Двое (рассказы, эссе, интервью) - Толстая Татьяна Никитична. Страница 36

ноябрь 1991 года

Татьяна Никитична Толстая

Стране нужна валюта

На днях захотелось мне хорошего чаю с хорошим печеньем. Ишь, какая!скажут читатели. Да, дорогие читатели. Именно ишь. На случай таких вот безумных капризов и девичьих мечтаний была у меня в загашнике валюта. Поскребла я по сусекам и нашла: лир итальянских 2000 (полтора доллара), да франков тридцать (еще шесть долларов), да пенсов английских горсть, да центов кучка, да еще неведомая монета с дыркой посередине, да петровский пятак, который я к синякам прикладываю, да двадцать иен, подаренные мне критиком Андреем Мальгиным. Словом, чувствовала я себя финансовым воротилой, чего и вам желаю.

Пошла я в "Березку", купила чего хотела, вышла - и сейчас же была арестована двумя роскошными лейтенантами милиции, причем издалека уже подбегал третий, а четвертый, как выяснилось, притаился за утлом в машине, чтобы в случае чего, видимо, догонять, сбивать с ног, вязать и волочить.

Всякие там фамилии, номер отделения милиции и прочее я называть не буду. Ребята и так напутаны.

"Ну кто ж знал, что это вы?- сокрушался лейтенант Игорек.- Видим, женщина такая (Игорек изобразил руками объем груди), одета хорошо, все такое... и вываливает груду мелочи. Конечно, мы сразу - хвать! А это вы".

Чем же не понравилась Игорьку моя замечательная интернациональная мелочь? А тем, оказывается, что мелочью, по оперативным данным, расплачиваются в "Березках" горничные гостиниц для интуристов, получившие эти монетки на чай. "И ведь как врут!- восхищенно крутил головой Игорек.Нет, как врут! Под кроватью, мол, выметала - и нашла... Ха! Не-е-ет, она на чай получила. Наберет кучу - и за покупками. Тут мы ее и хвать. Стране нужна валюта! Пожалуйте сюда! Все, что у нее там осталось, мы конфискуем".

Полчаса я допрашивала Игорька, к концу разговора окончательно запутавшегося в наших законах, инструкциях, приказах и повелениях.

Картина складывается вот какая. В соответствии с административным Кодексом, ст.154, использование гражданами валюты в платежных целях является преступлением. Валюту можно иметь ("Да держите вы ее дома спокойненько! Ради бога!"), но не тратить. Ее можно тратить, но не мелочью. "Я ж вижу, когда работяга берет видик или другую дорогую вещь, платит бумажками, ясно же, что заработал, да и по одежде вижу: работяга,- так пусть, конечно, берет!" - то есть подход к покупателям осуществляется с помощью классового чутья, на глазок). Тратить, стало быть, валюту нельзя, но если она внесена в таможенную декларацию, то можно. При этом таможенники отказываются вносить мелочь в декларацию (я пробовала), машут рукой: "это не деньги!". Это не деньги, но на них можно купить. Купить можно, но покупать нельзя. (Вы что-нибудь поняли?) Горничным нельзя, но мне - можно. Мне можно, но не наличными. А кредитной карточкой расплачиваться - это на здоровье. "С кредитной карточкой мы ничего поделать не можем",- вздыхает Игорек. "Так ведь кредитная карточка - это тоже деньги?",- удивляюсь я. "Да, но их же не видно",- смущается лейтенантик.

Вот оно в чем дело... Как говорится, съесть-то он съест, да кто ж ему даст...

"Орел мух не ловит" - говорит латинская пословица. Что ж, римская гордая птица как себе хочет, а наши доблестные археоптериксы с криком "стране нужна валюта!" когтят и мух, и мошкару, да и микробом не побрезгуют, если он только попробует прошмыгнуть мимо их носа с живой конвертируемой денежкой под мышкой. Четыре мужика на одну горничную - это впечатляет. Так и вижу их на Доске Почета: "Иванов - отнял три копейки. Петров - сдал в закрома родины семь. Сидоров - пал в неравном бою с уборщицей Интуриста. Спи спокойно, дорогой товарищ". Взгляд ясный, брови вразлет, кудри вьются орлы!

Иной раз, напоровшись по ошибке на крокодила вроде меня, орлы отступают. Крупных животных тоже не трогают: еще лягнет или голову зубами отхватит. Одни неприятности.

