Сентябрьская луна - О'Бэньон Констанс. Страница 42

Джанет опустила глаза и некоторое время молчала.

– Что же ты теперь собираешься делать? Хочешь, я расскажу Камилле о нашем сегодняшнем разговоре?

– Нет. Позволь уж мне самому уладить это дело. Все это обрушилось на меня так внезапно… Признаться, я еще сам не знаю, что буду делать.

– Все это очень странно, но я почему-то тебе верю, Хантер. Не знаю, что ждет вас с Камиллой в будущем, но постарайся больше не причинять ей боли! Она и без того уже достаточно настрадалась.

Хантер отхлебнул еще виски и посмотрел на свет сквозь темную жидкость в стакане.

– А знаешь, я начинаю смотреть на эту историю глазами Камиллы. Неудивительно, что она меня ненавидела все эти годы. И теперь понятно, почему она не получила деньги по отцовскому чеку. Да, части головоломки начинают вставать на свои места!

Он допил виски, поставил стакан на стол и встал.

– Я очень благодарен тебе, Джанет. Ты помогла мне многое прояснить, но в то же время у меня появились новые вопросы. Я, к примеру, не понимаю, зачем Камилла пытается выдать Антонию за дочь другого мужчины.

– Неужели не понимаешь? Да она просто хочет защитить свою дочку! Ты только представь, что стало бы с малышкой, если бы все узнали, что она… родилась вне брака.

– Да, пожалуй, ты права, но… Мне все это не нравится!

Джанет проводила его до дверей.

– А ты уже видел Антонию, Хантер? – спросила она у порога.

– Еще бы! – Его глаза вдруг заблестели. – Ох, Джанет, до чего же она хорошенькая – глаз не оторвать! И такая умненькая, такая смышленая… Ее просто невозможно не полюбить!

– Я скоро увижу твою дочь, Хантер. Камилла пригласила нас в гости всей семьей. В следующую пятницу она устраивает для соседей вечеринку, хочет познакомить их с Антонией и со своей тетей.

Ей вдруг пришло в голову, что Хантер наверняка не включен в число приглашенных, и, чтобы не смущать его, она поторопилась сменить тему.

– Ты собираешься на Праздник Урожая в следующую субботу? Камилла мне сказала, что ее пригласил Уэйд Робертс.

Джанет почувствовала, что снова говорит что-то не то, но было поздно. Глаза Хантера потемнели.

– Этого следовало ожидать. Уэйд времени не теряет, он сразу почуял наживу! Камилла ему всегда нравилась, к тому же он спит и видит, как бы присоединить Валье дель Корасон к своему поместью.

– Я всегда считала, что в этом отношении он не слишком отличается от тебя… Прости, прости, не буду. Так ты поедешь на бал в честь Дня Урожая?

– Я не собирался, но… считай, что ты меня уговорила. Я поеду. Спасибо за все, Джанет.

Не говоря больше ни слова, Хантер вышел за дверь, оставив хозяйку дома обдумывать услышанное. Рассказ Хантера поразил ее до глубины души. Похоже, он, как и сама Камилла, был ни в чем не виноват. Джанет не знала, что будет дальше, но Хантер никогда не отличался терпеливостью, особенно если ему очень хотелось что-то получить. Она подумала о подруге, моля Бога, чтобы Хантер не причинил ей лишних страданий.

Камилла поцеловала Антонию в лоб. Спящая девочка казалась прелестным херувимом, и у матери, глядевшей на нее, защемило сердце. Она аккуратно расправила на стуле дочкино платьице, задула лампу и на цыпочках вышла из комнаты.

Ее сильно встревожило поведение Хантера при встрече с дочерью. Камилла мучительно размышляла, что может прийти ему в голову, и не находила ответа. Хантер был абсолютно непредсказуемым человеком, она уже столько раз ошибалась в нем! Но пусть он только попробует причинить вред Антонии! Камилла будет сражаться, как тигрица за своего детеныша!

Голова у нее болела, и она подошла к окну в надежде, что прохладный ночной воздух принесет облегчение. Прошедший день отнял у нее все силы: время снова повернуло вспять и затянуло ее в свой омут…

А чуть дальше по коридору точно так же, глядя вниз на улицу, стоял у окна Хантер. Когда дела задерживали его в Сан-Рафаэле, он предпочитал останавливаться в отеле; городской дом после смерти родителей стоял заколоченным.

