Повеса в моих объятиях - Брэдли Селеста. Страница 14

– Пруденс! – Мелоди проскочила мимо Колина и обмяла ноги мисс Филби. – А где Эван? Где, где, где?

Пруденс присела на корточки и погладила маленькую девочку по голове. Затем она повернулась и указала пальцем на свою телегу:

– Во-он там, видишь его?

– Эван! – Мелоди припустила к телеге, Горди Ева была уже у нее в руках, и голова куклы покачивалась в такт ее стремительному бегу. – Эван, Эван, Эван!

Черт! Колин поморщился. Армия оставила его.

Пом победоносно ухмыльнулся.

– Пруденс, моя милая, скажи своему мистеру Ламберту, кто мы такие. Любопытство терзает его, я вижу это по его взгляду.

– Никакой он не мой мистер Ламберт, – заметила мисс Филби, затем повернулась к Колину и кивнула на людей позади нее:- Это театральная труппа Монтгомери Алоизия Пома.

Колин посмотрел на пеструю компанию:

– Так вы актеры?

– Именно так! – Пом грациозно поклонился, покачивая перьями на шляпе. – Актеры, все как один, от малых деток до выживших уже из ума стариков. Милая Пруденс привлекла наше внимание своей историей, и вскоре мы уже нашли немало общих знакомых.

Колин чувствовал по тону, что, говоря «мы» и «наше», Пом имеет в виду лишь свою царственную особу.

– Ну а уж когда зашла речь о вашем, сэр, бегстве…

Колин взбеленился:

– Да ничего я не…

Пом поднял руку, прерывая его тираду. Колин, помимо своей воли, подчинился.

– Так вот, когда речь зашла о вашем бегстве, мы с распростертыми объятиями приняли сестру в свое братство, поскольку никогда не бросаем своих на поле брани. – Он поднял взор в небо. – Кроме того, нам катастрофически не хватает портнихи.

Пруденс нахмурилась.

– Я же говорила вам, Монти, что костюмерша из меня…

Пом лишь отмахнулся:

– Довольно, Пруденс, вы профессиональная театральная портниха, ассистентка великой Шанталь Маршан. Ложная скромность вам ни к чему.

Колин помахал рукой, чтобы привлечь внимание.

Простите меня, но не могли бы мы вернуться к моей поломанной карете и… какое мыслимое оправдание вы найдете тому, что бросили посреди дороги мужчину с маленькой девочкой?

Пом снова с прищуром посмотрел на Колина.

– Обычно мы не скоры на расправу, сударь. Но когда обижают кого-то из нашего братства, мы оставляем за собой право на сладкую месть. Надеюсь, это понятно?

– Э-э-э… – Колину вовсе не понравилось услышанное. – Я не думаю, что…

– Значит, понятно, Пруденс, что вы скажете мистеру Ламберту? Мы поможем ему или оставим в яме, которую он сам себе вырыл?

Колин попридержал язык, но бросил на мисс Филби многозначительный взгляд, который не сулил ей ничего хорошего.

Мисс Филби мило улыбнулась. Вот дьявол!

– Мы должны помочь ему…

Колин вздохнул с облегчением.

– Но чтобы заслужить ужин, он должен будет спеть!

Из повозок и тележек раздались одобрительные крики и улюлюканье. Колин в отчаянии переводил взгляд с Пома на мисс Филби.

– Но я не понимаю. Петь? А что петь? – Разумеется, они говорили в переносном смысле.

Пом отмахнулся.

– Да ладно, решим это позже, – сказал он нетерпеливо. – Так вы согласны с условиями, мистер Ламберт?

Взгляд Колина метался по смеющимся лицам труппы, по пышному Пому, по празднующей свою победу мисс Филби и наконец остановился на несчастном поломанном кабриолете.

Плечи его поникли.

– Я согласен.

Боже, помоги ему! Он лишь надеялся, что не наделал новых глупостей.

К несчастью, по хитрому и довольному взгляду мисс Филби он начал подозревать, что все-таки наделал.

Как только труппа Пома, весело посмеиваясь, погрузила обломки кабриолета на самую большую телегу и привязала позади нее недоумевающего Гектора, вся компания заняла свои места, и караван продолжил путь. Колин забрался на ту же телегу, в которой ехала мисс Филби, и под ядовитым взглядом молодого Эвана устроился с ней рядом.

