Фата-Моргана 3 (Фантастические рассказы и повести) - Найт Дэймон. Страница 20

Глаза были устремлены на мрачный ландшафт, а двойной мозг следил за фигурками, шныряющими по холмам в поисках следа.

— Не забывай, я знаю твои мысли, — сказал Лейрд. Солнце или Джанья — тебе безразлично. Чем поручишься, что ты не обманешь меня?

Ответ сопровождался издевательским смехом.

— Что ж, попробуй прочитать что-нибудь в моем мозгу, Лейрд! Кстати, это и твой мозг тоже. — Он засмеялся и добавил: — Очевидно, история повторяется. Тот же мятеж варваров против материнской планеты, хотя в данном случае все в меньшем масштабе и при менее развитых науке и технике. А результат вряд ли будет более счастливым для планеты-прародительницы. Однако, возможно, я смог бы сыграть более активную роль, чем миллион лет назад.

Фантастика — затаиться в засыпанных песком руинах цивилизации, лихорадочно следить за преследователями, движущимися в резком свете луны, и ловить мысли, которые не были его мыслями, над которыми у него не было власти. Кулаки Лейрда сжались сами собой.

— Так-то лучше, — Дариеш мыслил философски. — Успокойся. Дыши медленно и глубоко, сосредоточься только на дыхании. Потом обследуй мой мозг, который в то же время и твой.

— Скройся!

— Как бы это сделать? Сам знаешь, что это невозможно: мы же в одном теле. Теперь мы должны привыкать друг к другу. Я тебе говорю, успокойся, человек. Ляг спокойно. Подумай о случившемся с тобой.

Считается, что человек — это существо, ограниченное во времени. Но необыкновенная воля и стремление Ввирдды преодолели границы самой смерти. Стоило ждать миллион лет, чтобы вновь оживить древний мир.

Что такое личность? Это предмет дискретный и материальный, это схема, существующая в определенном процессе. Рождается организм, у которого естественная генетическая наследственность. Этот организм, попав в мир, развивается в сложнейших взаимосвязях. Он и есть нить от наследственности к окружению. Интеллектуальный компонент, составляющий «я», неотделим от тела, но может быть изучен и обособленно.

Наука на Ввирдде достигла такого уровня, что ученым удалось найти возможность выделить то, что составляло личность Дариеша. Когда эраи стояли у ворот столицы Империи, когда вся планета ждала последнего, решающего боя, после которого наступит конец, спокойно работали лишь несколько человек в лаборатории. Они создали молекулярный сканер, который мог записать нервные импульсы, составляющие память, привычки, рефлексы, инстинкты, то есть суть личности. Затем на особых кристаллах были записаны электронные аналоги этих структур. Был взят мозг именно Дариеша, а не чей-то другой, потому что он был единственным бессмертным, захотевшим этого. Кто же еще не побоялся бы воскресить свою личность через века после своей смерти, через века после исчезновения всего мира? Дариеш всегда был отважен, а Илорна умерла, так что ему было почти безразлично, что случится с ним лично.

Илорна! Илорна! Лейрд уловил в своей памяти ее образ: лучистые глаза, звонкий смех, длинные черные волосы и весь ее чудный облик. Он ощутил сладость ее губ, услышал журчание ее голоса. Он любил ее. Миллион лет назад. Теперь она обращена в пыль, раздуваемую ночным ветром, а он продолжал любить ее той частью, которая была Дариешем… О, Илорна…

Тело Дариеша погибло вместе с его Империей. Кристаллическая запись, воспроизводившая «я» властелина, покоилась в лабиринте, окруженная могущественными аппаратами Ввирдды. Так было задумано: раньше или позже, в бесконечном будущем вселенной сюда явится кто-то. Этот кто-то или что-то наденет шлем на голову и запустит его в действие. Запись будет репродуцирована на нейроны, тем самым мозг Дариеша оживет вновь, чтобы рассказать о погибшей Ввирдде и возобновить традиции пятидесятимиллионнолетней давности. Воля Ввирдды перешагнет через время.

— Но Ввирдда мертва, — отчаянно сопротивлялся Лейрд. Ввирдда исчезла. Сейчас новое время, новая история. Ты не имеешь права указывать нам, что делать.

Он получил холодный высокомерный ответ:

— Я сделаю, как сочту нужным. А ты тем временем веди себя спокойно и не пытайся мне мешать. Мой тебе совет.

