Загадка поющих камней - де Линт Чарльз. Страница 45

Хочу увидеть, как распускаются зеленые листья.

Высокий утес поднимается посреди вересковой долины. Вершина скрыта за низкими облаками, а у подножия буйно разрослись деревья, кустарники и травы. Сотни оттенков зеленого цвета ярко выделяются на фоне серой скалы, а на вершине – или это камни кромлеха?

Рябина обретет свою корону.

Это и вправду каменные столбы, высокие и прямые, застывшие в вечном танце, образующие кромлех… У центрального столба стоит низкорослая рябина, ветви опущены, стелются по самой земле, почки набухают и взрываются зелеными листьями… Проходит время, и рябина уже увенчана короной из алых ягод…

Призови веррнов.

Ветви, лежащие на земле, пускают корни… Новые побеги устремляются вверх, ветвятся, как рога оленя… Веррны и скала, кромлех и рябина… Неужели это ее лицо мелькает между ветвей?

На стороне нашего врага сны.

Видения скрылись под покровом тьмы, непроницаемой, как бездна между мирами, черной, как мысли Ильдрана, проникающие в ее мозг. Она поднимается и падает в этой непроглядной тьме, словно прилив и отлив играют ею, уносят… без возврата…

Призови веррнов.

Эти слова словно пробудили ее, все исчезло. Минда оглянулась вокруг; оказывается, они уже обогнули долину. Леди Сиан что-то сказала, и наваждение рассеялось.

Минда еще раз тряхнула головой и посмотрела в ту сторону, куда показывала леди Сиан. Внизу десяток человек еле сдерживали натиск йаргов. За их спинами лежали три неподвижные фигуры. Между двумя отрядами громоздились тела убитых. Насколько можно было понять издалека, йарги начали очередную атаку.

Желудь-талисман обжег кожу Минды. Она, не глядя, нащупала рукоять меча и освободила из ножен отливавшее голубым светом лезвие. Сиан вызвала магический огонь, и пылающий шар стал потрескивать между ее ладоней. Издав клич, эхом раскатившийся по холмам, Минда пришпорила коня, и Саэнор полетел вниз по склону. Митагоран понесся следом.

Внизу все повернули головы, услышав крик и стук копыт. Йарги с боевыми топорами наперевес приготовились встретить двух всадниц. Минда вцепилась свободной рукой в гриву Саэнора и ждала, что дух меча снова овладеет ее телом и будет направлять разящую руку.

Вот они уже почти доскакали до врагов, клинок вспыхнул голубым огнем, но знакомого ощущения не возникало. Йарги нетерпеливо приплясывали на месте и размахивали оружием, ожидая новых противников. Минда напрягла всю свою волю, чтобы освободить дух, заключенный в мече.

Два золотистых скакуна внесли своих седоков в самую гущу врагов, и в это мгновение меч захватил Минду с ошеломляющей силой; но в этот раз внутри нее что-то сломалось. Она видела, как меч взмывает ввысь и разит огромных чудовищ. Клинок рассекал мечи и топоры, врубался в горы мышц, и рука ее ничуть не уставала. Саэнор прыгал и вертелся, подчиняясь уверенным командам ее коленей, перенося Минду от одного врага к другому. Чудовища дрогнули и побежали, а Минда неслась за ними и разила мечом тех, кто сумел увернуться от ударов конских копыт.

Но вот все кончилось. Времени прошло меньше, чем потребовалось бы, чтобы пересчитать йаргов, а большая часть их уже без движения лежала на земле.

– И это войско Ильдрана? – выкрикнула Минда. Меч все еще был поднят над ее головой. Сиан изумленно обернулась и замерла. – Это его лучшие воины? – продолжала Минда. – Эти трусы?

– Таленин!

Глазами Минды на Сиан смотрела незнакомка.

Спрячь его в ножны, отдала мысленное повеление Сиан.

Не могу!

Тело больше не повиновалось ей. Меч-убийца овладел им.

Спрячь мен в ножны!

В беззвучном приказе Сиан угадывалась тревога.

– Спрятать его? – переспросило существо, сидящее верхом на Саэноре. – И снова стать слабой? Ни за что!

Они, не отрываясь, смотрели друг на друга поверх груды мертвых тел йаргов и людей. Кони беспокойно пританцовывали, чуя запах крови. Оставшиеся в живых изумленно наблюдали за женщинами.

