Стихотворения разных лет - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников". Страница 8
«Прощая жизни смех злорадный…»
Прощая жизни смех злорадный
И обольщенья звонких слов,
Я ухожу в долину снов,
К моей невесте беспощадной.
Она о муках говорит,
Ее чертоги — место пыток,
Ее губительный напиток
Из казней радости творит.
12-13 сентября 1896
«Нагая ты предстала предо мной…»
Нагая ты предстала предо мной,
И нестыдливо-чистыми очами
Ты погасила страсти жгучий зной
С безумными, стремительными снами.
И снова жизнь моя свободна и чиста,
Оправдана твоею красотою,
И вновь мне улыбается мечта,
Увенчана надеждой золотой.
13 октября 1896
«Я — бог таинственного мира…»
Я — бог таинственного мира,
Весь мир в одних моих мечтах.
Не сотворю себе кумира
Ни на земле, ни в небесах.
Моей божественной природы
Я не открою никому.
Тружусь, как раб, а для свободы
Зову я ночь, покой и тьму.
28 октября 1896
«Поднимаю бессонные взоры…»
Поднимаю бессонные взоры
И луну в небеса вывожу,
В небесах зажигаю узоры
И звездами из них ворожу,
Насылаю безмолвные страхи
На раздолье лесов и полей
И бужу беспокойные взмахи
Окрыленной угрозы моей.
Окружился я быстрыми снами,
Позабылся во тьме и в тиши,
И цвету я ночными мечтами
Бездыханной вселенской души.
2 декабря 1896
«Надо мною жестокая твердь…»
Надо мною жестокая твердь,
Предо мною томительный путь,
А за мною лукавая смерть
Всё зовет да манит отдохнуть.
Я ее не хочу и боюсь,
Отвращаюсь от злого лица.
Чтоб ее одолеть, я стремлюсь
Расширять бытие без конца.
Я — царевич с игрушкой в руках,
Я — король зачарованных стран.
Я — невеста с тревогой в глазах,
Богомолкой бреду я в туманъ.
14 декабря 1896
«На меня ползли туманы…»
На меня ползли туманы
Заколдованного дня,
Чародейства и обманы
Выходили на меня,
Мне безликие грозили,
Мне полуденная мгла
Из дорожной серой пыли
Вихри зыбкие вила.
Но таинственное слово
Начертал я на земле, -
Обаянья духа злого
Робко замерли во мгле.
Без меча вошел я смело
В ту заклятую страну,
Где так долго жизнь коснела
И покорствовала сну.
Вражья сила разливала
Там повсюду страх и тьму, -
Там царевна почивала,
Сидя с прялкой в терему,
Замерла у дивной пряхи
С нитью тонкою рука;
Ветер стих на буйном взмахе.
Ставнем двинувши слегка.
Я вошел в ее светлицу,
Победитель темных сил,
И красавицу девицу
Поцелуем разбудил.
Очи светлые открыла
И зарделась вдруг она,
И рукой перехватила
Легкий взмах веретена.
10 февраля 1897
«В поле не видно ни зги…»
В поле не видно ни зги.
Кто-то зовет: «Помоги!»
Что я могу?
Сам я и беден и мал,
Сам я смертельно устал,
Как помогу?
Кто-то зовет в тишине:
«Брат мой, приблизься ко мне!
Легче вдвоем.
Если не сможем идти,
Вместе умрем на пути,
Вместе умрем!»
18 мая 1897
«Птицы ранние чирикали…»
Птицы ранние чирикали, -
Ты надела сарафан?
Не тебя ли это кликали
За ночной туман?
Чуть прикрыта тканью тонкою,
Без платка и босиком,
С песней радостной и звонкою
Ты проходишь под окном.
Над тобой ветвями сочными
Зашумел зеленый сад, -
За мечтами непорочными
Очи весело глядят.
Дали все еще туманятся,
На траве еще роса, -
Щеки нежные румянятся,
Развевается коса.
21 ноября 1897
«Голые тонкие руки…»
Голые тонкие руки
Двух элегантных девиц
Мне почему-то напомнили звуки
Тоненьких виц.
Матово-белые плечи
Благоуханных двух дам
Мне почему-то напомнили свечи,
Ладан и храм.
Двух мальчуганов коленки,
Где притаился загар,
Мне почему-то напомнили пенки
Ласковый жар.
7 декабря 1897
«Не стоит ли кто за углом?…»
Не стоит ли кто за углом?
Не глядит ли кто на меня?
Посмотреть не смею кругом
И зажечь не смею огня.
Вот подходит кто-то впотьмах,
Но не слышны злые шаги.
О, зачем томительный страх?
И к кому воззвать: помоги?
Не поможет, знаю, никто,
Да и чем и как же помочь?
Предо мной темнеет ничто,
Ужасает мрачная ночь.
14 декабря 1897
1898–1903
Окно ночное
Весь дом покоен, и лишь одно
Окно ночное озарено.
То не лампадный отрадный свет:
Там нет отрады, и сна там нет.
Больной, быть может, проснулся вдруг,
И снова гложет его недуг.
Или, разлуке обречена,
В жестоких муках не спит жена.
Иль, смерть по воле готов призвать,
Бедняк бездольный не смеет спать.
Над милым прахом, быть может, мать
В тоске и страхе пришла рыдать,
Иль скорбь иная зажгла огни.
О злая, злая! к чему они?
3 августа 1898
«Не говори, что мы устали…»
Не говори, что мы устали,
И не тужи, что долог путь.
Нести священные скрижали
В пустыне должен кто-нибудь.
Покрыты мы дорожной пылью,
Избиты ноги наши в кровь, -
Отдаться ль робкому бессилью
И славить нежную любовь?
Иль сделать выбора доныне
Мы не хотели, не могли,
И с тяжкой ношею в пустыне
Бредем бессмысленно, в пыли?
О нет, священные скрижали
Мы донесем хоть как-нибудь.
Не повторяй, что мы устали,
Не порицай тяжелый путь.
22 августа 1898