— Заткнись, Дариеш! — У Лейрда от гнева затрепетали ноздри. — Никто, даже призрак с того света, не посмеет командовать мной!

Дариеш сбавил тон и начал убеждать:

— Сейчас у нас нет выбора. Вон преследователи, а если у них есть детекторы энергии — да, я вижу, что они у них есть, — отыскать нас по излучению тепловой энергии тела — дело нескольких минут. Для нас лучше мирно сдаться. Они загрузят корабль машинами Ввирдды и нас поместят туда же. Тогда и наступит наш черед.

Лейрд вел себя спокойно, наблюдая за приближающимися джаньярдами. Мир валился в пропасть, чувство конца заполняло все его существо. Что он может сделать? Какой у него еще есть путь?

— Ладно, — согласился он наконец. — Так и быть. Но учти, я буду следить за каждой твоей мыслью. Понял? Не думаю, что тебе удастся удержать меня от самоуничтожения, если мне это понадобится.

— Думаю, что удастся. Противоположные команды нейтрализуют друг друга. Спокойно, Лейрд. Затаись и предоставь все мне. Я Дариеш, воин. Мне приходилось бывать и не в таких переделках, как эта.

Тело поднялось и направилось вниз по склону холма с поднятыми руками. У Дариеша мелькнула мысль: «А ими командует… хорошенькая женщина. Все может оказаться интересным».

Он рассмеялся. Звук его голоса раскатился над холмами под луной. Это был смех далеко не человеческого существа.

— Тебя невозможно понять, Джон Лейрд, — произнесла Джоана.

— Бывает, — энергично ответил Дариеш, — Я и сам не могу себя понять. Вас тоже, голубушка моя.

Она слегка подалась вперед.

— Не забывай, в качестве кого ты здесь находишься, лейтенант.

— К дьяволу звания, страны, вселенные. Попробуем хоть недолго побыть просто живыми существами.

Во взгляде ее промелькнула насмешка:

— Ты странно рассуждаешь. Для землянина во всяком случае.

Мысленно Дариеш выругался. Будь проклято это тело! Мощь, точность ориентации и чуткость восприятия — добрая половина чувств, которыми он владел прежде, исчезла. Строение мозга не соответствовало его способностям. Мышление его стало неторопливым и тягучим. То и дело проскальзывают глупые ошибки, которых никогда не допустил бы прежний Дариеш. Эта молодая леди ловко подмечает все его промахи. Его взяли в плен смертельные враги Джона Лейрда, а мозг самого Лейрда связывает его своими мыслями, волей и памятью. Он готов биться при малейшем подозрении на предательство Дариеша.

Тут «я» землянина насмешливо предупредило:

— Полегче, Дариеш, полегче!

— Молчи уж, — отрезал Дариеш и тут же понял, что его собственный мозг никогда не опустился бы до подобной примитивной эмоциональной реакции. Неужели они уже врастают друг в друга?

— Я хочу вам кое-что сообщить, капитан Ростов, — сказал он вслух. — Я вовсе не Лейрд.

Не отвечая, она прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Он инстинктивно отметил, какие у нее длинные ресницы… А может, это бросилось в глаза Лейрду, которому те мешали воспоминания об Илорне?

Они сидели вдвоем в маленькой капитанской каюте на борту джаньярдского крейсера. Дверь каюты была закрыта, но за ней стоял охранник. Время от времени до их ушей долетал приглушенный скрежет и лязг, с которыми втаскивали на корабль массивные аппараты из лабиринта Ввирдды.

Интерьер каюты был стандартно однообразен, но все же то тут, то там на глаза попадались следы женского вкуса: занавески, горшок с маленьким трогательным цветочком, захлопнувшаяся дверца шкафа прищемила краешек цветастого платья. Без сомнения, женщина, сидевшая против него, была очень хороша собой, с распущенными огненными волосами, свободно падающими на плечи, с горящими глазами. В руке она сжимала пистолет.

Она сказала ему откровенно:

— Мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз. Я кое-чего не понимаю… Охранника я выставила, но готова выстрелить при первом же подозрении или неверном твоем движении. Хочу предупредить, что даже если тебе удастся каким-либо образом справиться со мной, заложницы из меня не получится. У нас, у джаньярдов, корабль дороже жизни любого из нас.