Большая книга ужасов – 12 - Артамонова Елена Вадимовна. Страница 22

Мы расстались на пристани. Твердолобые скептики вновь вышли в море, а я отправилась в гости к Андрею.

Пройдя независимой походкой мимо сидевших во дворике старух, я вошла в подъезд, поднялась на четвертый этаж и постучала в обитую коричневой клеенкой дверь. Она распахнулась почти мгновенно.

– Я тебя видел в окно. – В руках Андрей держал большущий кухонный нож. Заметив мой удивленный взгляд, он смутился. – Прости, резал колбасу. По дороге из больницы купил полбатона. Очень есть хотелось.

– А я тебе чипсы принесла и пару бубликов.

– Спасибо, ты так внимательна.

Мы прошли на кухню. Андрей возился у плиты, а мои руки как-то совершенно случайно уже залезли в пакет с чипсами.

– Как я разозлилась, увидев тебя в больнице! Это просто вопиющее нарушение правил конспирации.

– Да, виноват, мэа кульпа, как говорили древние. Признаюсь, пока я не увидел Сергея, история казалась совершенно невероятной.

– А при чем здесь Сережка?

– То есть? Мы еще вчера пришли к выводу, что его могут подменить, – так оно и оказалось.

От таких речей я немножечко обалдела. Почему Андрей считает Сережку двойником? Во время маленького ночного шабаша фантом наверняка бы выдал меня ведьмам, ведь я была такой легкой добычей. Неужели он показал колдовское сборище только для того, чтобы войти в доверие? А главное – только Сережка знал, что Андрей якобы скрывается на маяке. Он знал это, а потом к развалинам пришел зомби. Такой вот поворот сюжета…

– Как ты догадался?

Андрей поставил на стол сковороду с толстыми ломтями жареной колбасы:

– Чем отражение отличается от человека?

– У него правая и левая стороны поменялись местами. Но у Сергея ничего такого не наблюдалось.

– Видимо, создавая зеркальных двойников, ведьмы умеют устранять это несоответствие. Но не всегда. Скажи, у Сергея Ивойлова всегда была родинка на правой щеке?

– Черт! Как я не заметила! Конечно же – на левой…

Не думаю, что зомби – самая подходящая тема для застольной беседы, но мы говорили именно о них. Выслушав рассказ о том, как оживший мертвец побоялся сунуться в воду, Андрей тут же нашел этому научное объяснение, заявив, что зомби, если верить книжкам, инстинктивно боятся соли.

– Похоже, рассказы о повадках оживших мертвецов недалеки от истины.

– Значит, если напичкать их чем-нибудь солененьким, они угомонятся? – обрадовано предположила я.

– Возможно.

В дверь позвонили. Мывший посуду Андрей едва не разбил тарелку, а я испытала сильное желание спрятаться в укромную щелочку. Звонок повторился. Мы подкрались к входной двери.

– Это ребята, – прошептал заглянувший в «глазок» Андрей.

Вид у мальчишек оказался не блестящий – растрепанный и ошарашенный. Макс первым прошел в комнату, плюхнулся на диван, а Петька замешкался в прихожей, снимая обувь. Не дожидаясь вопросов, Максим начал рассказ:

– Когда мы возвращались с пристани, то еще на углу улицы услышали вопли Сережкиной тетушки. Она стояла у калитки и звала на помощь. Вокруг собралась толпа соседей, наблюдавших за бесплатным спектаклем. Никто ничего не делал. Из дома доносился грохот.

– Я подошел к Ангелине Георгиевне, – перебил Максима Петька, – спросил, что случилось. Оказалось, что минут пятнадцать назад, когда она уже заканчивала гладить скатерть, в дом ввалился какой-то тип и совершенно жутким голосом спросил: «Где Зизи?» Потом как-то странно повел носом, направился в комнату Зинаиды и устроил там погром.

– Прощай, антиквариат!

– Да, Зизи, тете Ангелине можно только посочувствовать.

– Петр еще не рассказал самого главного. Пробравшись в сад, мы заглянули в твое окошко. Какой-то качок в спортивном костюме с неописуемой яростью крушил все подряд. Переломав всю мебель, он вышел в окно, захватив с собой раму вместе со ставнями. Мы столкнулись с парнем нос к носу. Это было зрелище не для слабонервных – он выглядел как самый настоящий мертвец, да еще и не первой свежести!

