Покинутые небеса - де Линт Чарльз. Страница 27
– Больше он ничего не сможет тебе сделать.
Сэнди вяло шевельнула рукой, отмахиваясь от дыма:
– Кроме того, что меня посадят в тюрьму?
– Так что произошло, когда ты видела его в последний раз?
– Я как раз собиралась на работу – ты знаешь, где я работаю?
– В ночном стрип-клубе.
– Верно, я обслуживаю столики. – Сэнди вытащила из пачки вторую сигарету и прикурила от окурка. – Ну да все равно…
Ее рассказ почти полностью совпадал с материалами, представленными Марти. Сэнди добавила несколько мелких деталей и сетовала на идиотов, встречавшихся в ее жизни, начиная с Эллиса и заканчивая следователем, который, по ее словам, был слишком напряжен и ему явно было необходимо провести ночь с опытной проституткой. Но в основном она не сказала ничего нового.
– Почему ты ничего не записываешь? – спросила она неожиданно.
Хэнк постучал пальцем по лбу:
– Я записываю. Просто ты этого не видишь.
Она с любопытством взглянула на него, потом пожала плечами и продолжила рассказ. Сэнди без конца курила, говорила и смотрела в основном на стол или куда-то поверх его плеча. Лишь иногда, случайно, она встречалась с Хэнком взглядом. Но, слушая ее рассказ, Хэнк постепенно пришел к тому же выводу, что и Марти. Сэнди не виновата. Она вовсе не была ангелом во плоти, но и убить Эллиса не смогла бы. Исходя из имеющихся данных оставался лишь один подозреваемый… Филипп Куто. Но и он был мертв.
– А что ты можешь сказать о том парне, с которым провела перерыв? – спросил Хэнк. – Он не был постоянным клиентом?
– Я не трачу время на изучение их лиц, но, наверно, могла бы узнать татуировку.
– Может, кто-то из твоих подруг его знает?
– Я их не спрашивала.
– А Крисси? Тебе неизвестно, почему она исчезла? И где может сейчас находиться?
Сэнди покачала головой и прикурила очередную сигарету.
– В нашем деле люди приходят и уходят, – сказала она. – Ты знаешь, как это бывает. Никто не собирается вносить нас в список для рассылки рождественских поздравлений.
Хэнк кивнул. Он действительно хорошо знал, как это бывает.
– А что ты можешь сообщить о Филиппе Куто? – спросил он.
– О Французе?
Хэнк кивнул.
– Холодный. Я никогда не встречала таких равнодушных людей.
– У Ронни были с ним проблемы?
Сэнди криво усмехнулась:
– Господи, ты что, не слушал меня? У Ронни со всеми были проблемы.
– Значит, кто угодно мог его убить?
Она пожала плечами:
– Все это были мелкие дрязги. Время от времени вспыхивали ссоры, но не настолько серьезные, чтобы убивать друг друга.
Хэнк взглянул на синяк под глазом Сэнди, вспомнил о том, что Ронни постоянно ее бил. По его мнению, это вряд ли можно было считать чепухой, но он промолчал и дал возможность выговориться Сэнди.
– Знаешь, это почти смешно. Когда мы познакомились, Ронни показался мне прекрасным принцем. Тогда я встречалась с парнем по имени Луи, и однажды он поколотил меня из-за денег на стоянке перед закусочной. Вот тогда появился Ронни и заступился за меня, да так, что Луи угодил в больницу. – Сэнди тряхнула головой, вспоминая былые дни. – Им пришлось его зашивать, вроде наложили около пятидесяти швов.
Сэнди вытащила очередную сигарету. Пепельница была переполнена, в ней уже громоздились остатки пяти сигарет.
– Ронни обращался со мной так, будто я сделана из золота. Он во всем со мной соглашался, а когда переехал ко мне, мы жили как в волшебной сказке.
«Интересно, в какой сказке прекрасный принц становится сутенером своей возлюбленной?» – подумал Хэнк.
– А когда же все изменилось? – спросил он.
– Кто знает? – пожала плечами Сэнди. – Временами он впадал в ярость, но каждый раз потом старался уладить дело. Словно он действительно сожалел о своих припадках. Иногда даже приносил цветы. Может, нам просто надо было постараться, и жизнь изменилась бы к лучшему. – Сэнди вздохнула. – Хотя бы на какое-то время.
Хэнку хотелось еще поговорить о Куто, но по опыту он знал, что, если дать возможность человеку говорить самому, можно узнать гораздо больше.
