Бойся собственной тени! - Артамонова Елена Вадимовна. Страница 17

Дракула о чем–то говорил с Еленой. Я не вникала в их разговор, но заметила, что им обоим он доставляет удовольствие. Влад вновь стал похож на себя прежнего, в его глазах вновь вспыхнул тот огонь, что свел с ума мою Сестру.

— О тебе такие вещи рассказывают, что кровь в жилах холодеет, — неожиданно для себя самой прервала я милую беседу. – Мы просто поверить не могли…

Лицо превратилось в маску, взгляд стал холодным и недобрым. Похоже, я сболтнула лишнее.

— Слухи. У меня много врагов.

— Но мы видели казненных.

— Все, что я сделал, я должен был сделать. Всегда есть возможность предать или умереть. То и другое – просто, но я выбрал борьбу. Борьбу за право жить свободными людьми в свободной стране. Мы не платим дань Османской империи, отражаем турецкие набеги.

— А те, казненные?

— Предатели.

Фанатичный блеск в глазах, уверенность в справедливости каждого своего поступка… Мне стало страшно. Такие одержимые фанатики во имя благой цели были способны на любые злодеяния.

— Я вышвырнул со своей земли иноземцев, — Влад подошел к окну, долго смотрел на кружившийся в полутьме рой снежинок. Его лицо еще сильнее осунулось, постарело. – Валахия свободна. Надолго ли? Силы не равны. Константинополь пал, у Венгрии проблемы… А мы держимся. Я не сдамся, Елена. Нельзя сдаваться, как бы трудно не было. На слабость нет права. Бороться до конца, вопреки всему… и победить.

— Только так, — Елена подошла, взяла его за руку. – Ты справишься, я верю в это.

Усилием воли я вырвала себя из невероятных воспоминаний. В голове возникли кое–какие идеи, но сейчас было не до них – срок встречи с тенью неумолимо приближался. Вокруг все оставалось по–прежнему – лежали на полу выскользнувшие из рук журналы, тихонько тикали часы, заглядывало в окно солнце, но я сама изменилась, почувствовала себя другим человеком. Мне удалось разорвать паутину страха и сомнений, поверить в собственные силы.

— Нельзя сдаваться, как бы трудно не было. На слабость нет права. Бороться до конца, вопреки всему… и победить.

Я представила лицо Дракулы – суровое, волевое, его огненный, обжигающий взгляд. Окажись Влад на моем месте, он бы не стал раскисать по пустякам. Что из того, что за мной гонялись призраки, в голове раздавались чужие голоса, а страх не позволял пользоваться обычным лифтом? Все это еще нельзя было назвать поводом для отчаянья. В жизни всякое случается, и многим было намного хуже, чем мне теперь. Другие побеждали, а я?

— Нет права на слабость, — повторила я, встала с дивана, расправила плечи. – Ты еще пожалеешь, что привязалась ко мне, глупая, мерзкая тень. Очень пожалеешь!

***

Неожиданно стемнело. За окном вовсю светило солнце, а комнату наполнили густые сумерки. Я крепче сжала в ладони доставшийся в наследство от Аманды осколок камня. Когда пальцы ощущали его шероховатую, казавшуюся теплой поверхность, становилось легче, крепла уверенность в собственных силах. Не знаю, что на самом деле представлял из себя этот камешек, но для меня он стал настоящим талисманом.

Солнце вновь вернулось в комнату. Послышался тихий–тихий скрип, лба коснулось легкое дуновение ветерка… Я не сомневалась – тень начнет запугивать меня, взвинчивать нервы. Расчет был прост: когда душа находится в смятении, ее легче подчинить чужой воле. Тень всегда поступала одинаково – запугивала, доводила до отчаянья, а потом превращала человека в своего раба. Но со мной такие фокусы не пройдут. Я сумела справиться со своими страхами этой зимой, когда меня преследовал зловещий белый всадник, сумею постоять за себя и теперь.

«Справишься? Посмотрим…».

Отвратительный голос проникал в мозг, как липкая, разъедавшая все на своем пути кислота. Я крепче сжала в ладони осколок древнего камня. Главное – не паниковать, не верить своим глазам и не поддаваться на провокации. Тень станет запугивать меня казавшимися абсолютно реальными галлюцинациями, а я должна критически относиться ко всему, что вижу и чувствую. Черный призрак не имел плоти, а потому не мог причинить физический вред. Он мог завладеть душой, но я была готова к этому сражению и верила в свою победу.

