Самый желанный герцог - Брэдли Селеста. Страница 33

Он сделал честное, благородное предложение. Патриция отказала ему по причинам, которые не являлись ни разумными, ни справедливыми. Она не любит его. С этим ничего нельзя поделать.

Со временем его страсть утихнет. Его гордость позаботится об этом.

Грэм бросил свою шляпу и шарф лакею, ожидающему снаружи дома леди Пибоди, и со вздохом прошел в особняк. Последнее, чего ему хотелось в данный момент, это слушать стадо поющих девственниц, все из которых будут выступать в одинаковых муслиновых платьях, с цветами в волосах и несчастной покорностью в глазах.

Добро пожаловать на аукцион, мои дорогие.

Почему он здесь? Он должен быть у Лайлы, выполняя свое обещание, представляя свое дело ей на рассмотрение, обещая ей весь мир в качестве его герцогини и так далее. Вместо этого Грэм появился здесь, надеясь на возможность извиниться перед Софи, не способный думать ни о чем, кроме боли в ее серых глазах от его слов.

Я пожалел бедную, некрасивую девушку из провинции! Нет ничего, что бы заставило меня ревновать!

Вздрогнув от этого воспоминания, молодой человек замер на вершине лестницы. Он был идиотом. И он знал об этом. Он также знал, что был беззаботным, беспечным и расточительным. Но он никогда не осознавал, что также может быть жестоким.

То, что он вожделел Софи, было его собственной проблемой. Грэм не должен был изливать на нее свое удивление и тревогу. Потеря ее поддержки и дружбы будет означать…

Он не мог вынести даже мысль об этом. Он уже был в растерянности. Грэм всегда избегал свою семью, потому что она сводила его с ума, но только теперь он начал осознавать, что означает быть совершенно одному в целом мире.

Сейчас его единственной родственницей была его кузина Тесса.

Как мне повезло.

Конечно же, всегда можно было рассчитывать на Николса, его верного слугу. Грэм вздохнул. Что ему делать с этим человеком? Взбешенный ответ дворецкого на жертвоприношение Грэмом охотничьих трофеев заключался в том, что он собрал еще больше несчастных по всему дому и разметил их в виде лысеющего, высохшего собрания, в качестве свежей – если можно так выразиться – аудитории, наблюдающей, как Грэм предает своего отца.

Или скорее, чтобы наблюдать за тем, как он страдает, предположил герцог.

Настойчивые уведомления о долгах начали прибывать всерьез. Кажется, что все хотели урвать хотя бы часть того, что он предложил первому посетившему его кредитору.

Только в Иден-Хаусе осталось не так много ценных вещей. Его семья стремилась собирать смерть, а не искусство. В настоящий момент метод Грэма состоял в том, чтобы собирать счета в кучки, сортируя их по серьезности тонко завуалированных угроз, содержащихся в них. После этого он уже немногое мог сделать, кроме того, чтобы продолжать поддерживать свой план женитьбы на Лайле.

Когда Грэм замер в дверях бального зала Пибоди, временно превращенного в концертный зал, то задумался, сможет ли он убедить кого-то из кредиторов взять себе чучело медведя.

Мысленно он почти услышал веселое фырканье Софи. Только если ты позолотишь ему зад.

Софи воспользовалась советом Лемонтёра и прибыла поздно. Она поприветствовала леди Пибоди любезно, но не извинилась. Это казалось странным, но Лемонтёр приказал ей никогда, ни при каких обстоятельствах не выказывать колебаний или застенчивости. Оставив позади дам семейства Пибоди, мать и неразличимых, одетых в муслин дочерей, Софи отправилась на свою обязательную прогулку сквозь толпу без особого направления, разыскивая некого высокого, светловолосого герцога. Система распространения информации у камердинеров утверждала, что именно этот концерт был местом его назначения. В настоящий момент люди толпились повсюду, потому что это был один из длинных светских перерывов в расписании выступлений.

Как странно было двигаться так свободно, хотя и осторожно, среди этой блестящей элиты. Как странно, что никто, кажется, вовсе не считал это странным.

