Пират и русалка - О'Бэньон Констанс. Страница 13

В его голосе звучало явное раздражение:

– А чего же вы ожидали, разгуливая по этим лицам без провожатых?

Она опустила голову и попыталась уклониться от прямого ответа.

– Вы американец, а я слышала, что мужчины в вашей стране всегда приходят на помощь женщине, если та в беде. Разве это не так?

Джуд посмотрел в обе стороны улицы, но не обнаружил никого, кто мог представлять опасность для этой женщины.

– Ступайте-ка домой к мамочке с папочкой, милая английская барышня. Если вас кто-то и преследовал, его уже нет.

– У меня нет ни отца, ни матери, – тихо сказала она. – У меня никого нет.

И тут, посмотрев на нее повнимательней, он, наконец, узнал в ней женщину, которая наблюдала за ним в таверне.

Хотя он заподозрил, что она намеренно следила за ним, сейчас незнакомка показалась Джуду совершенно беззащитной. Он невольно почувствовал жалость.

– Покажите, где вы живете, и я провожу вас туда. Но мы должны торопиться.

– Я живу в таверне «Голубой Пес», но теперь мне нельзя туда возвращаться.

Доминик не умела с легкостью лгать, поэтому следующие слова дались ей с трудом:

– Хозяин требует… он принуждает меня… работать на него. – Она залилась румянцем, вид у нее был самый жалкий. – Я не дурная девушка… и не хочу делать то, что он меня заставляет… Пожалуйста, сэр, возьмите меня с собой.

Губы Джуда язвительно скривились.

– Ни разу не встречал женщины вашей профессии, которая бы не утверждала, будто ее насильно заставляют заниматься этим ремеслом. – Он сунул руку в карман, достал золотой и швырнул ей. – Иди и расскажи кому-нибудь другому свою душещипательную историю. Я тебе не верю.

Доминик вцепилась руками в рубашку у него на груди, и Джуд почувствовал, что она и правда в отчаянии.

– Возьмите меня с собой. Я обещаю, что не доставлю вам хлопот.

Он расцепил ее пальцы и мягко оттолкнул от себя.

– Там, куда я направляюсь, нет места женщине. Поверьте мне на слово – со мной вам грозит куда большая опасность, чем та, что угрожает вам сейчас в «Голубом Псе».

– Я буду готовить вам пищу и прибирать, – взмолилась она. – Я буду делать все, что вы захотите, только, пожалуйста, не оставляйте меня здесь. Если вы бросите меня, случится нечто ужасное!

В ее голосе звучал неподдельный ужас, и Джуд уже был готов поверить ее словам. Но, взглянув на нарумяненные щеки женщины и ярко накрашенный рот, он нахмурился.

– Не на того напали, мадам, – с презрением сказал он. – У меня нет никаких сомнений, что еще до наступления ночи вы найдете олуха, который удовлетворит все ваши требования.

Не глядя больше в ее сторону, он обошел ее и направился прочь. Доминик беспомощно глядела ему вслед. У нее ничего не вышло! Что же ей теперь делать? Она собрала все свое мужество и неслышно пошла за ним, стараясь держаться на таком расстоянии, чтобы он не мог ее видеть.

Один раз Джуд оглянулся, и она затаила дыхание, но нет, он ее не заметил, отвернулся и широким шагом направился дальше. Скоро город остался позади.

Когда Джуд достиг берега, Доминик спряталась поодаль, наблюдая, как он разговаривает с двумя мужчинами. Потом все трое сели в шлюпку и поплыли к громадному кораблю, который покачивался на якоре довольно далеко от берега.

В глазах Доминик загорелся решительный огонек. Она вошла в воду и поплыла следом за ними. Как все, кто родился и вырос на островах, она отлично плавала, но тяжелые юбки мешали девушке и истощали ее силы.

Солнце село, наступила безлунная и беззвездная ночь. Доминик не спускала глаз с нескольких крошечных огоньков, светившихся на корабле. Задыхаясь и ощущая такую тяжесть в руках и ногах, словно к ним были подвешены пудовые гири, она думала, что дальше плыть уже не сможет. Но она должна была доплыть!

Коснувшись наконец руками корпуса корабля, она почувствовала невероятное облегчение. Но настоящая опасность была еще впереди. Ей предстояло незамеченной подняться на борт – как это сделать, она не имела понятия.