Медленно, словно нехотя завертелись лопасти стоявшего на столе вентилятора. Вспыхнул и погас свет. В кухне по–звериному взвыл холодильник… Что это – иллюзия, наваждение, или тень могла вызывать сбои в электросети? Вентилятор крутился все быстрее, казалось, он вот–вот взлетит, но вместо этого, накренился набок, медленно сползая к краю стола.

Кроме жужжания мотора был слышен и другой звук. Я напрягла слух – кажется, в ванной сорвало краны. Только этого не хватало! Что скажет Вероника Викторовна, когда придет домой и увидит залившие сияющий паркет лужи?!

— Стоп, Яна, ты, кажется, увлеклась…

Я тряхнула головой, еще крепче сжала камень. Нельзя всерьез раздумывать о том, как мне влетит от Светкиной мамы, если на самом деле ровным счетом ничего не случилось. Вода не текла на пол, вентилятор не крутился, как бешеный – все это было наваждением, а я едва не поддалась на подстроенную тенью провокацию.

— Спокойно, спокойно…

Вентилятор с грохотом рухнул на пол. Он разлетелся на множество кусочков, одна из лопастей просвистела в опасной близости от моего лба. У ног упал оставшийся включенным в розетку провод. Его оголенный конец искрил, крошечные ослепительно–белые молнии скакали по полу. Окажись он чуть ближе, для меня могло бы кончится все. Эта мысль полоснула по нервам, как отточенное лезвие бритвы. Страх становился все сильнее, и разум уже не мог контролировать ситуацию.

«Надо выдернуть шнур из розетки, сейчас это главное» — подумала я, делая шаг к стене. До розетки было метра полтора, не больше, но преодолеть это расстояние оказалось практически невозможно. Оголенный провод следил за каждым моим движением, и стоило мне только сдвинуться с места, как он делал выпад, осыпая ковер дождем серебряных искр. Провод уподобился змее – стремительной, смертоносной, сверкающие контакты стали ее ядовитым жалом…

Я отступила, прижалась к шкафу, не в силах отвести взгляд от ослепительных искр. Провод поднялся примерно на полметра, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, пополз ко мне. Шум воды стал громче и отчетливее, тоненький прозрачный ручеек выполз из–под двери спальни. Теперь мне стало понятно все – электрический шнур и водопровод сговорились между собой, решив устроить на меня покушение. То, чего не смогло бы сделать электричество, взяла на себя вода. Они были коварными и безжалостными сообщниками, они страстно желали моей смерти.

Краешком сознания я еще понимала, как нелепо звучат такие рассуждения, но когда перед твоими ногами извивается электрический провод, а с тыла подкрадывается струя воды, невозможно сохранять душевное спокойствие.

— Вас нет! Вы мне кажетесь! Сгиньте! – до чего же это был жалкий и истеричный голос, мне самой противно было слушать эти вопли, но я продолжала кричать, пытаясь вырваться из плена галлюцинаций. – На самом деле ничего не происходит! Сгиньте! Исчезните!

Казалось, провод улыбался. Ручей подкрался к самым моим ногам, начал растекаться, образуя небольшую лужицу. Отчаянно взвизгнув, я запрыгнула на стол. Оттуда, перелетев через комнату – прямиком на шкаф. Пожалуй, этому головокружительному прыжку могла бы позавидовать даже Аманда, Принцесса воздуха.

Оказавшись на шкафу, я почувствовала себя в относительной безопасности. Электрический провод не мог дотянуться до этого укрытия, лужа осталась далеко внизу. У меня появилось время для раздумий. Пусть все, что происходит – только иллюзия, но для меня она абсолютно реальна, а потому смертельно опасна. От нее не скрыться и слова убеждения здесь не помогут. Настало время действовать, нанести ответный удар. Разгадка была в снах. В моих видениях противостоявшие злу охотницы умели выходить из своего тела, и это позволяло им сражаться с лишенными плоти призраками. Если я смогу вспомнить, как это делалось, то, возможно, сумею дать достойный отпор тени.

Камень, который я по–прежнему судорожно сжимала в руке, стал самым настоящим якорем, удерживавшим меня в реальном мире. Я поднесла его к глазам. Бороздки, образовывавшие незамысловатый рисунок превратились, в слова заклинания, которое я очень хорошо знала, но просто успела забыть. Теперь память возвращалась. Все оказалось довольно просто – произносимые определенным образом слоги позволяли сконцентрироваться, ослабить связь между телесной оболочкой и душой. А еще следовало дышать особым образом, следуя ритму заклинания, упорно повторяя слова, значение которых было утрачено задолго до моего первого рождения.