Палка для идиота - Найт Дэймон. Страница 2

— Работаем согласованно, — донесся голос пришельца. — За собой ничего не оставляем.

Шеренга двигалась вперед, поначалу несколько неровно, затем все быстрее и дружнее, когда народ наконец сообразил что к чему. По мере продвижения палконосцев твердая темная полоса, простиравшаяся на всю длину площадки, расширялась. Казалось, под рабочим концом палки решительно все вдруг сжималось и разглаживалось. Если приглядеться, можно было различить следы прежней земли — как узор на линолеуме: камни, палки, траву и сорняки.

— Как же она, черт возьми, действует?! — с благоговейным страхом воскликнул Бейкер.

— Почем я знаю! — отозвался Кули. Трубка в его руках казалась легкой и пустой, напоминала алюминиевый стержень пылесоса. Кули и представить себе не мог, что внутри у нее есть какой-то механизм. Никаких ручек управления; он ничего не включал, чтобы привести ее в действие.

В нескольких футах перед ним показалась заросшая сорняком каменная стена.

— Интересно, что будет, когда мы до нее доберемся? — указывая на стену, поинтересовался Бейкер.

— Почем я знаю! — Кули уже ничего не понимал и механически шел вперед, помахивая палкой.

Стена все приближалась. Когда они оказались от нее в нескольких шагах, откуда-то из-под каменной кладки вдруг выскочил кролик. Он лихорадочно заметался, затем, перепуганный надвигающейся шеренгой, бросился в промежуток между Бейкером и Кули.

— Осторожно! — невольно вырвалось у Кули. Но палка Бейкера уже качнулась над кроликом.

Ничего не произошло. Кролик побежал дальше. Кули и еще несколько рабочих обернулись, чтобы проследить за ним: кролик вприпрыжку одолел ровную полосу и исчез в высокой траве за площадкой.

Бейкер и Кули переглянулись.

— Она селективна, — пересохшими губами вымолвил Кули. — Слушай, а что, если… — Он взял палку за середину и стал подводить к себе расширенный конец.

— Лучше не надо, — встревожился Бейкер.

— Посмотрим… — Кули медленно поднес палку поближе и так же медленно сунул под нее носок ботинка.

Опять ничего. Он придвинул палку еще ближе. Затем, осмелев, провел палкой по голени. Затем по другой ноге. Ничего.

— Селективна, — повторил он. — Но как?..

Сорняки представляли собой сухую растительную ткань. Палка без колебаний спрессовала их, разровняла вместе со всем остальным. Брюки тоже были сухой растительной тканью — хлопком, по крайней мере, частично. А носки? Шнурки? Как же палка все это различала?

Они двинулись дальше. Когда подошли к каменной стене, Кули махнул на нее палкой. Кусок стены рухнул, будто его откусил какой-то великан. Кули махнул еще. Обрушилась и оставшаяся часть стены.

Кто-то истерически захохотал. Шеренга наступала. Теперь от стены осталась лишь светлая полоска на темном гладком полу, по которому они продвигались.

Солнце все поднималось. Позади шеренги мужчин и женщин простиралась ровная блестящая поверхность.

— Слушай, — озабоченно спросил Кули у Бейкера, — а тебе и правда так хочется тех штуковин со счастьем?

Бейкер посмотрел на него с любопытством:

— Не знаю… А что?

Кули провел языком по пересохшим губам.

— Я вот что думаю. Ну, получим мы эти пузырьки — и тут же их употребим…

— Или загоним по хорошей цене, — вставил Бейкер.

— Или загоним. Один черт — их больше не будет. А что, если нам смотаться вот с этим? — Он потряс палкой. — Если удастся выяснить, как она работает…

— Ты серьезно? — перебил Бейкер. Смуглое лицо его раскраснелось, на лбу выступили капельки пота. Он махнул палкой. — Знаешь, что это такое? Лопата. Палка с идиотом.

— Что-что? — переспросил Кули.

— Лопата, — терпеливо объяснил Бейкер, — это палка с дерьмом на одном конце и с идиотом на другом. Старая шутка. Ты что, никогда не занимался ручным трудом?

— Нет, — покачал головой Кули.

— Ну вот, теперь займешься. Послушай, эта штуковина, которая нам кажется волшебной палочкой, для них всего лишь лопата. Идиотская палка. А мы для них — идиоты.