Хантер всей кожей ощущал, что всего в нескольких шагах от него находится единственная женщина, которую он когда-либо в жизни любил, и его родная дочь, которой он не знал до сегодняшнего дня. Ему безумно хотелось, чтобы обе они принадлежали ему, и мысль о недостижимости этого приводила его в бешенство. Хантер не привык в чем-либо себе отказывать; до сих пор все его желания исполнялись. Все, за исключением одного: пять лет назад он потерял Камиллу…

Его руки сами собой сжались в кулаки. Придет время, когда он получит их обеих – Камиллу и Антонию! Хантер еще не знал, каким образом, но был уверен, что найдет способ. Нужно только поточнее установить, что же произошло в Сан-Рафаэле пять лет назад. Внезапно ему вспомнилось, что на чердаке городского дома хранятся отцовские бумаги. Если в них порыться, может быть, он найдет что-то, проливающее свет на события? Схватив куртку, Хантер в три шага пересек комнату и вышел. Оседлав одну из своих лошадей, содержавшихся в конюшне при гостинице, он помчался к дому, в который не заглядывал уже очень давно.

Фонарь освещал лишь один угол огромного чердачного помещения. Хантер обтер пыль с ладоней и окинул безнадежным взглядом сундуки, которые уже успел перерыть. Осталось всего три. Он даже не знал, что, собственно, ищет, но ему казалось, что в отцовских бумагах скрыто нечто, способное распутать мучившую его головоломку.

Откинув крышку одного из оставшихся сундуков, Хантер уже собирался обеими горстями подхватить кипу документов и вывалить ее на пол. Но тут в глаза ему бросился один листок, лежащий на самом верху. Он узнал свой почерк: это было письмо, когда-то адресованное Лидии. Он написал ей, что им лучше расстаться, потому что он ее не любит и собирается жениться на другой. Но как это письмо могло очутиться здесь, среди бумаг отца?!

Внезапно Хантер вспомнил, что передумал тогда отправлять это письмо, решив объясниться с Лидией на словах. Так вот в чем дело! Очевидно, отец нашел его в корзине для бумаг и показал Камилле! Ну, конечно: верх предусмотрительно оторван, письмо осталось без даты и без обращения…

Ощущая тупую боль в сердце, Хантер с трудом разогнулся и встал на ноги. Больше не приходилось удивляться, почему Камилла его так ненавидит. Она ждала от него ребенка и решила, что он ее бросил… Боже, сколько лет потеряно напрасно! Хантер проклял своего отца и свою собственную глупость.

Но как ему теперь убедить Камиллу, что оба они были обмануты и стали заложниками в междоусобной войне своих отцов? Пожалуй, за одну ночь невозможно преодолеть все обиды и подозрения, копившиеся пять долгих лет… Перед ним нелегкая задача, но Хантер был уверен: он найдет способ вернуть Камиллу и свою дочь!

14

Камилла и Пруденс гуляли по саду, наслаждаясь вечерней прохладой. Увы, сад, когда-то поражавший своим великолепием, находился в плачевном состоянии. Фонтан, некогда бивший на восемь футов в высоту, больше не действовал. Между плитами каменных дорожек пробивалась сорная трава, а немногочисленные цветы, еще оставшиеся на клумбах, были заглушены бурьяном.

Тетя Пруди села на деревянную скамью и с грустью покачала головой.

– Я помню, как впервые увидела этот дом. Он был прекрасен. Просто мечта! Впрочем, я осознала это не сразу. Твой отец нашел нас с сестрой, когда мы бродили по округе, словно в бреду. Ты ведь знаешь: апачи сожгли наш дом и убили родителей. Сегин дал нам крышу над головой, согрел и обласкал, как мог.

Камилла опустилась на скамью рядом с ней. Она безуспешно пыталась представить себе своего отца нежным и влюбленным.

– Папа и мама сразу полюбили друг друга?

– С первого взгляда! Я сразу заметила, что Сегина влечет к моей сестре, а ее – к нему. Он в то время был настоящим красавцем, и Джулинна влюбилась в него без памяти.

– Хотелось бы и мне увидеть, каким было ранчо в те дни, тетя Пруди… Дом, наверное, выглядел очень величественно?