– Освободи ее, – потребовала Сиан. – Заклинаю луной, дубом и оружием отца!

Существо угрожающе зарычало и замахнулось мечом. Сиан отступила на шаг. Она еще видела Минду, видела ее душу в горящих глазах незнакомого существа, жаждущего битвы. Голубые язычки пламени пробегали по всей длине клинка.

– И снова стать ничем? – воскликнула незнакомка.

– Стать собой, – сказала Сиан. – Ты не Минда Таленин. Это тело принадлежит ей, освободи его.

– Нет! Я слишком долго был заперт в холодном металле.

Холодно. Та часть, что еще была Миндой, содрогнулась. Холод вгрызался в ее душу, лишал возможности дышать. В голове пронеслись странные мысли, мелькнули высокие горы и бескрайние пространства. Она пыталась спрятать меч в ножны или хотя бы просто бросить его на землю, но рука не принадлежала ей, не подчинялась ее командам. Она слышала, как Сиан спорила с тем существом, что овладело ее телом, но слова доносились откуда-то издалека. Она так замерзла. И падала… становилась все меньше… рассеивалась.

Таленин.

Этот голос тоже был таким далеким, тихим, словно вздох. Кажется, перед ней мелькнуло печальное лицо человека, не сводившего с нее проницательного взгляда. Она узнала эти глаза.

Каббер, взмолилась она.

Таленин, мы сильнее его. Спрячь клинок. Пусть снова убирается в металл.

Не могу. Я пыталась, но ничего не могу сделать.

Ты можешь. Должна. Ты сделаешь это.

Слова звучали совсем тихо, но в них была сила, которой невозможно не подчиниться. Минда уже не падала. Холод отступил. Она поднялась из пустоты, поглотившей ее во время битвы. Рука, державшая меч, задрожала. Клинок ярче вспыхнул голубым огнем. И вот медленно, один за другим, ее пальцы разжались, и оружие выпало из руки.

Минда снова ощутила свое тело и чуть не задохнулась – настолько сильно колотилось сердце. Она покачнулась в седле и наверняка упала бы, если бы чьи-то сильные руки не подхватили ее. Минда совершенно обессилела. Ее трясло словно в лихорадке. Прохладная рука прикоснулась ко лбу, словно из тумана, выплыли черты склонившейся над ней Сиан, влажная ткань обтерла разгоряченное лицо.

Ты должна контролировать силу меча, Таленин, услышала она едва различимые слова Каббера. Используй его, когда грозит опасность,боюсь, тебе еще не раз придется прибегать к помощи оружия. Но держи его под контролем.

Голова закружилась, и голос смолк.

– Таленин, – звала ее Сиан.

За спиной эльфийки виднелись чьи-то лица – на них читались любопытство, участие, удивление… и страх. Минда закрыла глаза, чтобы мир так стремительно не вращался вокруг нее, но вдруг услышала чей-то печальный голос.

– Ян? Это Ян?

Минда открыла глаза. Маленькая женщина склонилась рядом с леди Сиан. Взгляд ее глаз был совершенно пустым и направлен в ее сторону, дрожащая рука протянулась к ее лицу. Талисман на груди ожил, но это не было предупреждением. Минду охватила волна радости, смешанной с печалью.

– Ян?

Над невидящими глазами женщины зияла рана, а на ее бледном лице запеклись струйки крови, перемешавшейся с пылью, из растрепанных волос выглядывали маленькие рожки. Вытянутая рука коснулась щеки Минды. Что-то вроде искры проскочило между ними, пока Сиан бережно не отвела руку.

– Не Ян, – пролепетала несчастная.

– Нет, Тарин, – сказала Сиан. – Она другая, но…

– Не Ян!

Тарин отпрянула назад, из невидящих глаз хлынули слезы. Какой-то мужчина ласково обнял ее за плечи и стал шептать слова утешения.

У Минды снова закружилась голова, и она закрыла глаза. Талисман продолжал распространять по телу успокаивающее тепло, и она поняла, почему ошиблась Тарин. Талисман подарил ей Ян, и его голос был слышен для всех мьюриан.

– Отдохни немного, – сказала Сиан Минде. – Мы скоро перенесем тебя. А пока расслабься, я посмотрю, не ранена ли ты.

А меч? – мысленно произнесла Минда.

Он уже неопасен, так же ответила Сиан. Я сама вложила его в ножны.