Королева пустыни - О'Бэньон Констанс. Страница 39

— Я заключил блестящую сделку, Мэллори. Все мужчины будут завидовать тому, какая красивая у меня жена.

— Не надо говорить мне, что я красива. По сравнению с твоими лондонскими подружками я — просто пустое место.

— О такой нежной красоте, как твоя, женщины в Лондоне и мечтать не смеют. Она подстерегает мужчину в самый неожиданный момент и ловит его, не позволяя ускользнуть.

— Я не нуждаюсь в красивых речах. Мы оба знаем, что ни одна женщина не сможет тебя поймать, если ты сам в ней не нуждаешься.

Майкл натянуто засмеялся. Она понимала его лучше, чем он предполагал.

— Я возьму твою красоту с собой в битву, как знамя, а твой ум использую как щит.

Мэллори почувствовала разочарование, когда он разжал руки и встал.

— Пожалуй, будет разумно, если я присоединюсь к Фейсалу, — он сейчас стоит на часах.

— Ты ожидаешь какую-нибудь опасность?

— Только ту, которая делает мужчину послушной нитью в женских руках. — Майкл возвышался над Мэллори, и она ощущала на себе его пронизывающий взгляд. — Я рад, что ты согласилась стать моей женой, Мэллори. Надеюсь, тебе никогда не придется пожалеть об этом.

Она услышала, как он выходит из палатки, и внезапно почувствовала себя одинокой. Мэллори не знала, что заставило Майкла просить ее руки, но понимала: это вовсе не было любовью или заботой об их репутации.

Девушка вспомнила Фиби и подумала, как бы отнеслась кузина к союзу между ней и Майклом Винтером. Наверное, он бы ей понравился.

Мэллори до сих пор ощущала тепло его тела, в сердце ее кипел водоворот чувств. Интересно, как это будет — стать женой Майкла и заставить его выпустить наружу ту страсть, которую он пытался обуздать сегодня? Мэллори горела от пробуждавшихся желаний, которые до этого дня спали в ней, дожидаясь появления того единственного человека, который смог бы вызвать их к жизни.

Она задыхалась от собственных смелых мыслей, и прошло еще много времени, прежде чем девушка наконец уснула.

Когда она открыла глаза следующим утром, Майкл и Фейсал уже разобрали лагерь. Вернувшись от ручья, она увидела, что палатка сложена, а пожитки уже навьючены на лошадь. Мэллори позавтракала сухим мясом, которое дал ей Майкл, и они двинулись вниз по склону горы.

Фейсал ехал первым, позади него скакали Мэллори и Майкл, который был на удивление молчалив и без устали обшаривал взглядом окрестности, словно ожидал появления опасности.

Как сильно отличался он от того человека, который был с ней прошлой ночью и просил ее руки! Теперь он казался холодным и безразличным. Мэллори чувствовала, что он хочет как можно скорее добраться до места назначения. В его поведении была какая-то непонятная ей тревога.

Девушка вздернула подбородок и отвернулась. Что ж, если кто-то и заговорит первым, то не она.

Они останавливались только для того, чтобы дать отдых лошадям, и в эти минуты Майкл и Фейсал стояли на часах.

Наконец Мэллори не выдержала:

— За нами гонятся?

— Эту опасность никогда нельзя исключать, — ответил Майкл, протягивая ей бурдюк с водой. — Сиди дорого бы дал за мою голову, особенно теперь, когда я отнял у него тебя. Он, должно быть, уже послал своих людей в погоню, поэтому мы должны добраться до Камар-Гинины до заката.

Напившись воды, Мэллори вернула бурдюк Майклу.

— Но принц Халдун сказал, что только его люди знают проход через горы, — напомнила она.

Майкл сделал большой глоток и повесил бурдюк на седло.

— У пустыни много языков. Мы не знаем, куда они поедут.

Мэллори уставилась на Майкла, словно видела его впервые. В нем ничего не осталось от английского вельможи, теперь он больше походил на араба, и это пугало ее. Она вспомнила о тех временах, когда в этих зеленых глазах плясали искорки смеха. Сейчас они были внимательными, жесткими и даже немного жестокими. Мэллори поежилась, думая о том, что так изменило его.

Вскочив в седло, она пришпорила лошадь.

— Не надо замедлять из-за меня ход, милорд. Я не отстану от вас.

