Шалун в ее постели - Джеффрис Сабрина. Страница 58

Нет, выходит, она не ослышалась. Но как же так?.. Ведь он… Такой человек, как Джаррет, просто не мог этого сказать. Однако же сказал…

Наконец, овладев собой, Аннабел проговорила:

— Насколько мне помнится, еще неделю назад ты был категорически против женитьбы на ком бы то ни было.

На губах Джаррета заиграла улыбка. Взяв ее лицо в ладони, он чуть приподнялся и поцеловал ее с такой нежностью, что у Аннабел защемило в груди.

— Да, милая, ты права. Но тогда я еще не был тобой так очарован…

Она взглянула на него внимательно.

— Очарован… Чем?

— Вот этим. — Он сопроводил свои слова соответствующим движением.

Аннабел нахмурилась и, отстранившись от него, уселась на край кровати. Отыскав на полу свою сорочку, она быстро надела ее и в задумчивости уставилась в пол. Наконец, снова посмотрев на любовника, сказала:

— Ты хочешь на мне жениться, потому что тебе нравится со мной спать, не так ли?

— Потому что мне нравишься ты, — ответил Джаррет. — Нравишься вся целиком — не только твое тело. Я считаю, что мы с тобой очень подходим друг другу.

Она уставилась на него во все глаза.

— Подходим друг другу? Но ты — сын маркиза, а я — дочь пивовара.

— Мне все равно. И тебе, наверное, тоже. Я прав?

— Но твоей семье будет не все равно.

Он расплылся в улыбке.

— Конечно, не все равно! Моя бабушка будет в восторге, что я женюсь на порядочной женщине, к тому же женщине-пивоваре. Да-да, она придет в такой восторг, что наверное, пустится отплясывать джигу на крышах Лондона. И очень может быть, что тотчас же передаст тебе управление своей пивоварней.

Аннабел невольно рассмеялась. Потом, нахмурившись, сказала:

— Будь серьезным, Джаррет.

— Я вполне серьезен. — Он приподнялся и, усевшись с ней рядом, обнял за плечи. — Именно такую женщину, как ты, и хотела для меня бабуля.

— А тебя это не коробит?

Джаррет пожал плечами:

— Ну… немного, пожалуй. Не хочу, чтобы она взяла верх.

— Но тогда зачем…

— Потому что наш брак сулит ряд преимуществ. Для начала положит конец всяким сплетням.

Аннабел похолодела.

— Сплетням?..

Джаррет невольно застонал.

— Да, черт побери! Я еще не говорил тебе об этом. — Его глаза полыхнули гневом, — Видишь ли, похоже, что проклятый бабулин, племянник пронюхал каким-то образом о нашей ставке и теперь разносит повсюду слухи, рисуя все… в самом гнусном свете.

Аннабел тяжело вздохнула: только этого ей не хватало — сплетен!

— Ты хочешь сказать, он рассказывает всем правду?

— То, что считает правдой.

— Но это, наверное, и есть правда…

— Господи, какая разница? Главное же не в этом. Боюсь, что очень скоро сплетни достигнут Бертона. Мне-то на них плевать, но я не потерплю, чтобы от них пострадала ты. А также твои близкие.

Аннабел невольно вздрогнула.

— Так, значит… Значит, ты женишься на мне из жалости?

— Нет, черт побери! — Вскочив с кровати, Джаррет прошелся по комнате. — Просто я хотел перечислить все преимущества нашего брака. — Остановившись перед ней, он взял ее ладони и, поцеловав, проговорил: — Наилучший способ урегулировать ситуацию — это узаконить нашу связь.

— Узаконить нашу связь?.. — пробормотала Аннабел; ей вдруг пришло в голову, что эти слова прозвучали как фраза из коммерческого соглашения.

— А «Лейк эль» от нашего брака только выиграет, — добавил Джаррет, как будто считал, что это— самое для нее главное. — Люди увидят в нашем союзе семейное предприятие, что придаст веса нашему новому проекту. Магнаты Ост-Индской компании будут знать, что с нами можно иметь дело.

Аннабел прекрасно понимала: все, что сейчас говорил Джаррет, — чистейшая правда, и все это звучало очень даже разумно. Но все же ей казалось, что с каждым своим словом он словно вбивал в ее сердце очередной гвоздь.

— И как сказал Пинтер…

Она резко отстранила его руки и, пристально глядя на него, спросила:

— Значит, ты делаешь мне предложение, потому что так посоветовал мистер Пинтер?

