Молчаливый гром - Таскер Питер. Страница 45

Крик Накамуры потонул в громовых раскатах нового объявления:

«Аварийный режим номер четыре. Производственная площадка запирается. Всем работникам проверить имущество самообороны и немедленно доложить о неисправностях».

Мори с ужасом обнаружил, что с потолка опускается панель, которая должна заблокировать доступ в погрузочный отсек. Он выдернул Лизу из-под конвейера за руку, и они помчались. Панель быстро шла вниз. Осталось бежать не менее пятнадцати метров, а под панелью было уже, пожалуй, не проскочить и ребенку.

Внезапно на щитке сбоку замигал красный сигнал, и панель остановилась, не дойдя до пола. Она прихватила задок самоходной тележки, тележка засигналила, и панель поднялась примерно на метр. Пока повозка въезжала на производственную площадку, Мори с Лизой вылетели из цеха в погрузочный отсек.

В отсеке стояли два грузовика с открытыми бортами, а рядом — штабеля ящиков. Привалившись к одному из штабелей, ел из миски лапшу человек в форме службы «Транспорт Сэйкю» и в фуражке. Появление Мори и Лизы явно ошеломило его.

— Аварийный режим номер четыре, — заорал Мори. — Вы что, не слышали?

— Да я ничего не знаю, — виновато сказал человек. — Я — водитель, я не работаю в этой компании. Я…

— Объявлена тревога, — заорал Мори. — Приказываю подогнать немедленно грузовик к главным воротам, иначе я доложу, что вы отказались сотрудничать. Шевелитесь!

— Понятно.

Водитель бросил миску с лапшой на ящик и поспешил в кабину. Мори подсадил Лизу в кузов, а сам сел в кабину к водителю.

Грузовик выехал из погрузочного отсека. Снаружи была большая стоянка транспорта, за ней — ограда из колючей проволоки высотой метра три с половиной, дальше — пустырь со свалкой промышленных отходов, бензоколонки, рекламные щиты и оживленная автомагистраль. Прямо перед оградой стоял небольшой храм с бетонными опорами ворот. Мори знал, что по настоянию Иванаги его служащие молились в храмах «Ниппон инфосистемс» не реже раза в неделю. Умерших служащих и их родственников независимо от вероисповедания, там же и хоронили.

— Хорошо, — сказал Мори. — Подъезжайте к воротам храма.

Водитель повиновался, не скрывая раздражения.

— Не понимаю я этой компании, — пробубнил он. — Все здесь без смысла. Никто не говорит, что происходит.

— Да вы делайте, что говорят, и все будет хорошо. Так, теперь выйдите и проверьте давление в шинах.

— Проверить что?!

— Шины, — терпеливо сказал Мори. — Их следует проверять, согласно перечню мер аварийного режима номер четыре.

Водитель посмотрел на Мори, будто тот заявил, что совершает путешествие на НЛО.

— Что вы имеете в виду? Какое, к черту, имеет отношение этот чертов режим к колесам моей машины?

— Не могу разглашать. При объявлении режимов три, четыре и пять у выходящих с объекта машин должно быть проверено давление в шинах. Это закон. Не хотите неприятностей — заткнитесь и выполняйте.

Водитель отчаянно и злобно покачал головой и вылез из кабины, бубня:

— Режим… Законы… Чепуха, чепуха! — и пошел к переднему колесу.

Мори быстро перебрался на его место, включил передачу заднего хода, поддал газу и отпустил сцепление. Грузовик вздрогнул, как бы решая, стоит ли канителиться, затем рванулся назад. Мори резко затормозил в метре от фабричной стены.

— Взбесился, — заорал водитель. — Все вы здесь бешеные. От президента и ниже.

Мори развернул грузовик и направил его к фасаду здания. Поодаль от стоянки он объехал группу служащих, появившихся из боковой двери. По борту грузовика забарабанили пули, а одна, влетев в кабину через открытое окно, пробила крышу прямо над головой Мори. Он пригнулся и надавил на акселератор. Грузовик понесся к главным воротам.

Ворота — полдесятка металлических прутьев — уже смыкались. По обе стороны торчали охранники с автоматами. Тут находилась и будка с надписью: «Осторожно! Ток высокого напряжения». Охранники взяли оружие наизготовку.