Мелоди и не подозревала, что гостеприимство это идет вовсе не от чистого сердца. Она незамедлительно устроилась на тюках рядом с Эваном и принялась рассказывать ему очередную бесконечную и утомительную историю о странствиях их экипажа по просторам вымышленных морей и океанов и о страшном кораблекрушении, в которое они попали. Впрочем, вскоре она сама запуталась и не могла уже точно сказать, куда подевался конь и, что случилось с возницей.

Эван закатил глаза в типичном для двенадцатилетнего подростка нетерпении, но, как заметил Колин, не сделал ни малейшей попытки пересесть на другую телегу.

Мисс Филби наблюдала за ними с улыбкой, на что Колин сказал ей:

– Она не хотела уезжать без вас двоих.

Мисс Филби одарила его холодным взглядом.

– Кто бы мог подумать.

Колин кашлянул.

– Я очень признателен вам за… ну вы понимаете… за помощь и…

– Вы не отвертитесь, мистер, даже не думайте, – сказала она твердо. – Я заставлю вас петь.

Колин в панике потер шею.

– В том-то все и дело… видите ли, я совершенно не умею петь… ни единой ноты. Мне медведь в детстве на ухо наступил. Я безнадежен.

Мисс Филби улыбнулась:

– Тогда будете жонглировать огненными булавами.

– Что?

Пруденс кивнула в сторону молодого мужчины, который сидел на соседней телеге. Его руки были туго перебинтованы.

– Вот Кам говорит, что не успел поймать огненный топор пару дней назад.

Молодой Кам отсалютовал белой тряпичной культей. Колин судорожно сглотнул.

– Говорите, огненный топор?

Мисс Филби невинно улыбнулась:

– Да я уверена, что вы быстро научитесь. Ничто не учит так быстро, как огонь.

– Э-э-э, пожалуй, одну песню я все-таки знаю! – выпалил Колин. – Песня, про бурную попойку.

Мисс Филби покачала головой:

– На представление придут люди с семьями. Им может не понравиться такая песня.

Колину сразу представилась толпа фермеров с вилами и сборище разозленных домохозяек со скалками в руках. Он поежился. Пожалуй, он сможет изобразить пару пристойных куплетов…

Пруденс едва сдерживала смех, когда смотрела на выражение лица несчастного мистера Ламберта. Но он заслужил это, гадкий предатель! Момент, когда он ушел, оставив ее в гостинице, был одним из самых худших моментов в жизни Пруденс.

Когда хозяин гостиницы велел ей драить пивные кружки, она вышла из себя. На счастье хозяина гостиницы, он среагировал на летящую в него кружку и успел пригнуться. На счастье самой Пруденс, Пом оказался в гостевой столовой и вызволил мисс Филби из лап разгневанного сумасброда, который уже грозился напустить на бедную девушку законников.

И ничего бы этого не случилось, если бы мистер Ламберт придерживался оговоренного ранее соглашения. Так что она не испытывала к нему жалости! Нисколечко!

И все же взгляд снова и снова возвращался к его нахмуренным бровям. Бедняжка, можно подумать, она велела ему встретиться лицом к лицу со своей смертью!

Мелоди провела следующие несколько часов, перелезая с одних колен на другие, завоевывая сердца актерской братии не хуже видавшего виды политикана, хоть и росту в ней было от горшка два вершка. Колин наблюдал за ней с улыбкой, он радовался, что, несмотря на его положение персоны нонграта, никто не держал зла на Мелоди.

Да и мыслимо ли такое?…

В настоящий момент она болтала ножками, сидя на коленях у Молодого Кама – надо думать, что Старый Кам тоже едет в одной из повозок, – изучая его забинтованные руки и осыпая вопросами о том, как его так угораздило.

Некоторые ответы Кама вызывали у мисс Филби приступы хохота, что, в свою очередь, несколько поубавило симпатии Колина к этому молодому человеку недюжинной силы. Кам, судя по всему, считал мисс Филби образцом красоты и не сводил с нее глаз. Впрочем, Колин вынужден был признать, что ночь отдыха и хорошая еда сотворили с ней чудо. Она вся светилась и активно участвовала в разговоре, чего не могла позволить себе с ним.

Ну разумеется, ведь он же злой наниматель, Колин-предатель, человек, выдернувший ее из сказки солнечного Брайтона и ввергший в холодный хаос графства Суссекс.