Гибельный мир - Ковальчук Вера. Страница 6

– Из известных?

– Вален Рутао Седьмой.

– Академист, – проворчал Гердер.

– Это серьезно, – ответил ему Хельд и кивнул. – Хорошо. Что насчет самих книг?

– Он сказал, они должны быть неактивны, но на всякий случай дал фольги. Вот там у меня в сумке. Все упаковано, не сомневайся.

– Сколько он обещает?

– Вот тут заключено самое важное! – Тагель поднял палец. – Только постарайтесь не упасть. Я совершенно серьезно…

– Ладно тебе, Тагель, – проворчал Фроун. – Говори уже.

– Тысячу королевских фунтов.

– Сколько? – негромко переспросил Ридо.

– Тысячу. Золотом.

Все немного помолчали, а Аир просто онемела. Для нее фунт золота был суммой ошеломляюще огромной, недостижимой, целая куча денег, которая никогда в ее руки не попадет. За фунт золота можно было, наверное, целую деревню купить… Правда, только в их краях, на границе с Пустошью, где земля дешевая… Но все равно много. А тут тысяча. И числа-то такого она себе не представляла…

– Значит, эти книги ему здорово нужны, – сказал Хельд.

– Но ведь это в столице!

– Да за такие деньги можно и в столицу.

Покосившись на Аир, которая ничего не понимала, Ридо с удовольствием ей объяснил, что столица, то есть бывшая столица Империи, город Белый Лотос, находится где-то в самом сердце Пустошей, в самой опасной их части, что там сильный магический фон, много нечисти, нежить… Словом, уйма «удовольствий», и еще чуть ли не на каждом шагу встречаются магические ловушки. Туда рейнджеры не ходят, это очень опасно, но, говорят, да и простая логика должна подсказать, что как раз там-то сохранилось больше всего ценностей и много чародейских вещиц. Без магической поддержки туда нечего и соваться, но маги там не пройдут, потому что на них почему-то нечисть кидается в первую очередь, а рейнджеров-магов не бывает.

– Потому, когда собираешься в Пустоши, с собой нельзя брать никаких артефактов, кроме защитных, да и то не всяких, потому что иначе твари эти как насядут – двинуться не сможешь.

– Этот артефакт какой-то особенный, разработанный с учетом всех тамошних особенностей, – вставил Тагель. – Маг меня заверял клятвенно.

– А ты не узнал у него, случайно, какая мы по счету команда отправляемая с его заданием? – внезапно спросил Хельд.

– Спросил, – вздохнул Тагель.

– И которая?

– Седьмая, – произнес он в полной тишине. – Насколько я понял, не считая тех трех, которые отправились без магической поддержки. Они не вернулись.

– А сколько из семерых не вернулось?

– Три. Остальные команды вернулись с полпути. Да, там был еще один одиночка. Он не прошел больше, чем треть.

– Кто?

– Тандо.

– М-да, – протянул Гердер. – Он хороший рейнджер.

– Серьезный, – согласился Ридо.

– Ну что? – Хельд обвел всех взглядом. – Беремся?

– Беремся, – подумав, ответил Гердер, и остальные молча с ним согласились.

– Ну, вот и хорошо, – с облегчением вздохнул Тагель.

Аир и Хельд легли под одним одеялом, но в стороне от компании. «Вам, должно быть, отдельную палатку надо ставить, верно?» – пошутил Тагель, на что предводитель ответил словами, которых Аир не поняла, да и не старалась – они были, в конце концов, предназначены не ей. Она улеглась на подстеленный Хельдом плащ и, подождав, пока он тоже ляжет, прижалась. Прижиматься к мужу было приятно.

– Ты чего? – прошептал он, поворачиваясь к ней.

– Как – что? – опешила она.

Он помолчал.

– А-а… Знаешь, солнышко, я думаю, пока рано. А?

– Но почему? Это же брачная ночь.

– Тебе только пятнадцать, милая. В таком возрасте рано рожать. Давай отложим на пару годиков? Или хоть на годик. Для тебя так будет лучше. Ты же еще девочка, не сможешь понять, насколько это приятно. Будет одно огорчение.

– Но я уже девушка. – Она покраснела.

– Я понимаю. Но это не значит, что ты готова. Надо подождать, – в голосе его проскользнули нотки властности.