К счастью для Доминик, море было спокойным, и она могла держаться у борта, дожидаясь, пока все на корабле стихнет. Не будь вокруг так темно, она бы уж нашла способ взобраться на борт. И, словно в ответ на безмолвную мольбу девушки, руки ее вдруг коснулся свисавший с перил борта канат, и она из последних сил вцепилась в него. Доминик не знала, какая опасность подстерегает ее на борту фрегата, но любая опасность была ничто в сравнении с той, что ждала родных ей людей, если у нее ничего не выйдет с Джудом Гэллантом.

Медленно перебирая руками, Доминик начала подтягиваться вверх, пока не достигла перил. Потом помедлила минуту, собираясь с духом, и вскарабкалась на борт. Одинокий фонарь качался в такт кораблю. Оглядывая палубу, она старалась держаться подальше от света. На палубе никого не было, но тут послышались голоса, и Доминик скользнула за стоявшие рядом бочки. Мимо нее прошли двое.

Ее руки были ободраны грубым канатом и кровоточили, одежда изорвана в клочья, вода текла с нее ручьями. Но она преодолела первое препятствие и проникла на борт «Вихря». Надо устроить так, чтобы ее обнаружили не раньше чем корабль отойдет далеко в море, тогда капитан не сможет высадить ее на берег.

Теперь, уже пообщавшись немного с Джудом Гэллантом, Доминик совершенно уверилась, что он способен на все. Он из тех людей, кто, не колеблясь, может выбросить женщину за борт.

Спустя некоторое время Доминик решилась выйти из своего укрытия и крадучись двинулась вдоль перил, пока не наткнулась на несколько лежавших на палубе шлюпок. С великими предосторожностями она забралась в одну из них и натянула над собой парусину, которой была прикрыта лодка.

Доминик трясло от холода и страха. Все зависело от того, как отнесется к ней капитан Гэллант, но он один раз уже отверг ее, хотя она и притворилась женщиной легкого поведения, полагая, что именно такие женщины ему по вкусу. И почему полковник Марсо вообразил, будто этот пират не может перед ней устоять?

Свернувшись калачиком, одна в чужом и мрачном мире, где каждая минута грозила ей бедой, Доминик закрыла глаза и провалилась в тяжелый беспокойный сон.

Том Битон был заправским моряком, казалось рожденным для того, чтобы всю жизнь провести на палубе корабля. Рваный шрам, тянувшийся от его лба до подбородка, делал физиономию Тома довольно страшноватой. Женщины и дети при встрече с ним обычно в испуге шарахались в стороны. Вот это-то лицо и увидела Доминик, когда с лодки откинули парусину.

Грубые руки схватили ее и рывком вытащили из шлюпки.

– Ну-ка, деточка, вставай! – произнес Том, ставя ее на ноги. – Что, решила прокатиться задарма?

Доминик дрожащей рукой отвела назад спутанные волосы, боясь поднять на него глаза.

– Я, значит, себе русалочку поймал, – ухмыльнулся Том, впиваясь пальцами в ее руку.

– Отпустите меня, – возмутилась Доминик, вырывая руку. – Я требую, чтобы меня отвели к вашему капитану.

Вокруг них собралось уже несколько человек, и при ее словах один из матросов засмеялся:

– Лучше тебе остаться с нами, чем с этим капитаном. Уж он-то навряд пожалует того, кто без приглашения забрался на его корабль.

– Что здесь происходит? – прогремел голос Корнелиуса, и все расступились, давая ему дорогу. Когда он оказался напротив Доминик, на его суровом лице появилось выражение крайнего изумления. Некоторое время он молча, вытаращенными глазами смотрел на девушку.

– Как вы сюда попали, мэм? – жестко осведомился он наконец. – И кто вы такая?

Она старалась не показать страха, который пронизывал все ее существо, и не мигая глядела в глаза этому огромному человеку.

– Мое имя не имеет значения. Отведите меня к капитану, я буду говорить с ним.

Теперь к ним присоединились и остальные члены команды – все сплошь устрашающего вида молодчики, с первого взгляда на которых было ясно, что это пираты. Они жадно пожирали Доминик глазами, толкая друг друга локтями и отпуская непристойные шутки в ее адрес, пока Корнелиус не приказал им немедленно разойтись и заняться своими делами. Только после того, как ушел последний матрос, Корнелиус снова переключил свое внимание на Доминик.