Фата-Моргана 3 (Фантастические рассказы и повести) - Найт Дэймон. Страница 140

Тиссел записал еще: «ДОСТАТЬ МАСКУ. МУЗЕЙ? СОЮЗ АКТЕРОВ?»

Он дочитал статью до конца, поспешил закончить приготовления и на следующий день сел на борт «Роберта Астрогварда», чтобы проделать первый этап путешествия на Сирену.

Планетолет приземлился в сиренском космопорте — одинокий топазовый диск на фоне черно-зелено-пурпурных склонов холмов. Корабль коснулся земли, и Эдвер Тиссел вышел. Навстречу ему вышел Эстебан Ролвер, здешний агент Галактических Линий. Ролвер поднял руку и отступил на шаг.

— Твоя маска! — хрипло воскликнул он. — Где твоя маска?

Тиссел несмело поднял ее.

— Я не уверен…

— Надень ее, — ответил Ролвер, поворачиваясь к нему спиной. Сам он носил конструкцию из матовых зеленых чешуек и покрытого голубым лаком дерева. На щеках оттопыривались черные жабры, а под подбородком висела миниатюрная копия скорострельного орудия, покрашенная в черно-белую клетку. Все в целом производило впечатление личности ироничной и изворотливой.

Тиссел поправил маску на лице, не зная, то ли сострить по поводу возникшей ситуации, то ли хранить сдержанность, приличествующую его должности.

— Ты уже в маске? — спросил через плечо Ролвер.

Тиссел ответил утвердительно, и Ролвер повернулся. Маска скрывала выражение его лица, но рука невольно пробежала по клавиатуре, привязанной к бедру. Мелодия выражала шок и замешательство.

— Ты не можешь носить эту маску! — пропел Ролвер. — И кстати, откуда… где ты ее взял?

— Это копия с маски, принадлежащей Полиполитанскому Музею, — сдержанно ответил Тиссел. — Уверен, что она подлинная.

Ролвер кивнул, из-за чего выражение его маски стало еще более ироничным.

— Она слишком подлинная. Это вариант типа, известного как Укротитель Морского Дракона, который носят по случаю важных церемоний особы, пользующиеся исключительным уважением; князья-герои, мастера-ремесленники, великие музыканты.

— Я просто не знал…

Ролвер махнул рукой, дескать, понимаю.

— Ты научишься этому в свое время. Обрати внимание на мою маску. Сегодня я ношу Свободную Птицу. Особы не слишком уважаемые — вроде тебя, меня или любого другого пришельца с чужой планеты — носят подобные маски.

— Странно, — заметил Тиссел, когда они шли через посадочное поле к бетонному блокгаузу. — Я думал, что человек может носить такую маску, которая ему нравится.

— Разумеется, — ответил Ролвер. — Носи любую маску, какую хочешь — если можешь это обосновать. Возьмем, к примеру, Свободную Птицу. Я ношу ее, чтобы показать, что не позволяю себе слишком многого. У меня нет претензий на мудрость, воинственность, непостоянство, музыкальный талант, мужество или любое из прочих сиренских достоинств.

— Однако предположим, — продолжал спрашивать Тиссел, что я вышел бы на улицу Зундара в этой маске. Что бы тогда произошло?

В ответ он услышал приглушенный маской смех Ролвера.

— Если бы ты вышел на берега Зундара — там нет улиц — в какой-либо маске, то был бы убит в течение часа. Именно это случилось с Венком, твоим предшественником. Он не знал, как следует себя вести. Никто из нас — пришельцев с других планет — этого не знает. В Фане нас терпят до тех пор, пока мы помним свое место. Но в маске, которая на тебе сейчас, ты не смог бы пройти даже по Фану. Кто-нибудь, носящий Огненного Змея или Громового Гоблина — маску, разумеется, — подошел бы к тебе. Он заиграл бы на своем кродаче, и если бы ты не ответил на его вызов острой репликой на скараные, [21] он оскорбил бы тебя игрой на химеркине, инструменте для общения с невольниками. Это самый оскорбительный способ выказать свое презрение. Или он мог бы ударить в свой поединочный гонг и атаковать тебя немедленно.

— Я не знал, что люди здесь такие обидчивые, — тихо ответил Тиссел.

Ролвер пожал плечами и открыл массивную стальную дверь, ведущую в его кабинет.