Он кивнул:

— Отлично. Сейчас мы спустимся с гор, и если нас ждет засада, то здесь мы будем наиболее уязвимы.

Быстрые арабские лошади, не замедляя бега, поскакали вниз по склону и вскоре уже углубились в бесплодную враждебную пустыню.

Откинув полу бурнуса, Майкл положил ладонь на рукоятку револьвера, висевшего на поясе, а Фейсал взял наизготовку ружье.

В отдалении клубились темные облака. Вскоре они оказались над головой, и на путешественников пролился дождь. Мэллори была признательна этому освежающему душу, но струи быстро иссякли, и маленькие лужицы мгновенно впитались в иссохший песок.

Наконец путники приблизились к пашням, и навстречу им выехали несколько воинов джебалия. Они столпились вокруг вновь прибывших, смеясь и обращаясь к Майклу на своем языке. Мэллори заметила восхищение в их темных глазах и поняла, какое огромное уважение он им внушал.

Они подъехали к воротам города, из которых появился принц Халдун и стал о чем-то тихо разговаривать с Майклом. Затем он обратился к Мэллори.

— Мой брат, лорд Майкл, подарил мне привилегию поговорить с вами, леди Мэллори. Моей жене, принцессе Ясмин, не терпится помочь вам в свадебных приготовлениях. — Халдун широко улыбнулся. — Это воля Аллаха, чтобы вы и мой брат стали мужем и женой. Вы достойны этого великого человека.

Мэллори не поднимала глаз.

— Благодарю вас, — прошептала она, пытаясь встретить взгляд Майкла.

Они въехали в город, и Мэллори нагнулась к Майклу.

— Но мы же не можем пожениться здесь!

Посмотрев на Мэллори, Майкл заговорил с ней, словно с ребенком.

— Ты должна понять, у меня нет времени ехать в город, где можно найти христианского священника. Нас поженят по обрядам джебалия. Не бойся, свадьба будет вполне законной.

Мэллори вновь стала сомневаться в том, что ей хочется выйти за него замуж. Прошлой ночью, в палатке, он был таким добрым, а теперь казался холодным и равнодушным. В этот момент он казался ей таким же примитивным и грубым, как любой из окружавших его бедуинов.

— Ты уверен, что нам стоит пожениться?

— Мне казалось, что мы уже все решили.

— Да, но…

— Закрой лицо, — велел он ей. — Быстро!

Мэллори растерянно прикрыло лицо платком, подумав, уж не хочет ли он, чтобы она вела себя, как арабская женщина. Она ни за что с этим не согласится, упрямо размышляла Мэллори, не открывая тем не менее лица.

Камар-Гинина поразила Мэллори. Город был древним и одновременно современным. Она никогда не думала, что цивилизация может забраться так далеко в пустыню. Раньше ей казалось, что все бедуины должны обязательно кочевать и жить в палатках.

Подняв взгляд на дворец, девушка изумилась: что же за люди были эти джебалия, если смогли выстроить сказочное королевство в этом диком краю?

Они поднялись по дворцовым ступеням, и Майкл повернулся к Мэллори.

— Мне сообщили, что наша свадьба состоится сегодня вечером. У тебя есть какие-нибудь возражения?

— Конечно есть! Это слишком скоро!

— На рассвете я уезжаю в Калдою. Люди пустыни, верные принцу Халдуну, уже собираются возле восточной стены города.

Мэллори хотелось кричать и умолять его, чтобы он не шел вместе с ними в бой, но она промолчала. Он обязан попытаться спасти своего отца.

— В Калдое стены такие же высокие, как и здесь?

— Насколько я знаю, она еще больше похожа на крепость.

Мэллори взглянула на Майкла и увидела, что он тоже смотрит на нее, словно чего-то ожидая.

— Я выйду за тебя замуж. Сегодня, — согласилась она, решив, что лучше проведет единственную ночь с этим мужчиной, чем всю жизнь с каким-нибудь другим.

Мэллори выкупали и надушили. Ей заплели волосы и увили их цветущим жасмином. Принцесса Ясмин, кое-как говорившая по-английски, следила за слугами, помогая и советуя, когда в этом возникала нужда.

Принцесса указала Мэллори на постель — там были разложены платья, из которых ей предстояло выбрать одно. Посмотрев на английскую девушку, Ясмин подумала, что та очень красива, разве только немного бледна. Ее глаза были синими, как лазурит, а огненные волосы могли вызвать только восхищение.