– Значит, ты… – Аир не договорила и снова покраснела, сама стесняясь этого.

– Вот чего ты боишься. – Он мягко обнял ее и привлек к себе. – Не надо. Ты еще не знаешь, что такое Пустоши. Рейнджеры не изменяют женам. Им это просто не надо. Потом ты поймешь. Ну, в конце концов, если это для тебя так важно, я постараюсь по возвращении раздобыть у этого мага… как его там, Вален Рутао… постараюсь раздобыть у него такой магический предмет… Один артефакт. Ну, словом, чтоб пока у нас не было детей. Я ни в коем случае не позволю тебе умереть от родов.

– Потому что я ред? – улыбнулась она, прижимаясь к мужу.

– Глупышка. Потому что ты моя жена.

Глава 2

Село, о котором говорил Хельд, оказалось большим, около ста домов, причем добрая половина из них была именно домами, а не землянками – добротные, сложенные из бревен, и было в каждом из них по два этажа – рабочий и жилой – не меньше. Аир оглядывалась в изумлении, таких строений она прежде не видела, потому что отец никогда не брал ее на ярмарку. В их деревне не строили таких потому, что, во-первых, дома приходилось слишком часто перестраивать – бывало, что и два раза за год на село нападала живая плесень, она не была опасна для человека, но все постройки аккуратно ровняла с землей, а во-вторых, это требовало слишком много времени. И какого времени! Бревенчатый дом ставился «от дождей до дождей», то есть летом, в самую страду. Если промедлить и дождаться осени, то можно разбирать недостроенное и пускать на дрова – весной оно уже никуда не будет годиться. А на границе Пустошей дорога каждая минута, которую можно пустить на укрепление своего благосостояния, на работу в поле или огороде.

Село располагалось недалеко от родной деревеньки Аир, но дыхание Пустоши его почти не касалось. Нечисть сюда не заходила, и даже Блистающий Ветер (именно он заносил зловредную плесень) не дул, так что жизнь текла довольно спокойно и ровно. Местный князь прекрасно умел охранять свои земли, и бандиты быстро усвоили, что куда лучше иметь лагеря в соседних княжествах, так что набеги они учиняли только на границы. Там-то и дежурили войска князя. Многочисленные, надо сказать, на их содержание уходила половина податей с местного населения, и подати получались весьма значительные. Даже огромные. Только те, что жили на границе Пустоши, были освобождены от этой части налога. Остальные же кряхтели, но платили и никуда не уходили. Лучше наломаться в работе, но знать, что никто добытое и нажитое не отберет.

Аир вертела головой, пока отряд неспешно ехал по улице, одной из шести. Неспешно потому, что, залети они в село на всей скорости, их приняли бы за бандитов, а еще неизвестно, насколько внимателен местный дозор. Три человека – это, конечно, несерьезно, зато луки, бьющие на пятьсот шагов, – очень серьезно, и проверять, насколько солдаты хорошо ими владеют, не хотелось. Да рейнджеры и не любили гнать. Так они привыкли в Пустошах.

Трактир по представлениям Аир был просто огромен – двухэтажное бревенчатое строение, рассчитанное на два десятка постояльцев. Разумеется, на два десятка состоятельных постояльцев, бедняков же, готовых спать вповалку на сене, сюда можно было запихать больше. Имелась обширная конюшня, где лошади рейнджеров нашли радушный прием, были кладовые и даже банька. Кроме того, здесь ждали услужливые и не слишком изголодавшиеся рабы, готовые услужить чем только возможно.

Хельд снял свою поклажу и поклажу Аир и повел ее в зал трактира, где приезжие и местные могли получить еду и пиво, или даже вино, если мошна была туга. Первая зала была большая, с массивными столами и лавками, чистая, но вторая, поменьше, оказалась куда уютней. Столов там стояло поменьше, были они поуже и покороче. На подоконниках в длинных деревянных ящиках зеленел лук, который можно было щипать и по желанию сыпать в похлебку, на окнах висели занавески. Это был зал для купцов и прочих богатых людей, готовых особо приплатить за уют. Здесь оказалось пустовато, в дальнем углу трое торговцев заняли стол, они ели мясо, запеченное в тесте, и еще что-то ароматное в горшочках, еще один купец обедал в одиночестве – судя по количеству тарелок и мисок, он изрядно оголодал в пути и теперь наверстывал.