Творцы миров (СИ) - Артамонова Елена Вадимовна. Страница 48

Коридор повернул влево, и Орр неожиданно очутился в просторной пещере. Факелы, воткнутые в щели между камнями, давали слабый неровный свет, который, казалось, не освещал, а, наоборот, сгущал тени в низком сводчатом помещении. Из мрака бесшумно выступили люди в черном, лица которых скрывали маски. Их было четверо. Орр остановился в центре пещеры, положил руку на рукоять меча. Замер, выжидая. Неслышно, как тени, кружили вокруг него безликие воины. Развевались полы их черных одеяний, пламя

играло на клинках. Не поворачивая головы, боковым зрением Орр уловил, как противник справа незаметно готовится к атаке. Неожиданно шагнув вперед, Орр повернулся вправо, молниеносно извлек меч из ножен и рубанул им по запястью нападавшего. Кисть, с зажатым в ней боевым топором отлетела в сторону, тяжело плюхнулась на камне. Тут же коротким ударом сверху Орр добил оравшего от боли и потерявшего контроль над ситуацией раненого воина. Не дав нападавшим опомниться, горизонтальным движением меча он полоснул по телам стоявших перед ним врагов и успел заметить, как один из них отступает назад, придерживая вываливающиеся из рассеченного живота внутренности. Резко обернувшись, Орр зарубил третьего врага, успевшего занести меч над его головой. Оставшийся в одиночестве противник, нападавший на Орра спереди, был ранен, но не думал сдаваться. Воспользовавшись тем, что Орр повернулся к нему спиной, он метнул кинжал, целясь в поясницу. Звериное чутье Орра не изменило и в этот раз – он сумел отклониться от несущего смерть клинка. Обернувшись, Орр нанес сокрушающий удар, смахнув голову с плеч последнего из нападавших на него воинов.

Схватка длилась несколько мгновений и только, стоя среди поверженных врагов, Орр задумался кем были от люди и кто послал их сюда. Поддев острием меча маску, скрывавшую лицо убитого, он резко сдернул ее. Орр не ошибся – синий узор

из скрученных двойных спиралей четко выделялся побелевшей коже мертвеца. Такие татуировки имели только личные телохранители Витимюрга, давно снискавшие дурную славу своей запредельной жестокостью и неуемной жаждой смерти. Стряхнув кровь с лезвия, Орр вложил меч в ножны и пошел вперед, в темный провал хода, уводившего его в недра горы.

Спустившись по корявым ступеням, Орр очутился в круглой пещере с потолком-воронкой, таявшим во мраке. В центре помещения высился алтарь, сложенный из человеческих черепов слева от зловещего сооружения – треножник под которым билось бледное голубовато-серое пламя. Варево, булькающее в подвешенном к треножнику котле, издавало дурманящий, но довольно приятный запах.

— Я знаю, что привело тебя сюда, о великий воин… — скрюченная карга тихонько выбралась из-за алтаря и шагнула навстречу Орру. — Важное послание ожидает тебя. Смотри зорко орел, парящий над степью – это поворот твоей судьбы.

Орр без лишних разговоров приблизил к глазам хруст шар и начал пристально вглядываться в него.

…солнечная лужайка, скатерть, расстеленная прямо траве, сдобные пирожки в плетеной корзине… Смеются дети, он и она смотрят в глаза друг другу…

Лица влюбленных показались Орру знакомыми.

— Кто это? — отрывисто бросил он.

— Ты и твоя жена.

— Я? — Орр засмеялся.

— Она рядом, близко. Вспомни ее имя, позови, и вы вернетесь. Вспомни ее имя!

— Девица не в моем вкусе. Невзрачная.

— Ты смотрел в глаза красавиц, когда сжимал в объятьях их стройные тела?

— Да… — Орр помрачнел. — Да.

— Там – туман. В их глазах гнездится болотный туман. Они похожи на земных женщин, но только похожи… Ты один – больше здесь нет людей. Убей одиночество, вспомнив ее имя!

В гневе сверкнули глаза Орра:

— Я пришел сюда не за тем, старуха! Или Витимюрг и тебя подчинил своей воле?

— Мне больше нечего добавить, доблестный воин. Ступай своей дорогой.

