Зелёная мантия - де Линт Чарльз. Страница 62

– Где это ты «нашла»? – спросила она.

– У хижины Льюиса.

Следовало бы объяснить дикарке, что нехорошо без спросу брать вещи, но Али была слишком голодна, чтобы спорить. «Спасибо тебе, Льюис», – подумала она, вытаскивая верхний бутерброд.

– Что сказала мама? – Рот у неё уже был набит хлебом с крутым яйцом, сыром и салатным листком.

– Ну, она сначала сказала «нельзя», – ответила Малли, вгрызаясь в другой бутерброд, – но потом передумала.

– Почему передумала? Малли пожала плечами:

– Точно не знаю. Наверно, потому что поняла, что тебе надо это сделать, и ещё потому, что они там тоже ждут беды и хотят, чтоб ты была от неё подальше.

Али перестала жевать. Ждут беды… Ждут, что появится её отец, или те, кто охотится за Тони, или они вместе. Хотелось бы знать, что Тони рассказал маме. Про оленя и про то, чем занята Али, наверняка пришлось рассказать, а вот о тех людях?.. Решился ли он объяснить, кто и почему за ним охотится?

Может, и нет. Али подозревала, что мама совсем не готова такое услышать. А жаль. Была у неё мысль свести их вместе, когда все кончится. Только разве им объяснишь, какой хорошей парой они могли бы стать, да ещё когда мама в конце концов узнает о прошлом Тони…

– Они оба с оружием, – сказала Малли.

– С оружием? Малли кивнула.

– Такое маленькое, – она развела ладошки на длину пистолета, – а другое больше этого, но не такое большое, как ружьё.

Тони, учитывая его прошлое, Али легко представляла себе с чем угодно в руках. А вот маму…

– Ты уверена, что мама тоже вооружена? – переспросила она, не поверив собственным ушам.

– Ну конечно, – подтвердила Малли. – Что я, не видела?

Удачи тебе, Тони. Превращай мамочку в гангстершу. Только не забудь – она тебе не Сибил Даннинг. Ничего похожего. Да и то было в кино, а не на самом деле. Али не слишком успокоила мысль, что мамочка вооружена. Приятно сознавать, что она сумеет защитить себя, но вообще-то мама хороша как есть. Правда, ей бы не помешало чуть больше уверенности в себе, особенно с мужчинами, но такое!..

Али вздохнула и снова откусила хлеба. Как жутко все обернулось. «Надо обрести корни, – говорила мама. – Найти место, которое станет для нас настоящим домом». Они рассчитывали обрести тишину и покой, а что вышло? За несколько дней вся жизнь пошла вверх дном. Али не жалела. Спокойной жизни не вышло? Зато она встретилась с Тони, с Малли, с оленем… прикоснулась к тайне.

– Ты наелась? – спросила Малли. Али только сейчас сообразила, что успела проглотить большой бутерброд.

– Кажется, да, – сконфуженно улыбнулась она. – Со мной не слишком весело, да?

– О чем ты говоришь?

– Я весь день молчу и думаю… Малли пожала плечами:

– Разговоры не так уж нужны, Али. Иногда достаточно просто быть вместе. Разве тайна не научила тебя этому?

– Я, наверно, не слишком понятливая ученица. – Али слизнула с пальцев крошки. – А мама точно понимает, почему я не могу вернуться домой?

– Нет. Но, по-моему, она верит, что ты поймёшь, чего хочет твоё сердце.

– Вот это новость! – Но в глубине души Али сознавала, что несправедлива к маме. Та очень даже умела быть строгой, когда нужно, но в общем давала дочке порядочно свободы. Али давно обнаружила, что мамино доверие сильней любых запретов удерживает её от безобразий, которые устраивали её сверстники. – Надеюсь, все у них будет в порядке, – добавила Али.

– Тебе некогда о них беспокоиться, – заметила Малли. – Сейчас надо думать о Старом Рогаче.

– Когда начнём? Знаешь, разжигать огонь и все такое?

– Лучше всего, когда услышим свирель Томми.

Али кивнула и повернулась к западу, где солнце, медленно превращаясь в оранжевый мяч, сползало к горизонту. Она не взяла с собой часы, но тень леса под ними удлинялась, показывая, что до вечера недалеко. Тогда они услышат флейту и разведут костёр, и она призовёт к себе тайну…

Мысль о музыке напомнила ей о прошлой ночи и о том, где она побывала с оленем и с Малли. То место само было как музыка – очень настоящее, все здесь и сейчас, и в то же время нездешнее, колдовское, шалое. Ей нравилось звучание этого старинного слова. Так сказали бы люди в те давние времена, увидев её верхом на олене в компании с рогатой девчонкой. «Это Али, – говорили бы они друг другу, – шалая девчонка». А может, её сожгли бы, как ведьму?

