Червонный король - де Рамон Натали. Страница 19

— Да, первая четверть. Мадам Рейно, может быть, мы перенесем нашу встречу на другой день? Мне кажется...

— Бросьте, мадам Норбер, и называйте меня Мартой, как раньше. Я ужасно рада вас видеть, Софи... — В прозрачных глазах Марты вдруг появилось выражение, какое бывает у младшей сестренки, задумавшей подбить старшую сестру на какую-то авантюрную проказу. — Снимайте ваш плащ, Софи, и проходите.

— Мне очень неудобно. Марта, но мое платье не в порядке.

— Пустяки, Жюля ведь тут нет. Кстати, куда он подевался? Этот Вольер заморочил мне голову!

— Мсье Рейно ушел вместе с Виктором... — Я все еще никак не могла расстаться со своим плащом и предприняла последнюю попытку уйти. — Марта, может быть, действительно, съездим посмотреть ваш дом, например, завтра?

Из кухни раздались какие-то сигналы.

— Таймер! — всполошилась Марта, потянув носом. — Я же поставила обжаривать зерна кофе!

Скорее! — И метнулась на кухню.

Я машинально побежала за ней прямо в плаще, словно от моего присутствия зависело, успеет ли Марта вовремя вытащить кофе из духовки.

Глава 16, в которой Жюль усвистал с Пленьи

— Значит, Жюль открыл вам дверь и тут же усвистал с Пленьи? — Марта ловко ссыпала зерна кофе с противня на предусмотрительно расстеленное на кухонном столе льняное полотенце.

— Да, именно усвистал, — хмыкнула я. — Вниз по лестнице, через две ступеньки.

Плащ я сняла, пристроила на спинку кресла и принялась помогать Марте сортировать зерна.

Некоторые все-таки успели пережариться. На краю стола возле пепельницы соблазнительно лежала пачка сигарет.

— Жюль сам не свой по поводу нового проекта, Виктор — всегда его правая рука, а тут вдруг посмел отлынивать!

— Он не отлынивает! Он полночи писал что-то. — Сигареты были с ментолом и довольно крепкие.

— Писал? Что именно?

— Откуда я знаю. Я не спрашивала.

Удобно попросить у Марты сигарету или нет?

— Вы не поинтересовались? Он же мог обидеться.

— Он тоже не интересовался моими набросками.

Надо все-таки набраться наглости и попросить.

— То есть? Какими набросками? — Марта потянулась к сигаретам и вытащила из кармана своего безумного балахона зажигалку. — Сейчас зерна остынут, помелем и сварим. И еще у меня есть творожная запеканка. Фантастический рецепт! — Она пододвинула пепельницу к себе и закурила. — Получается лучше пирожного.

— Марта, можно мне тоже взять сигарету?..

— Да, конечно.

От радости первой затяжки у меня даже слегка поплыло в голове. Марта опять лукавой младшей сестренкой взглянула на меня. Или мне кажется? Я затянулась во второй раз и глупо призналась:

— Пытаюсь бросить. Ничего не получается.

— Я и не пытаюсь. Легче покурить и забыть, чем все силы тратить на то, чтобы заставлять себя не думать о сигарете. Жюлю запретили курить врачи, мучается ужасно.

А Виктор не мучается, бросил — и все, подумала я.

— А что, Виктор тоже бросил? И вам не дает?

Я вздрогнула, Марта застала меня врасплох.

Ведь по дороге сюда я попросила Виктора остановиться у киоска и купить сигарет, а он сухо бросил: «Даже не думай», — и молчал весь оставшийся путь до квартиры супругов Рейно.

— Виктор — деспот, — как ни в чем не бывало иронично охарактеризовала его Марта.

— Но, по-моему, он побаивается мсье Рейно.

— Бросьте, Софи. Просто Виктор кроме всего прочего отличный психолог. Жюль давно в роли свадебного генерала и доброго дядюшки, добывающего денежки под свое имя, и ни для кого не секрет, что всем в съемочной группе заправляет Виктор. Нет, конечно, в Викторе море обаяния и всяких других талантов, но...

Ладно, это даже хорошо, что он бросил, он теперь и Жюлю не даст курить. — Она поднялась с кресла, достала из шкафчика древнюю кофемолку и насыпала в нее зерна.

— Потрясающе! Марта, у вас ручная мельница!