– Что я говорила! Какие теперь есть предложения?

– Обследовать подземелье.

– Зачем, Андрей? – спросил Максим.

– Все события как-то связаны с этим местом. Алтари просто так не ставят – здесь совершались колдовские обряды. Вспомни изображение женщины с музыкальным инструментом, она напоминает Синюю Скрипачку – образ из пророческого сна Зизи. Возможно, Скрипачка – воплощение злого духа, которому поклонялись жившие здесь люди, а может быть, его жрица, приносившая человеческие жертвы.

– Ну хорошо, допустим, мы туда проникнем, а дальше? Ты можешь расшифровать древние надписи?

– Нет. Просто надеюсь найти какую-нибудь подсказку, зацепку.

– А если мы впустую проторчим в проклятой дыре и чего доброго там заблудимся? Искать подсказки можно до бесконечности.

Возможность вновь оказаться в пещерах не вдохновляла, и я решила поддержать Максима, но передумала, припомнив разговор ведьмы со своими ученицами. Сделав зеркального двойника, она собиралась отправить меня в подземелье. Скорее всего речь шла о пещерах, в которых, возможно, находился и Ивойлов. Сережку надо было спасать, поэтому вопрос о подземном путешествии разрешился сам собой. Мы разошлись только в сроках проведения спасательной экспедиции. Максим предлагал отплыть на рассвете, а Андрей – сделать это немедленно. Он считал, что нужно засветло добраться в Скалистую бухту, а обследовать само подземелье можно и ночью.

– Точно, – поддержала его я, – там все равно темно, как в могиле. А задерживаться в городе не следует. Зомби могут нагрянуть и сюда.

Максим не на шутку встревожился. Он боялся, что пострадает отданная на его попечение квартира брата, и первым заторопился в дорогу.

Ветер усиливался, штормило, и у меня временами возникало опасение, что Максим не сможет справиться с лодкой. Море было пустынно – ни прогулочных катеров, ни моторок, ни отчаянных купальщиков, готовых вплавь добираться до Турции. Хотя мы плыли довольно близко к берегу, тревога не оставляла.

– Пойдем на веслах, – скомандовал наш капитан, – Скалистая уже близко.

Максим спустил парус, а Петька и Андрей налегли на весла. Из-за непогоды смеркалось раньше обычного, и это очень осложняло наше положение. Проскользнуть в бухту ночью, да еще в шторм было абсолютно нереально. Думать о бесславном возвращении не хотелось, и я мысленно подгоняла казавшихся такими нерасторопными парней. Вот наконец замаячили знакомые берега. Лодка поочередно кренилась то на правый, то на левый борт, о торчавшие из воды камни со зловещим грохотом разбивались волны, обдавая нас хлопьями пены. Вообще-то я чувствовала себя крайне неуютно… Толчок, от которого мои зубы громко щелкнули, скрежет днища о камни, вода, моментально поднявшаяся до колен…

– Плывите к берегу! – донесся откуда-то издалека крик Максима.

Самое скверное началось тогда, когда я почти достигла берега. Море не хотело отпускать меня, безжалостно мотая в полосе прибоя и раз за разом утягивая в пучину. Не знаю, случайность это была или судьба, но после упорной борьбы я все же сумела выбраться на сушу. Сумерки сгустились, но на берегу еще можно было различить три человеческие фигурки.

– Ну что, Логинова, каково быть потерпевшей кораблекрушение? – поинтересовался подползший на четвереньках Петька.

– Жизнь без приключений не имеет смысла, братишка.

– Да, но с ними она делается короче.

Перспектива провести ночь на пустынном берегу без огня и еды не вдохновляла. Но самым досадным было даже не это – вместе с лодкой сгинуло снаряжение, необходимое для спуска в пещеру. Получалось, что мы пожертвовали роскошным плавсредством и рисковали собственными жизнями совершенно напрасно. Впрочем, насчет огня я поторопилась – в кармане у Макса обнаружилась зажигалка, которая после нескольких попыток расцвела крохотным лепестком пламени. Потом мы сидели у костра и сушили одежду. Домой решено было возвращаться на рассвете. Нам предстояло пройти по горной тропе до шоссе, а оттуда добираться в городок пешком или автостопом. Насчет обследования подземелья никто даже не заикался. Это меня разозлило. Вооружившись пылающей веткой, я направилась к той самой неприметной ложбинке.