Али оглянулась на сложенную груду дров и передёрнулась.

– А с охотой как? – обратилась она к Малли. Дикарка уже слышала её рассказ о своре под окном.

– Не думай о них, – предостерегла Малли, – не то приманишь их к себе. А если они явятся – не слушай их. Что бы они тебе ни сказали – все ложь. Это будет звучать разумно, убедительно, и все равно это ложь.

– Я нервничаю. Малли улыбнулась:

– Не надо. Разве ты не прокатилась уже у него на спине?

– Да, конечно, но сейчас все по-другому.

– Да, – тихо согласилась Малли, – сейчас будет по-другому. – Она испытующе взглянула на Али. – Попробуй немножко вдохновиться.

– Мне бы добиться, чтоб коленки не дрожали… и так еле дышу…

– Вдохновение – это не просто дыхание. Ты дыши глубже – и вдохновляйся! Знаешь, вдохновенный поэт взывает к музе – и он счастлив.

– Я не к музе взываю, – буркнула Али, – а к оленю.

– Кое-кто сказал бы, что это то же самое.

Али хмуро взглянула сперва на разукрашенный рог на куче дров, потом на запад, где солнце уже касалось линии горизонта.

– Мне бы только поговорить с ним, – сказала она. – Я просто хочу спросить, нужна ли ему свобода. Понимаешь, Малли, мне для себя ничего не нужно.

Малли кивнула:

– Понимаю. Но тебе и для себя придётся кое-что сделать, иначе ничего не выйдет.

– Не понимаю…

– Я знаю, – согласилась Малли, – но это ничего. Все получится само собой.

– Ты мне не все говоришь, что знаешь, правда? Зачем это тебе, Малли?

Дикарка дёрнула плечом.

– Ничего я больше не знаю, – отвечала она. – Не знаю, зачем это мне, и тебе, и даже Старому Рогачу. Знаю только: что-то надо делать. Знание приходит ко мне само. Думаю, это потому, что я – секрет. Поэтому я что-то знаю, но не понимаю, откуда.

– Это из-за тебя уехал сын Льюиса? – догадалась Али. – И сын Лили и остальные? Ты говорила с ними и показывала, что лежит за околицей деревни, за опушкой леса, а когда они узнали, то уже не могли остаться, да?

– Я с ними говорила, да. Но я всегда говорила, что в деревне нужно больше людей, а не меньше. Я не заставляла их уходить.

– Тебе и не надо было… – Али чувствовала, что приближается к чему-то, хотя и не знала, к чему. Дело было не только в том, чтобы вызнать, кто такая Малли и почему она делает то, что делает. – Ты принесла Льюису книги, – продолжала она. – А с Акерли Перкином ты тоже говорила?

Малли промолчала.

– Мы освобождаем тайну, – спросила Али, – или привязываем к ней меня?

Малли подняла голову, и кошачьи глаза остановились на лице Али.

– Пора, – сказала она. – Разжигай костёр.

Али долго молчала. Ей хотелось заорать: «Отвечай!», хотелось схватить Малли за шиворот и вытряхнуть из неё правду, но она понимала: все это впустую. Единственный способ узнать все – это пройти до конца. «Господи, – думала она, вытаскивая из кармана коробок, – надеюсь, мне не придётся потом жалеть».

Увидев, что мешок с бутербродами и фляга исчезли, Льюис улыбнулся. Он видел, как девочки поднимались на холм, и догадался, что они что-то затевают. Ясно, им захочется есть, а Малли никогда ни о чем не попросит, зато легко «найдёт» припасы и наверняка прихватит их с собой.

«Знать бы, что у них на уме», – думал он теперь, поглядывая на холм. Сгущались сумерки, а он стоял, прислушиваясь к тишине, наслаждаясь ею. На несколько минут все вопросы и загадки отступили перед красотой мгновения. Мимо пробежал Гаффа, за ним прошёл Томми с флейтой. «Сегодня никто не соберётся, – подумал Льюис. Однако сам он побрёл следом за Томми Даффином к старому камню. Что-то нынче вечером носилось в воздухе, и Льюис твёрдо решил выяснить, что происходит.