Из уважения к классическому оформлению дома леди Пибоди, Лемонтёр одел Софи в струящееся складками платье из кремового шелка, с простым ободком из позолоченных листьев, обвивающимся вокруг ее заплетенных и обмотанных вокруг головы волос. Софи ощущала себя так, словно сошла с иллюстрации, посвященной древнему Криту. Она принесла ее с собой, как ей велено было по инструкциям. Обойдя кругом зал, кивнув нескольким охваченным страстью джентльменам, сделав пару ленивых реверансов перед теми, кто производил впечатление высокопоставленных особ, девушка выбрала греческую колонну, чтобы позировать рядом с ней.

Затем она раскрыла свой веер.

Как оказалось, это был своего рода звук охотничьего рожка, перед ней немедленно собралась толпа. Софи ощущала себя так, словно ее загнали в угол, поставили в безвыходное положение. Один джентльмен спросил о Грэме – очевидно, тот заявил, что будет сопровождать ее сегодня вечером – но Софи только в упор смотрела на юношу до тех пор, пока тот не покраснел и не отвел глаз.

Бедный мальчик.

Она не должна испытывать неловкость из-за него. Этот парень никогда не смотрел на нее дважды, когда она была бедной некрасивой Софи.

Что ж, он смотрит на тебя сейчас.

Это не имело значения. Она никогда не сможет выйти замуж за подобного щенка.

В коробке, в которой прибыло платье, была записка от Лемонтёра. «Наноси удар тогда, когда находишься на вершине. Не жди падения». Иными словами, не трать время зря.

У Золушки было время всего лишь до полуночи. У Софи перехватило дыхание при осознании того, что ее собственная полночь может быть очень близко. Грэм может прямо сейчас делать предложение леди Лайле. Пора прекратить тратить вечер на этих глупых мальчишек.

Адское пламя, где же Грэм?

Затем в расплывчатом поле зрения Софи появился мистер Вульф. Он галантно поклонился, а затем придвинулся ближе.

– Боюсь, что я не слишком шикарно оделся для такого события, – признался он.

Софи удостоила взглядом его костюм. Одежда Вульфа была мятой, а шейный платок был слишком неформален.

– Всего лишь чуть-чуть, – улыбнулась она. Бедняга. Тот факт, что он оказывался вне своей стихии на таких развлечениях, еще больше расположил девушку к нему. Тот факт, что другие молодые джентльмены едва сумели скрыть свои усмешки, заставил ее шире улыбнуться ему и выказать больше интереса к Вульфу, чем она на самом деле ощущала.

Мистер Вульф просиял под ее вниманием и, кажется, потерял немного своей застенчивости.

– Я надеялся увидеть этим вечером леди Тессу. Боюсь, что я не обратил на нее должного внимания этим днем, особенно учитывая мои деловые обязанности перед семьей. – Он неловко покраснел и отвел взгляд. – Я был слишком отвлечен.

Мужчина, который забыл посмотреть на Тессу, пока Софи была в комнате? Это было совершенно очаровательно. Софи склонила голову и улыбнулась.

– Вы льстите мне, сэр. – Затем она махнула рукой. – Боюсь, что здоровье Тессы в эти дни весьма непредсказуемо. Леди Пибоди пригласила меня присоединиться к ее дочерям в ее сопровождении этим вечером.

Мистер Вульф повернулся, чтобы посмотреть через всю комнату на ее сиятельство, которая деловито расхваливала своих дочерей всем и любому джентльмену в переделах бального зала и не обращала ни малейшего внимания на Софи.

– Понимаю.

Софи воспользовалась тем преимуществом, что он отвлекся, и быстро оглядела бальный зал. Где же Грэм? Неужели он изменил свои планы и отправился к Лайле? Неужели даже сейчас уже слишком поздно?

Девушка отвернулась и обнаружила, что мистер Вульф внимательно смотрит на нее, в его глазах снова появился этот тревожащий блеск.

– Могу я помочь вам найти кого-то, мисс Блейк? – Казалось, что ему просто не терпелось услужить ей. – Возможно, вы ищете своего кузена, герцога?

– На самом деле он не мой кузен, – быстро ответила Софи. – Возможно, вы видели его здесь сегодня вечером?