Люди будущего - Джером Клапка Джером. Страница 1

Джером К.Джером

Люди будущего

Перевод В. Ф. П

Я должен любить Россию сильнее, чем я ее люблю, хотя бы только ради тех русских друзей, которыми я могу гордиться. На моем камине всегда помещается большой четырехугольный фотографический снимок, помогающий мне поддерживать мой мыслительный аппарат на уровне высшего напряжения, необходимого для литературного творчества. В центре его находится аккуратно написанный адрес, на превосходном английском языке, перечитывать который, откровенно сознаюсь, мне никогда не надоедает с сотнями подписей вокруг. Подписи эти, представляющие по своей форме непонятную для меня кабалистику, фамилии симпатичных русских мужчин и женщин, которым года два тому назад пришла милая мысль послать мне, в качестве рождественской открытки, эту воодушевляющую вещицу.

Русский человек - одно из самых очаровательных существ земного шара. Если он расположен к вам, он не поколеблется высказать вам это, и не только на деле, но и на словах, что, быть может, не менее полезно и необходимо в нашем старом и сером подлунном мире.

Мы, англосаксы, склонны гордиться своею сдержанностью. В одном из своих произведений Макс Эделер рассказывает о мальчике, посланном отцом в лес за дровами. Мальчик воспользовался случаем и убежал из отцовского дома, куда не показывался в течение целых двадцати лет. Однажды вечером какой-то улыбающийся, хорошо одетый незнакомец посетил стариков и объявил себя их давно пропавшим сыном.

- Однако ты не торопился, - пробурчал отец, - и пусть мой язык отсохнет, если ты не забыл принести Дров.

Раз как-то мне пришлось завтракать с одним знакомым англичанином в одном из лондонских ресторанов. В обеденный зал вошел какой-то господин и уселся поблизости от нас. Оглянувшись вокруг и встретившись глазами с моим приятелем, он улыбнулся и кивнул ему головою.

- Простите, я должен покинуть вас на одну минуту, - обратился ко мне мой знакомый, - мне надо переговорить с моим братом, с которым я не виделся более пяти лет.

Он докончил свой суп и медленно обтер усы. Затем встал и, подойдя к упомянутому господину, пожал ему руку. Они беседовали некоторое время, после чего мой приятель вернулся ко мне.

- Никогда не рассчитывал увидеться с братом снова, - заметил он, - брат служил в гарнизоне того африканского местечка - не припоминаю его названия, - которое атаковал Махди {Махди Суданский Мухаммед-Ахмед (1848-1885)вождь народного движения в Судане, возглавил так называемое восстание махдистов в Судане в 1881-1898 годах и стал главой независимого Суданского государства.}. Только трое из всего гарнизона и спаслись. Впрочем, Джим всегда был счастливцем.

- Но разве бы вы не хотели поговорить с ним более продолжительное время? - сказал я. - Что касается до нашего дела, то оно не уйдет - всегда можно будет улучить время для него.

- Нет, ничего, - ответил он, - мы с братом уже успели перетолковать более или менее обо всем, к тому же завтра я его опять увижу.

Я вспомнил эту сцену однажды вечером, обедая с несколькими русскими друзьями в одном из петербургских отелей. Один из присутствующих не видел своего троюродного брата - горного инженера - восемнадцать месяцев. Встретившись, сидели друг против друга, и каждый из них за время обеда, по крайней мере, раз двенадцать вскакивал со своего стула, чтобы обнять другого; всякий раз они прижимали друг друга к сердцу, целовали в обе щеки и с влажными глазами рассаживались по местам. Подобное поведение не вызывало ни малейшего удивления среди их соотечественников.

Но русский гнев так же быстр и страстен, как и любовь. В другой раз мне пришлось ужинать с друзьями в большом невском ресторане. За соседним столом сидели два господина, все время мирно беседовавшие; как вдруг, по-видимому ни с того ни с сего, они оба вскочили на ноги и яростно накинулись друг на друга. Один из них схватил графин с водою и без колебания пустил им в голову другого. Оппонент же его своим оружием выбрал стул из красного дерева и, откинувшись назад, для того чтобы лучше размахнуться, задел нечаянно мою хозяйку.

- Будьте, пожалуйста, поосторожнее, - заметила она ему.

- Тысячу извинений, сударыня, - возразил тот, с кого кровь и вода струились в одинаковом количестве, и, приняв меры предосторожности в отношении сохранения нашей неприкосновенности, он ловким ударом сбил с ног противника.

На сцене появился городовой. Он не сделал ни малейшей попытки вмешаться, но, выбежав на улицу, поспешил объявить радостную новость другому городовому.

- Это обойдется им порядком, - заметил спокойно мой хозяин, продолжая доужиновать, - удивляюсь, почему они не подождали?

И действительно, это обошлось им порядком. Не прошло и десяти минут, как появилось штук шесть городовых, и каждый из них начал требовать взятку. Получив просимое, они пожелали господам воителям спокойной ночи и убрались восвояси, несомненно в наипрекраснейшем расположении духа, виновники же происшествия, с головами, перевязанными салфетками, уселись на свои места, и снова оттуда послышался смех и дружеский разговор.

Русские производят на иностранца впечатление народа-ребенка, но, приглядевшись повнимательнее, иностранцу делается очевидным, что в глубине русской натуры притаилась склонность к чудовищным поступкам. Рабочие - рабы более правильное название для них - позволяют эксплуатировать себя с молчаливым терпением культурных существ. И все-таки каждый образованный русский, с которым вы говорите по этому вопросу, отлично знает, что революция приближается.

Но он говорит с вами об этом при закрытых дверях, так как не может быть уверен в том, что его прислуга не состоит на службе в сыскной полиции. Раз как-то вечером я толковал с одним чиновником о политике, сидя в его кабинете; в это время к нам вошла почтенная, седая женщина - экономка моего собеседника, служившая у него более восьми лет и считавшаяся в доме своим человеком. Увидя ее, он сразу прекратил разговор, затем, выждав время, когда дверь закрылась за ней, обратился ко мне со следующими словами:

- О таких вещах лучше говорить с глазу на глаз.

- Но ведь вы смело можете доверять ей: она так привязана ко всем вам.