— Мне это не нравится, — заявил Кули.

— А кому такое может понравиться? — отозвался Бейкер. — Ничего не поделаешь. Работай, получай зарплату — и баста. И не тешь себя надеждой, что когда-нибудь удастся их обскакать. Нам это не дано.

Кули хорошенько поразмыслил и в итоге оказался в числе пятидесяти с лишним человек, прихвативших в тот день инструменты галактиков. Инопланетяне сожаления не проявили. Когда солнце зашло, они отозвали первую команду и послали другую работать под плавающими в воздухе огнями. Работа кипела круглые сутки. Инструменты постоянно расхищались; галактики невозмутимо выдавали новые.

Площадка стала ровной и гладкой, твердой как стекло — такой скользкой, что на ней с трудом можно было удержаться на ногах. Вскоре пришельцы установили в центре площадки высокий шест на треноге. Часть плавающих огней погасла. В сумерках на остекленевшей поверхности проявилась сеть светящихся линий. Очертаниями она напоминала фундамент огромного здания. Из-за мелких неровностей бледные линии местами шли криво, что галактиков, похоже, ничуть не беспокоило. Собрав часть рабочих, они прикрепили им на концы палок какие-то приспособления.

Снаряженную таким образом команду отправили на строительную площадку и распределили — по одному рабочему на каждые двести ярдов. Поступили указания пятиться по светящимся линиям, волоча палки за собой.

Поначалу возникла неразбериха. Инструменты работали теперь только при контакте и, вместо того чтобы выравнивать поверхность, заставляли ее подниматься, точно тесто на дрожжах. В результате получался гребень в фут вышиной, серый, пористый и твердый на ощупь, вроде пенобетона;

Затем пришельцы сколотили еще одну команду, вооружив ее новыми приспособлениями. Если кто-то спотыкался или оступался, поднимая стеклянную поверхность земли не там, где нужно, рабочие из этой группы стирали лишний выступ, как стирают влажной губкой мел с классной доски, — вздувшийся материал снова сжимался и сливался с темной поверхностью.

Тем временем оставшаяся часть команды, закончив первый ряд выступов, снова проходила поверху, расширяя и наращивая намеченный фундамент.

Здание росло как на дрожжах. Оно было неправильной формы, отдаленно напоминая наконечник стрелы; внешняя оболочка состояла из множества небольших ячеек. Изнутри здание имело почти милю в поперечнике.

Когда стены поднялись на десять футов, пришельцы соединили все ячейки проходами. Затем в каждую камеру бросили по палке, по виду ничем не отличавшейся от остальных. Там, где упали палки, немедленно начала изливаться светлая жидкость. Жидкость эта полностью покрыла палки и продолжала подниматься, пока не достигла верхушек стен, а затем остановилась. Несколько минут спустя она остыла, а через полчаса и вовсе замерзла и затвердела.

Управляющие контакты снова заменили, и команда принялась ходить по замерзшей поверхности, образуя еще один слой темного стекловидного вещества. Затем во внешней оболочке прорезали дверные проемы, и жидкость вытекла оттуда в сторону реки. Палки, брошенные в камеры, были извлечены. От каждой на полу осталась небольшая неровность, которую затем разгладили.

Точно так же был возведен второй этаж. Пятясь по высоким стенам, многие рабочие падали. Другие увольнялись. Пришельцы набрали еще людей, и строительство продолжалось.

Вряд ли кто-то, кроме нескольких высоких правительственных чинов, удостоился чести ознакомиться с внутренностями корабля пришельцев; сами же галактики сделались привычными фигурами в городах и поселках Восточного побережья. Они расхаживали по улицам парочками, то и дело останавливаясь, чтобы нацелить куда-нибудь махонькие приборчики, которые вполне могли оказаться фотоаппаратами.

Некоторые из залетных запросто общались с населением, задавали множество серьезных вопросов о местных законах и обычаях. Другие крупными партиями закупали картофель, игральные карты, кадиллаки, бижутерию, ковры, конфетти, нейлоновые колготки и прочие интересные товары, расплачиваясь, как правило, капсулами счастья. Они с любопытством пробовали местные кушанья и отважно выпивали, совершенно не пьянея. В продаже начали появляться обтягивающие одеяния, скроенные на манер бутылочно-зеленой униформы галактиков. Появились игрушки: галактические куклы и галактические звездолеты.