– Дело в том, что я любила Ронни. Может, и до сих пор люблю. И эта мысль…
– Приводит в замешательство? – подсказал Хэнк.
– Да. Когда я вспоминаю, как он со мной обходился, я радуюсь, что он мертв. Но все равно жду, что вот сейчас он откроет дверь и скажет: «Ладно, бэби, все улажено», и мы уйдем отсюда вместе.
Взгляд Сэнди остановился на пепельнице. Она снова ткнула в нее концом сигареты, и пепел упал на стол.
– Ты, должно быть, думаешь, что я законченная неудачница, – сказала она, не поднимая глаз.
– Я сужу о людях не по тому, кем они были, – ответил Хэнк, – а по тому, кто они есть.
Сэнди подняла голову:
– Ты похож на Марти, правда?
– Чем это?
– Ты на самом деле слушаешь, что тебе говорят. Не так, как копы или тот тип из офиса прокурора, у них одна цель – подловить тебя на чем-нибудь. А тебе и Марти, похоже, на самом деле интересно.
Хэнк пожал плечами:
– Некоторые люди думают только о деньгах, а может, они просто устали или состарились, чтобы видеть сидящего перед ними человека. Они просто не хотят его знать, даже не хотят замечать его существования. Что до меня, так если у кого-то есть время и желание что-то рассказать, то я должен его выслушать.
– Даже если к тебе на улице подойдет какой-нибудь бродяга, ты остановишься, чтобы выслушать его?
– У меня есть несколько друзей из тех, кого называют бродягами.
Сэнди откинулась на спинку стула и оценивающе посмотрела на костюм и галстук Хэнка.
– В самом деле?
Хэнк немного помолчал, вглядываясь в ее лицо.
– Как-то раз я услышал слова Николса Пейтона. Он сказал: «Надо обладать достаточным смирением, чтобы выслушивать и понимать то, чего ты еще не знаешь». Я это понимаю так: каждый из нас в чем-то знаток.
– А кто этот Пейтон?
– Тромбонист.
– Наверно, он не дурак.
Хэнк промолчал. Неважно, что она думает о Пейтоне или о нем самом.
– Давай вернемся к Куто, – предложил он. – Что произошло между ним и Ронни?
– Ронни задолжал ему немного денег за дозы, которые брал в кредит. Не самому Французу, конечно, а тому типу, на которого он работает. Денег у Ронни не было, и Француз сказал, что еще вернется.
– Когда это произошло?
Сэнди выпустила длинную струю дыма.
– Во вторник, нет, в понедельник. Он явился в клуб, потому что Ронни был со мной – смотрел новую девушку. Знаешь, она проделывает всякие трюки со змеей. Классно.
Хэнк одобрительно кивнул.
– Француз даже не взглянул на Сельму – эту девчонку со змеей. Он будто не видел никого из нас. У него такой равнодушный и холодный взгляд. Бр-р. Он поговорил с Ронни, словно меня там не было, а потом повернулся и ушел.
– Ты видела его после этого?
– Не-а. Ронни достал денег и расплатился.
– А кому он был должен? – спросил Хэнк. – На кого работал Француз?
– Откуда мне знать?
Хэнк пожал плечами:
– Я знаю, что девушки в таких случаях много чего слышат.
– Мне никто не платит за шпионаж, – огрызнулась Сэнди. – Марти не говорил, выпустят меня под залог?
Можно подумать, кто-то выпустит ее под залог с обвинением в убийстве первой степени!
– Мы над этим работаем, – сказал Хэнк. – Но прежде надо снять с тебя обвинения.
– Не обманываешь?
Вспыхнувшая в ее глазах надежда вызвала у него желание забрать Сэнди из тюрьмы прямо сейчас.
– Но чтобы этого добиться, – продолжил он, – мы должны разыскать того парня, с которым ты была во время перерыва.
Проблеск надежды тотчас же погас, и взгляд Сэнди стал таким же пустым, как и в тот момент, когда она вошла в комнату.
– Похоже, мне придется здесь надолго задержаться.
– Держись, – подбодрил ее Хэнк. – Мы стараемся.
– Как скажешь.
Ее уныние передалось Хэнку. Оно преследовало его за порогом комнаты для свиданий и затем в тюремном дворе. Не испытал он облегчения даже после того, как за ним закрылись массивные ворота тюрьмы и он вышел на улицу. Гнетущая тяжесть толстых стен пропала, но не менее тяжелое впечатление осталось от встречи.