— О Господи! Нет, конечно, нет! То есть отчасти поэтому, разумеется. Потому что он предложил. — Джаррет умолк, потом со стоном пробормотал: — Я все испортил, да?..

— Я бы выразилась иначе. Видишь ли, я впервые в жизни слышу столь… холодное предложение руки и сердца. Даже мясник и тот сделал вид, что испытывает ко мне нежные чувства.

— Но я же не говорил, что у меня нет к тебе нежных чувств. — Джаррет тяжело вздохнул и провел ладонью по волосам. — Я просто подумал… Дорогая, мне всегда казалось, что ты — очень практичная женщина. Поэтому я и решил, что если ты узнаешь, какая выгода…

— Забудь о выгоде, Джаррет! Мне нужно знать, почему ты хочешь жениться на мне. Я хочу слышать ответ обычного человека, а не временного главы пивоварни Пламтри.

— Я вовсе не временный, — возразил Джаррет. — Уже не временный. Я собираюсь управлять компанией пожизненно. И думаю оставить в прошлом увлечение азартными играми. — Скрестив на груди руки, он продолжал: — Ты ведь этим раньше мотивировала причину своего отказа выйти за меня, разве нет? Так вот, я брошу карты. Поэтому не беспокойся на сей счет.

Эти его слова повергли Аннабел в изумление. Бросит азартные игры? Чтобы на ней жениться? Невероятно! И это, наверное, вселяло надежду…

Заставив себя улыбнуться, она проговорила:

— Джаррет, я очень рада, что ты собираешься пожизненно управлять семейной пивоварней, но хочу знать, что ты ко мне испытываешь. Скажи, почему ты считаешь, что мы с тобой должны быть вместе всю жизнь?

Джаррет отвел глаза и пробурчал:

— Я, кажется, уже сказал, что испытываю к тебе теплые чувства. Ты мне нравишься, Аннабел. И в постели очень нравишься. К тому же мне кажется, ты предпочтешь мужчину, который честен с тобой. Потому что однажды один уже обманул тебя. Утверждал, что любит, а потом сбежал на войну, нимало не заботясь, что ты будешь страдать.

Эти резкие слова причиняли боль, но Аннабел старалась не подавать виду.

Джаррет же тем временем продолжал:

— Дорогая, обещаю, что стану тебе настоящим мужем. Я буду обеспечивать тебя и делать все, что в моих силах, что-бы помочь твоим близким. И обещаю, что оставлю карты. А если этого мало, то даже не знаю, что еще тебе предложить.

Свое сердце. Но его-то у него как раз и не было.

А вот она, Аннабел, уже отдала ему свое сердце, хотя он, конечно же, не знал об этом. Да, она любила его, любила без памяти — даже сильнее, чем когда-то любила Руперта. И ей все в нем нравилось — нравилось, как он ловко управлялся с ее братом, заставляя Хью думать, что тот сам ведет переговоры, нравилось даже его ужасное пение… Но выйти за него замуж, не завоевав его сердца, — это было бы для нее равносильно самоубийству. Ведь ей пришлось бы ради него бросить Джорди…

— Ты прав, — прошептала она. — Твоя честность мне и впрямь нравится гораздо больше, чем пустая болтовня Руперта. Поэтому и я буду с тобой честной.

Аннабел немного помолчала и, собравшись с духом, вновь заговорила:

— И есть еще одно обстоятельство, которое нужно учесть в этом… деловом союзе, который ты предлагаешь. Я тебе об этом еще не рассказывала, но дело в том… Боюсь, что ты, узнав об этом передумаешь на мне жениться.

Джаррет молча смотрел на нее, и Аннабел заметила настороженность, появившуюся в его глазах.

Сделав глубокий вдох, она тихо сказала:

— Дело в том, что у меня есть сын.

Глава 23

Джаррет по-прежнему молчал — таращился на нее, разинув рот.

«Черт подери, что она имеет в виду? — думал он, — Неужели она сказала… что у нее есть сын?» И тут его вдруг осенило. Глядя прямо в глаза Аннабел, он проговорил:

— Выходит, Джордж — твой сын?

Она молча кивнула.

— Поэтому ты так и не вышла замуж?

— Да.

— И потому так настаивала на мерах предосторожности, — пробормотал Джаррет. Что ж, теперь все стало на свои места — улеглось, как карты в колоде. — Следовательно, твой брат поэтому считает себя виноватым в том, что не уберег тебя от Руперта. А ты, в свою очередь, винишь себя в том, что его терзает чувство вины. И именно поэтому ты опекаешь Джорджа прямо-таки по-матерински…