затяжки.

В комнате мебели не было, только стереосистема да две большие коробки из-под молока, забитые альбомами с записями ямайских песен. И еще несколько подушек на полу. На одной из стен висела афиша с фотографией Боба Марли. [63] С другой стены на вас смотрели фотографии еще двух певцов. Третью стену украшали туристские плакаты, приглашающие посетить «солнечную Ямайку». Окно было слегка приоткрыто, и закрыться ему не давал штабель пакетов с бумагой для сигарет.

Когда в дверь постучали, Джонни Хуже Некуда даже не услышал стука из-за гремящей музыки. Во время короткой паузы перед следующей песней стук повторился, и Джонни, подняв голову, уставился на дверь.

– Слышь, кто там? – крикнул он.

Он взглянул на кучу марихуаны, часть ее уже заняла свое место в маленьких пакетиках, другая коричневой горкой возвышалась на расстеленной газете. Джонни поднес сигарету ко рту и скорбно подумал, уж не последняя ли это его затяжка.

– Это Киеран Фой.

Джонни Хуже Некуда вздохнул с облегчением, глубоко затянулся, подошел к двери и приоткрыл ее. Пока он всматривался в Киерана, тот почувствовал запах марихуаны.

– Слышь, что тебе?

– Поговорить можно? – Киеран улыбнулся при виде сигареты и расширенных зрачков Джонни.

– Факт. Времени навалом. А как ты нашел Джонни?

– Встретил Ларри на улице Ридо.

– Слышь, пусть этот парень чему-нибудь научится. Он же знал, что я занят.

– Да я ненадолго. Мне нужна небольшая помощь, только и всего.

Джонни шагнул в сторону, и Киерану удалось войти, а Джонни запер дверь и предложил Киерану сигарету.

– Нет, спасибо!

– Слышь, курево – первый сорт. Прямо с Я-май-ки, понял? Там есть мужик, мы с ним действуем вместе. Так что у Джонни нет проблем. Проблемы здесь, в этом Вавилоне.

Киеран подтянул к себе подушку и сел напротив Джонни. Растаман перевернул доигравшую пластинку, и из динамиков снова загремела музыка.

– Слышь, у тебя проблемы с полицией? Что ты хочешь от Джонни?

– Две вещи. Ты не видел Тома? Тома Хенгуэра?

Джонни покачал головой:

– С ним дело дрянь, слышь, дрянь дело. Полиция ищет. И тебя ищет. Какой-то шорох идет, слышь? Джонни не хочет неприятностей. А еще чего тебе нужно?

– Нужно место, где можно пожить. Безопасное.

– Слышь, это много стоит. – Джонни потер пальцы. – Много стоит, понял? А тебя тоже ищут.

– Денег у меня нет, совсем нет. Я… – Киеран вздохнул и встал. – Ну ладно, извини, Джонни.

– Слышь, погоди, – сказал Джонни Хуже Некуда, полез в карман, вытащил пачку денег, отсчитал три двадцатки и протянул Киерану.

– Джонни помог бы тебе, но вот… – Он пожал плечами, показав на марихуану. – Вот что скажу, слышь, Джонни знает, что ты в городе, что в беду попал, понял? И Джонни жалко, но не могу помочь, слышь, не могу. Очень плохо. Хуже некуда. – Он усмехнулся. – Но с Джонни тоже плохо. Полиция одолела, следит за Джонни, очень следит. Джонни дал тебе эти деньги, а другое, что ты просишь, очень большой риск, очень. Слышь, ты меня понял?

Киеран кивнул.

– Спасибо, – сказал он, пряча деньги в карман. – Верну, как только смогу. Я… Будь спокоен, mon ami…

– Я спокоен. Всегда спокоен. Ты бери мои деньги. Джа знает, что мы друзья. А деньги, слышь, что? Тоже Вавилон. Бедный, богатый – какая разница. Джонни все равно счастливый. Было бы что курнуть, да регги послушать. Пусть придурки радуются в этом Вавилоне.