Что-то я другой такой страны не знаю, где при выходе из магазина беззащитных женщин подстерегали бы переодетые в штатское милиционеры и отнимали бы сдачу. Хотя другим странам тоже вроде нужны деньги. Но они несколько иначе решают проблему. Например, во Франции, чтобы отнять у женщины валюту, ей предлагают духи, косметику, платья, шубы, чулки, туфли, шляпки, бусы, браслеты, кольца, брошки, автомобили, мебель, книги, картины, кой-чего из еды: 160 сортов сыра, например; а также квартиры, виллы, билеты куда хочешь, кастрюли, сковородки, цветы, бриллианты... Странные люди французы, правда? Мне могут возразить, что у России свой, особый путь развития и что "умом Россию не понять". Ну если подходить так, без ума, то возможности, конечно, безграничные. Можно по утрам, пока еще транспорт не пошел, высылать на улицы отряды работников уголовного розыска: пусть проползут, пошарят на тротуарах: может, кто ночью цент уронил, а то драхму или эфиопские быры. Найдешь быр, оботрешь - и в казну. Вечерами, наоборот, хорошо потрясти нищих, слепых, безногих: что-то же они за день насобирали? Не всякий сердобольный иностранец, швыряя калеке монетку, прикладывает к ней таможенную декларацию. Стало быть, составчик преступленьица налицо. Ну а неправедное обогащение горничных, граждане, надо пресекать с самого начала: если она выметает пыль из-под кровати, два-три младших офицера занимают позиции на полу, засовывают под кровать головы и не мигая, смотрят; старший чин прощупывает простыни, пододеяльники, потрошит подушки. Если женщина принялась мыть туалет, сотрудники соответственно передислоцируются. Младшие смотрят не мигая, старший же пусть что есть сил качает вантузом.

И боже мой, какое тогда наступит изобилие!

1991 год

Татьяна Никитична Толстая

Яблоки считать цитрусовыми

Рождественский подарок, плод коллективной мысли ленинградского руководства: "визитные карты". Какой-нибудь наивный иностранец может подумать, что и впрямь "визитные"; что ленинградец, представившись новому знакомому, вытащит эдак из кармашка изящную бумажку с виньетками и подаст: вот, дескать, нате вам мой адресок, телефончик,- пишите, звоните, не забывайте!.. Не-ет, это у вас, господа хорошие, такое легкомыслие, а наша "карта" посерьезней вашей будет. Это будет не карта, а целое досье. Фотография. Адрес. Прописка. Штампы. И уж нашу-то карту мы никому без боя не отдадим, хотя бои предвидим. А называться она будет "визитной", потому что это звучит комильфо, а кроме того, с ее помощью будут осуществляться визиты в магазины. Не просто пошел-купил, по-простецки, как неотесанный дикарь какой, а нанес визит. Бонжур, мсьё, свиных костей не завозили? нет? Пардон. Аншанте де ву вуар.

Ибо без визитной карты, господа, не будет теперь истинного петербуржца. Отныне Северная Венеция, стремительно погружаясь в фекалии, удерживаемые на плаву дамбою, с достоинством будет распахивать торговые залы перед новой региональной аристократией. А всяких там провинциальных скобарей - вон. Ведь как сообщил нам Вадим Медведев (нет, не тот, а другой, из "600 секунд"), в Колыбели трех революций даже свиней кормят печеньем. Вадим попробовал вкусно. Теперь, может, и людям дадут?

А вот мне не дадут, я - иногородняя. 10 января я в последний раз ела на своей малой родине на законных основаниях. На другой день я со своими детьми уже была вне закона. Конечно, свет не без добрых людей: мама, папа, братья-сестры. Сплотились и накормили. Но уже в гости идти - это какую ж совесть иметь надо? Более того: ели мы мамину еду. И папа тоже ел мамину еду. Потому что свою еду он, по новому закону, обязан купить по своему паспорту. Лично. А я, например, уже не имею права взять папин паспорт и купить ему того-сего. Увидят мужскую фотографию и закричат: "Эт-то что такое?!" Так что есть захочет - ничего, доползет! Сам! Ножками-ножками!..

Конечно, если кто заболел - грипп там или что - такому Смольный кушать не разрешает. Тем более всякие там парализованные, или инвалиды, или старички, ровесники века - это нет. Никак. Зато они могут разглядывать визитные карты и размышлять о преимуществах социализма и о том, что своих завоеваний мы никому не отдадим: ни новгородцам, ни псковитянам, ни зловредному ливонскому ордену. И модные нынче духовность и соборность у этих категорий неизмеримо возрастут. Их теперь даже отпоют по церковному обряду.