Выругавшись, Орр покинул пещеру колдуньи. Почти неразличимый шорох привлек его внимание. Положив руку на рукоять меча, он легкими шагами стал продвигаться вдоль скалы…

В маленькой заводи, спокойная вода которой отражала сонные ивы, покачивалась, на поднятой набежавшим ветерком ряби, старая лодка. Люди скрылись за деревьями, но над заводью все еще звучали их голоса.

— Клюет скверно, с чего бы это?

— Черт его знает. Всю неделю одни неприятности. Из рук вон плохо…

— Лето еще толком не началось, а уже двое сгинули.

— Коварная река. Странно, что местный парнишка пропал – здешние здесь каждый омут знают, корягу. Не лезут куда попало.

— Дно чистить надо.

— Ты что ли будешь?

— А тела опять не нашли…

— Гиблое место…

Стихли тяжелые шаги, умолкли голоса.

Стрекоза, похожая на эльфа, замерла на носу лодки, подставив слюдяные крылышки лучам утреннего солнца. Было очень тихо…

Из цикла «Сказки средневековой Альдекции»

О пяти братьях и сестре

Агэл

История, которую я вам поведаю, да послужит предостережением для тех из вас, друзья, кто в порыве гнева способен совершить опрометчивый непоправимый поступок и остановит вашу руку, в ярости занесенную над невольным обидчиком.

Слушайте же… Случилось это много лет назад, на северо-западном побережье княжества Ренгия, в селении Сиано-тарри. Онор Род-Ал, удачливый рыбак, известный по всей округе благонравием и добропорядочностью, отец шестерых детей, был уважаем и любим односельчанами. Нередко приходили они к Онору за советом и всегда Онор дельным словом помогал избежать беды или ссоры. Не было во всем Сиано-тарри более рассудительного, мудрого мужа, нежели он. И никто из сельчан

не знал давнего греха Онора Род-Ала. Много зим назад, бучи еще безусым юношей, сгубил Онор невинного человека.

Как-то раз, возвращаясь из дальней поездки, встретил Онор одинокого путника, шедшего той же дорогой. Путь, пройденный вдвоем, кажется короче, и они вместе направились к Сиано-тарри. Ночь опустилась на горы Ренгии, и странники заночевали в лесу на поляне возле крутого обрыва. Неведомо мне, о чем была их беседа, но молодому вспыльчивому Онору почудилось, будто незнакомец насмехается над ним. Недолго сдерживал юноша свой гнев и без особых раздумий изо всех сил ударил тщедушного собеседника, тот пошатнулся и, не удержавшись на краю обрыва, камнем полетел вниз.

Испуганный не на шутку Онор не знал как поступить, ведь в темноте он не мог спуститься с крутой горы и помочь незнакомцу. Едва дождавшись рассвета, юноша склонился над пропастью и взглянул вниз – черным мешком лежало недвижное тело, распростертое на острых камнях. Ни слово, ми стон не доносились до ушей Онора. Уверовав, что его попутчик мертв и поддавшись страху, юноша трусливо бежал с роковой поляны.

Многие ночи, минувшие после того события не мог Онор спать спокойно, лицо незнакомца вставало перед его глазами, и с криком он просыпался. Совесть терзала юношу, но, если бы

Онор знал, что оставил умирать без помощи еще живого человека, кто знает, как бы поступил он… Неведомо было Онору, что несчастный еще двое суток пролежал с перебитым хребтом, прежде чем смерть смилостивилась и забрала его с собой.

Годы текли быстро, и со временем Онор почти не вспоминал о своем тяжком грехе. Но душа убитого не знала покоя.

Однажды жена Онора, Гюна, выйдя во двор, разговорилась с соседкой, а ее новорожденный сын остался дома под присмотром своей малолетней сестры Агэл. Немного времени заняла праздная беседа, но достаточно, чтобы в доме Род-Алов случилось непоправимое. Вернувшись под его кров, Гюна прежде увидела рыдающую перепуганную дочь, а затем то, что никто не может пожелать увидеть матери – обгоревшее тельце младенца в пылающей печи… Страшным был тот день для семьи Онора. Только на следующее утро смог безутешный отец расспросить едва успокоившуюся Агэл о произошедшем. Девочка рассказала Онору, что видела страшного человека в черном, неведомо как очутившегося в доме и швырнувшего в очаг ее маленького братика. Большего Агэл не знала и не видела.

В скорби и тревоге прошла зима, а весной на Онора и его жену Гюну обрушилось новое горе. Теплым весенним денечком