Киеран подумал, что и он ушел из городов на восток, «из Вавилона» к простой жизни. Он крепко пожал руку Джонни.

Тот расплылся в улыбке и снова затянулся.

– Слышь, ты помнишь своего друга То-би? – спросил он.

– Еще бы! Как он?

– Он тоже в городе, слышь. Бацает музыку. – Джонни изобразил, как играют на скрипке.

– Где он играет?

– Клуб «Лица». На Банковской улице, понял? Вдруг он поможет, а Джонни никак.

– Это мысль.

Киеран давно не видел Тоби. Не видел с тех дней, когда они играли в группе «Шутники» с Эмоном и Джоном Сандерсоном.

– Слышь, желаю повеселиться!

Киеран улыбнулся.

– Salut [64], – проговорил он, выходя в прихожую.

Музыка из двух стереоколонок, гремевшая в квартире Джонни Хуже Некуда, неотступно преследовала Киерана, пока он спускался по лестнице.

«Киеран Фой», – все время повторяла про себя Сара после разговора с Линдой. Было уже 5.30, и она запирала лавку. Что ж, теперь она знает имя, и она видела фотографию, но и это не слишком большая помощь. Она не очень представляла себе, что даст ей его имя. Может быть, стоит сегодня же пойти в клуб «Лица» и попытаться что-нибудь выяснить о Киеране у Тоби. Но и самого Тоби она не слишком хорошо знала. Только здоровалась с ним, и все. Однако какие у него могут быть причины отказаться поговорить с ней?

Она решила пообедать в итальянском ресторанчике напротив клуба. Оттуда она увидит Тоби сразу, как только он там появится. Лучше поговорить с ним до того, как начнется концерт.

Сара направилась вниз по Банковской улице. Идти было недалеко – через парк Лансдаун, потом через мост. На углу Пятой авеню и Банковской улицы она задержалась, ее остановило привычное сомнение – заперла ли она лавку, когда уходила. Оглянувшись, она не заметила одетого в штатское офицера Конной полиции, который заскочил в какой-то магазин и ждал там, когда Сара перейдет через дорогу, чтобы снова последовать за ней.

Констебль Пол Томпсон был полон решимости выполнить свой долг до конца. Он до сих пор не мог прийти в себя после того, какую шутку сыграл с ним накануне Фой. Надо было им поставить кого-нибудь у черного хода… Томпсон пожал плечами. Что ж, то было тогда, а это теперь. Он шел медленно, давая возможность объекту слежки отойти от него подальше. Она от него не уйдет.

18.30, вечер среды.

Такер сидел у себя в кабинете. Он снял пластмассовую крышку с кофейника и развернул сандвичи с ветчиной и сыром. Но едва он приступил к ним, как в кабинет вошел Хог.

– Не помешаю, инспектор?

«Ты мне всегда мешаешь», – подумал Такер. Движением руки он предложил Хогу сесть и откусил кусочек сандвича.

– Я насчет вашего отчета, – сказал Хог. – Насколько точно вы записали беседу?

Такер нахмурился:

– Для чего это вам понадобилось?

– Не стоит сразу вставать на дыбы, инспектор. Мы работаем с вами в одной группе.

«Черта с два», – подумал Такер и попытался улыбнуться:

– Так в чем дело, Хог?

– Когда вы беседовали с мисс Кенделл, она упомянула о каком-то сне. О страшном сне. «Что-то заставило меня вспомнить об этом сне именно сейчас» – так вы записали. А вы не помните, что именно заставило ее вспомнить? Какие-то ваши слова?

– Да какая разница?

Хог вздохнул:

– Разница в том, что мы ищем людей, обладающих особыми способностями. Очевидно, вы посчитали ее замечание о дурном сне настолько важным, что включили его в свой отчет. Я тоже считаю его важным. Вспомните Фоя с его «ощущением».