— На Спуске в Полиполис тоже нельзя совершать некоторых поступков без риска нарваться на критику.

— Это правда, — согласился Тиссел, осматривая кабинет. — Зачем такая страховка? Эти бетон, сталь…

— Для защиты от дикарей, — объяснил агент. — По ночам они спускаются с гор, крадут, что попадется, и убивают каждого встреченного на берегу. — Он подошел к шкафу и вынул из него какую-то маску. — Возьми ее. Это Лунная Моль, с ней у тебя не будет неприятностей.

Тиссел без энтузиазма осмотрел маску. Ее покрывал серый мышиный мех, по обе стороны рта торчали пучки перьев, а на лбу — пара перистых антенн. На висках болтались белые кружевные отвороты, а под глазами висели ряды красных складочек. Зрелище было мрачное и в то же время комичное.

— Эта маска выражает какую-то степень престижа? — спросил он.

— Небольшую.

— Я все-таки консул, — мрачно сказал Тиссел, — и представляю здесь Объединенные Планеты, сто миллиардов людей…

— Если Объединенные Планеты хотят, чтобы их представитель носил маску Укротителя Морского Дракона, пусть пришлют сюда подходящего человека.

— Понимаю, — тихо ответил Тиссел. — Ну что ж, если надо…

Ролвер вежливо отвернулся, когда Тиссел снимал Укротителя Морского Дракона и надевал более скромную Лунную Моль.

— Полагаю, что смогу найти что-нибудь более подходящее в городском магазине. Говорят, достаточно войти и взять нужный предмет. Это верно?

Ролвер критически оглядел Тиссела.

— Эта маска идеально подходит тебе — по крайней мере пока. И помни, что нельзя ничего брать из магазина, пока не узнаешь стоимости нужного товара относительно «стракха». Владелец потеряет лицо, если особа с низким «стракхом» без ограничений пользуется его лучшими товарами.

Тиссел раздраженно покачал головой.

— Ни о чем подобном мне не говорили! Конечно, я знал о масках, трудолюбии и добросовестности мастеров, но этот упор на престиж — стракх или как там его называют…

— Это неважно, — ответил Ролвер. — Через год — два и ты будешь знать, как следует себя вести. Полагаю, ты говоришь на их языке?

— Да, конечно.

— А на каких инструментах играешь?

— Мне дали понять, что хватит какого-нибудь небольшого музыкального инструмента или что я просто могу петь.

— Тебя неверно информировали. Только невольники поют без аккомпанемента. Советую как можно быстрее научиться играть на следующих инструментах: химеркине для общения с невольниками; ганге для разговоров с близкими знакомыми или особами чуть ниже рангом по стракху; киве для вежливого, поверхностного обмена мнениями; зашинко для более официальных контактов; страпане или кродаче для разговоров с особами ниже тебя — в твоем случае, если захочешь кого-то оскорбить; и наконец на гомапарде [22] или двойном камантиле [23] — для торжественных церемоний. — Он на секунду задумался. — Кроме того, необходимы кребарин, водяная лютня и слобо — но сначала научись играть на тех инструментах. Они дадут тебе хотя бы ограниченные возможности общения.

— А ты не преувеличиваешь? — спросил Тиссел. — Может, тебе просто захотелось пошутить?

Ролвер мрачно рассмеялся.

— Ничуть. Но прежде всего тебе будет нужна джонка, а потом невольники.

Ролвер проводил Тиссела из космопорта на берег Фана, где они совершили приятную полуторачасовую прогулку по тропе под огромными деревьями, сгибающимися от плодов, хлебных стручков и пузырей, заполненных сладким соком.

— В данный момент, — сказал Ролвер, — в Фане всего четыре пришельца с других планет, включая и тебя. Я отведу тебя к Велибусу, нашему торговому посреднику. Думаю, у него есть старая джонка, которую он сможет тебе одолжить.

Корнелий Велибус провел в Фане пятнадцать лет и обзавелся достаточным стракхом, чтобы позволить себе маску Южного Ветра. Это был голубой диск, выложенный кабашонами лазурита и окруженный ореолом блестящей змеиной кожи. Велибус, более сердечный, чем Ролвер, снабдил Тиссела не только джонкой, но и двадцатью различными музыкальными инструментами и двумя невольниками.