Соверен - Сэнсом К. Дж.. Страница 54

Стоило выйти во двор, ветер, успевший за это время еще усилиться, бросил мне в лицо брызги ледяного дождя; опавшие листья вихрем носились по двору. Редвинтер, с потемневшим от ярости лицом, спустился вслед за нами.

— Напрасно вы суетесь не в свое дело, сэр! — прошипел он, схватив меня за руку повыше локтя. — Вам поручено заботиться об арестанте, и только! Этим и будьте любезны ограничиться!

— Вы не имеете никакого права заниматься расследованием, — хладнокровно ответил я. — Оно находится в ведении сэра Уильяма.

Редвинтер, злобно сверкнув глазами, сжал мою руку еще крепче.

— Потише, сэр, — сказал Барак, коснувшись его плеча.

Редвинтер наконец выпустил меня и произнес с натужным смехом:

— Вижу, я был прав. Вы настолько трусливы, что постоянно нуждаетесь в защитнике. Вас ведь зовут Барак? — спросил он, вперив взгляд в моего помощника. — Еврейское имя, из Ветхого Завета.

— С образованным человеком всегда приятно поговорить, — ухмыльнулся Барак.

— Видите вон ту башню, на которой болтается Эск? — язвительно улыбнувшись, вопросил Редвинтер. — Да будет вам известно, раньше на ее месте стояла другая, деревянная. Но несколько столетий назад жители Йорка, доведенные до отчаяния происками алчных жидов, схватили их и сожгли в этой башне живыми. Согласитесь, для такого благого дела и башни не жалко.

С этими словами он повернулся и пошел прочь. Барак побледнел как полотно. Настал мой черед поддержать его, сжав его руку.

— Вот каналья! — выдохнул Барак.

— Полностью с вами согласен. Но сейчас он чувствует, что земля у него под ногами качается, и это приводит его в бешенство. Он умеет лишь заковывать арестантов в цепи, мучить и пытать их. А распутать хоть сколько-нибудь сложное дело не в состоянии. И поэтому он из кожи вон лезет от злости. А дело, надо признать, не из легких, — заметил я, покачав головой. — Не представляю, каким образом кто-то ухитрился отравить заключенного, с которого Редвинтер не спускает глаз. Впрочем, пусть над этим ломает голову Малеверер, — заключил я с глубоким вздохом.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

На этот раз Малеверер сразу изволил нас заметить. Он восседал за письменным столом, заваленным бумагами, откинув свою большую косматую голову на спинку кресла.

— Господи боже, эти двое взяли за правило приносить мне дурные новости, — пророкотал он, едва мы вошли. — Не говорите только, что этот мерзавец Бродерик находится при последнем издыхании.

Я принялся подробно повествовать обо всем произошедшем в замке. Во время моего рассказа Малеверер беспрестанно крутил в своих толстых волосатых пальцах кусок красного воска, предназначенного для запечатывания писем. Когда я смолк, он несколько раз провел рукой по своей окладистой бороде, словно причесывая ее невидимым гребнем.

— Если все, что рассказал вам Редвинтер, правда, отравить арестанта совершенно невозможно. — заявил он наконец. — Лекарь уверен, что причина болезни Бродерика — именно яд?

— У него нет в этом никаких сомнений. Впрочем, он собирался провести некоторые исследования. Думаю, что уже сегодня он сообщит нам об их результате.

— К черту исследования! — рявкнул Малеверер, и лицо его исказила недовольная гримаса. — Прежде всего надо выяснить, могли кто-нибудь вчера проскользнуть мимо Редвинтера? Может, этот олух заснул?

— Вряд ли, сэр Уильям. Мастер Редвинтер относится к своим обязанностям с большим рвением.

— Да, этого у него не отнимешь, — пробурчал Малеверер.

— К тому же прежде отравитель должен был миновать караульное помещение. Затем отпереть две двери, на которых висят надежные замки. И лишь потом каким-то способом заставить заключенного принять яд.

— Значит, вы можете подтвердить, что этот чертов повар действительно служил осведомителем лорда Кромвеля? — спросил Малеверер, обернувшись к Бараку.

— Он назвал имена, которые мне хорошо знакомы, сэр Уильям.

Малеверер вновь схватил со стола кусок воска и сжал его так крепко, словно хотел выдавить из него правду.