Мори нырнул под приборный щиток, одной рукой зажав баранку руля, а другой отжимая акселератор до самого упора. Лобовое стекло разлетелось, на Мори посыпались осколки, затем машину потряс удар, сопровождаемый белой вспышкой. Звук был такой, будто рвется огромный бумажный лист. Грузовик вздрогнул, вздыбился, но продолжил движение. Мори поднялся на сиденье, притормозил метров через триста-и оглянулся. Из будки рвалось коптящее пламя, на месте ворот зияла дыра, в кабине воняло бензином, но двигатель работал. Гаечным ключом Мори выбил остатки стекла и повел машину к магистрали.

Поездка до Токио заняла чуть более двух часов. Он бросил грузовик в пригородном проулке и взял такси. Лиза проспала большую часть пути, и к тому времени, как они доехали до центра, действие того, чем ее накачали, стало ослабевать.

— Сон был такой кошмарный… — зевнула она, еще плохо соображая. — Ужас. Жуткий якудза елозил по мне, пытаясь меня изнасиловать. Не догадываешься, что я сделала.

— А что ты сделала?

— Отрезала ему яйца. Получила крупное удовольствие. Между прочим, жаль, что во сне.

Она снова забылась, склонив голову на плечо Мори.

На западной окраине Синдзюку жил доктор, специалист в области косметической хирургии и половых болезней. Его пытался дискредитировать конкурент, обвинив в незаконной деятельности, результатом которой была гибель его пациентки в одном из домов свиданий. Мори размотал это дело и восстановил престиж доктора. В знак благодарности тот предложил Мори бесплатные услуги на всю оставшуюся жизнь. Мори не пришлось ими воспользоваться, зато теперь у него было основание попросить доктора подержать Лизу в клинике несколько суток. И чтобы никто ни о чем ее не расспрашивал и ее присутствие сохранялось бы в тайне.

Оставив Лизу у доктора, он сговорился по телефону с Кудо немедленно встретиться для обещанного разговора.

— Не пожалеешь, — сказал он веско. — И, думаю, тебе уже не придется ловить бандитов-мотоциклистов в дождливые ночи и выслеживать притоны азартных игр.

— Ты говорил мне об этом в прошлый раз, — скептически сказал Кудо. — Насчет перелома в моей карьере. А что вышло? Я не только дал тебе информацию, но и за пиво пришлось расплатиться.

— На этот раз я тебе дам все, что есть. Я много чего узнал. Правда, есть условие.

— Какое?

Голос Кудо звучал настороженно.

— Я хочу быть на месте в финале… Когда завершите аресты.

— Это же против правил, — заметил Кудо.

— Я знаю, — сказал Мори.

Заместитель управляющего местным отделением банка «Сумикава» в центре Хоккайдо сидел, уставясь в пространство. На его столе лежал номер «Гэндай имбун» с тревожащими материалами. То, о чем прочитал Том Коно в газете, подтверждало последнюю информацию из Лондона: Симада начал раскручивать свою авантюру, пытаясь обрушить курс доллара и опустошить рынки ценных бумаг. Это была безумная стратегия, он уже нес огромные потери, но этот человек, похоже, не понимал, чем рискует. Он лепил огромный финансовый снежный ком.

Но какими бы крутыми ни были действия Симады, сами по себе они бы не создали кутерьмы, о которой подробно сообщали финансовые страницы газеты. Чтобы сдвинуть ситуацию так быстро и на такие глубины, должны были сработать другие симады, следуя общему плану. Иначе чем объяснить, что рынки поддались сразу? Неужели в конце концов этот Симада обладал мифическим шестым чувством торговца? Учитывая тупость Симады, о которой информировал Тревор, последнее представлялось невероятным.

Том взял деревянные счеты — они ему были приятнее для простых действий, чем калькулятор, — и собрался выверить текущие расходы офиса, то есть заняться своими обычными делами. Но в кабинет вбежала секретарша.

— Коно-сан, идите быстрее, — проговорила она, еле переводя дыхание, — это, должно быть, что-то очень важное.

Тому нравилась Кадзуми. Она единственная здесь относилась к нему без предвзятости. Другие как будто опасались, что он заразит их чем-то… Дочь местного фермера, Кадзуми была трудолюбива и жизнерадостна.