— Да, — гордо сказала Марта, — и кофе мы сварим в турке. У меня старинная турочка, серебряная. Наш великий коллекционер Пленьи выклянчивает ее который год, а тут купил себе какой-то серебряный сервиз...

Сервиз Марии-Антуанетты! — чуть не вырвалось у меня.

— ..так и вовсе, должно быть, теперь не отстанет. Кстати, вы видели его коллекцию?

— Видела. Марта, а вы случайно не знаете, у кого он купил этот сервиз?

Марта пожала тощими плечами, пересыпала смолотый кофе в турку, налила воды, бросила щепотку соли и поставила на огонь. Удивительно, как она преобразилась! Все действия ее сухоньких ручек и даже ее движения внутри этого смешного пестрого балахона вдруг стали такими, как если бы она священнодействовала.

— Виктор обычно покупает все у случайных личностей на блошином рынке. — Марта извлекла из кухонного стола длинную ложечку и принялась помешивать ею в турке. — За какие-то смехотворные цены, правда, на этот раз, — она заговорщицки подмигнула, — он занял у Жюля довольно приличную сумму под грядущий гонорар за очередной шедевр! Если бы мы с Жюлем одалживали Виктору под проценты, мы бы озолотились!

Турка была торжественно водружена на кругленькую дощечку, а из настенных полок на свет появились крошечные фарфоровые чашечки с нарисованными на них золотыми малюсенькими верблюдиками.

— Дивный напиток, — оценила я после первого же глотка, а после второго вспомнила, зачем пришла к Марте. — Вы хотели показать мне фотографии вашего будущего загородного дома.

— Ну конечно! — Похоже, Марта и сама забыла о цели моего визита. — Сейчас, сейчас я принесу. Или пройдем в гостиную? О, подождите, я же обещала удивить вас запеканкой!

Можно подогреть, но и в охлажденном виде, она вытащила из холодильника прозрачную кастрюлечку с кусками чего-то нежно-кремового, — с джемом или со взбитыми сливками это просто объедение. Хотите, я запишу вам рецепт?

— Спасибо, но я вряд ли воспользуюсь им когда-либо. У меня сложные взаимоотношения с кулинарией.

— Придется научиться, если хотите завоевать Виктора. Он любит поесть.

— Но я вовсе не собираюсь завоевывать его.

Он сам поступает исключительно активно, он даже... — Я вовремя осеклась, чтобы не проболтаться про кольцо и серьги. — Даже признался в любви, — самоуверенно закончила я фразу.

Марта внимательно посмотрела мне в глаза.

— Это вовсе не мое дело, милочка, как говорит наша соседка мадам Накорню, — произнесла она смешным старушечьим голоском, — но мне вовсе не хочется обнадеживать вас по поводу Виктора. Мсье Пленьи — крепкий орешек.

Между нами, девочками, говоря, он переспал с половиной парижанок, но вряд ли женится когда-либо. Хотя он очень добрый, щедрый, искренне любит свою сестру Элен...

— Вообще-то, Марта, у меня есть жених. — Надо же, я поймала себя на мысли о том, что сегодня ничуть не сомневаюсь в Анри, а насчет моей неспособности к семейной жизни Марте и вовсе знать необязательно. — Мы с ним вместе уже полтора года. — Я развела руками: дескать, ну переночевала я с другим, что такого, с кем не бывает? — Анри понимает меня и поддерживает, он, как и я, не ест мяса, а другие претенденты меня не волнуют. — И машинально потянулась к сигаретам.

— Пожалуйста, пожалуйста, — вежливо закивала Марта, но я почувствовала, что она обиделась за Виктора.

— Между прочим, — заявила она, — Виктор действительно очень незаурядный и талантливый человек и мог бы добиться большего, если бы тратил свои деньги на образование, а не на женщин и на предметы роскоши сомнительного качества.

— Я бы так не сказала. — Я закурила и щелкнула зажигалкой перед сигаретой Марты. — Например, у него есть подлинный сервиз Марии-Антуанетты, он просто выдает его за подделку. — И тут же пожалела, что сболтнула лишнего.

— Софи, Виктор не Рокфеллер, я слишком хорошо знаю его, — на мое счастье, не поверила Марта и поставила на огонь новую порцию кофе.

А я налегла на запеканку, которая меньше всего соответствовала своему прозаическому названию. Я призналась в этом вслух, чтобы сделать Марте приятное.