— Но как отрава оказалась в желудке негодяя, как? — пробормотал он и спросил, вперив в меня изучающий взгляд: — Насколько я успел понять, господин законник, вы большой любитель разгадывать всякие головоломки?

— Не стал бы этого утверждать, сэр. Одно могу сказать: никто не мог проникнуть в камеру Бродерика без ведома Редвинтера.

— Значит, нашим первым подозреваемым является Редвинтер, — поджав губы, заключил Малеверер.

— Этот человек отнюдь не вызывает у меня расположения, сэр, но все же я должен признать — вне всякого сомнения, он всецело предан архиепископу Кранмеру и реформам, — заявил я после минутного колебания. — Подозревать его в содействии заговорщикам не имеет смысла.

Малеверер нахмурился и принялся покусывать свой длинный желтый ноготь.

— Я прикажу перевести Бродерика в аббатство Святой Марии, — заявил он. — И Редвинтера вместе с ним. Здесь они будут под моим присмотром. Бродерика поместим в ту камеру, где содержался этот скверный мальчишка Грин. Выделим ему усиленную охрану. А начальником стражи я, пожалуй, назначу сержанта Ликона — он производит впечатление смышленого парня. Кстати, я так понял, сам Бродерик ни словом не обмолвился о том, что с ним случилось?

— Нет, сэр. Я подозреваю, ему все известно, однако он твердо вознамерился хранить молчание. Правда, он нес какую-то ерунду насчет того, что его отравил король. Я так и не мог понять, что он имел в виду, и воспринял это как бред.

— Итак, сегодня же Бродерик будет здесь, — изрек Малеверер. — А в его прежнюю камеру в замке пусть поместят повара. Я проверю, каким образом этот пройдоха получил свое тепленькое местечко. А еще напишу архиепископу и спрошу, какого он мнения о Редвинтере. Надеюсь, вы ничего не сказали Редвинтеру о похищенных бумагах? — бросил он, смерив меня надменным взглядом.

— Разумеется, нет.

— И никому другому тоже?

— Ни одной живой душе. Как вы и приказали.

— Я должен сообщить об этом случае Тайному совету, — процедил Малеверер. — Король сейчас совсем близко, в Леконфилде. Съездить туда не займет много времени. Мне необходимо получить дальнейшие распоряжения.

Малеверер откинулся на спинку кресла и уставился в окно; пальцы его по-прежнему сжимали неподатливый кусок воска. Внезапно Малеверер в раздражении швырнул воск на стол, и тот с мягким стуком упал среди бумаг.

— Хотел бы я знать, чьих это рук дело! — возопил он. — Порой мне кажется, все это происки какого-то бестелесного духа, который с легкостью проникает сквозь запертые замки и решетки. А завтра сюда прибывает король. А вскорости, возможно, пожалует и король Шотландии. Кстати, именно ради встречи монархов, которую до времени хранили в тайне, и соорудили все эти павильоны и шатры. Именно мне предстоит заботиться о безопасности высоких особ, — заявил он, не сводя с меня взгляда. — А королю, разумеется, придется не по нраву, если ему сообщат, что в замке Йорка творится черт знает что.

— Да, только бестелесные духи здесь совершенно ни при чем, — усмехнулся я. — Злоумышленник, который запер нас в ризнице, был из плоти и крови. Я не имею даже отдаленного понятия о том, как он отравил Бродерика. Но, судя по всему, он свободно вхож как в замок, так и в аббатство. Вы знаете не хуже моего, что никого из посторонних в королевский особняк не пропустят. Вне всякого сомнения, злоумышленники относятся к числу здешних обитателей. Присутствие их в аббатстве ни у кого не вызывает удивления.

— Тем сильнее опасность, нависшая над королем.

— Но если кто-то замышляет причинить вред королю, неужели он стал бы до времени возбуждать всеобщую тревогу, совершая убийства и нападения на территории аббатства?

Малеверер вновь погладил бороду и одобрительно кивнул.

— А голова у вас неплохо варит, господин законник, — бросил он с коротким хриплым смешком. — Отдаю вам должное. Хотя вы и проявили себя с самой скверной стороны, проворонив бумаги. Думаю, нам придется еще долго расхлебывать последствия вашей неосторожности. А сейчас вам лучше всего вернуться в Лондон.