Оружейный барон (СИ) - Старицкий Дмитрий. Страница 52
— Умеешь, ты Савва, все по полочкам разложить. Аж, завидно, — Щолич выкатил из костра уголек и прикурил от него следующую папиросу.
— А ты не завидуй тому, что не твое. У тебя своего таланта на десять завистников хватит. По гранатам же ручным новое наставление написал. Толковое. У меня бы так четко и ясно не получилось бы.
— Скажешь тоже, куда мне до тебя. Академика.
— Вот опять завидуешь не тому, чему не надо завидовать. Завидуй методистам и педагогам, которые учат лучше тебя. А химия и механика это не твое. И вообще кроме бронеходов я больше наставлений писать не буду. Все на тебе. Кончиться война, а у тебя такая пачка наставлений будет за твоим авторством, что в Академии генштаба не устоят и примут тебя без экзаменов — сразу в ней преподавать, — нарисовал я ему перспективу.
— Я бы за такое выпил… — протянул Щолич.
— Так, только тихо… как сам разведчиков учил… В коляске. Под передним сидением корзинка, а в ней бутылка можжевеловки от Эллпе… Смотри никого не разбуди.
Что можно рассказывать о семейном отдыхе? Обычно ничего особенного. Все размеренно и монотонно. Развлечения кроме ночного секса только внешние, на концерт там сходить или на пляж. Детей пасти…
Но у нас было кому пасти детей, и я вот заново знакомился с женой. Да-да…
Когда я в армию ушел, она была еще девчонка.
Приехал на побывку — уже мать. И что там той побывки.
В семейной нашей жизни по пальцам можно пересчитать несколько дней подряд, когда мы провели их вместе, да и те в поезде. А тут целый месяц постоянно вдвоем. Везде.
И в лесу на прогулке с детьми.
И в горах вдвоем, где я учил ее мыть золото, а она мне показывала полезные растения.
И на конном заводе, где почти все матки ходили жеребые, радуя глаз хозяина.
И инспектируя многочисленные службы поместья, где моя жена мне дала сто очков форы в ведении хозяйства.
А еще пока я лазил по своим стройкам, Альта научила Элику счетоводству. Вздумалось мне как-то книги проверить, а оказалось жена уже этим занимается и управляющий стоит перед ней красный как помидор и потеет обильно. Для меня это стало откровением.
После этого я взял за обычай с ней на прогулках беседовать на отвлеченные темы. И, оказалось, есть о чем кроме детей и хозяйства… Я всегда видел, что жена моя красавица, да еще и блондинка и заранее был снисходительно настроен к ее интеллектуальным способностям. Тем радостнее пришло осознание в собственной ошибке.
И еще мы ездили с визитами по соседям. Устраивали смотрины Щоличу. Только из этого ничего путного не вышло. Запал он на нашу соседку — бездетную вдову. Симпатичную. Блондинистую. Глаза льдистые. Косы до попы. Фигура той приятной пикантной полноты, что радует глаз, но не перешла еще в тучность. И вроде все у них сладилось, та даже за нами стала с визитами наезжать в те же поместья что и мы, но вот с червонным интересом у майора вышел облом, при полном выпадении марьяжа.
Правда вдовушка таилась, блюла репутацию и соблюдала конспирацию. Но глядя на их сияющие морды после конной прогулки по ореховому лесу хотелось завистливо им подарить по лимону. Однако внешние приличия были соблюдены, и соседям осуждать молодую вдову было не с руки.
Но вот замуж Тисия повторно не стремилась. Почувствовала уже вкус к жизни полной хозяйкой. И поместьем своим руководила твердой рукой.
Сам же майор запал на нее так, что на других претенденток на его руку и сердце в нашем захолустье даже не смотрел, а там приданое было зачастую получше, чем все хозяйство вдовушки. И желание захолустных помещиков породниться с молодым майором было в наличии. Но… Не все в наших силах.
Утешило меня, отчаявшегося пристроить Щолича в хорошие руки интерес Тисии к строительству дома в Калуге. Знать, не все еще потеряно в этом раскладе. К тому же Щолич, как любой крутой военный, привыкший на службе нагибать и строить личный состав, давно созрел до домашнего подкоблучнечества. Песенка была у нас на пластинке старого пружинного патефона на хуторе, дед любил этот винтаж слушать. 'Раньше я командовал тобой, а теперь я вроде рядовой…' Думаю, это про них.
Праздник первого вина мы все же застали. Потому в обратную дорогу все ехали веселые и похмельные, добавляя по чуть-чуть.
Вдовушка предсказуемо увязалась за нами в столицу. У нее там дела неожиданно образовались.
Так что обоз наш выглядел солидно, растянувшись чуть ли не на версту. Не только мои, но и вальдовские телеги тянулись за нами и вдовушкины. Она особа хозяйственная и не упустила возможности упасть нам на хвост в реализации сельхозпродукции. Я не препятствовал. Вагоном больше, вагоном меньше… Добрососедские отношения дороже.
Настроения предгорных помещиков было благостное, особенно в тех семьях, которые в войне не понесли потерь. Спрос на их продукцию только рос, особенно на технические культуры и тормозила этот рост только неразвитость логистической инфраструктуры.
К моей идее организовать в районе сбытовой кооператив отнеслись благосклонно, но, как водится в глухой провинции, не побежали вприпрыжку, а сели думать. На первом этапе расходы предстояли. На промежуточные склады, на транспорт, на наем кладовщиков и возниц… Обозы должны быть постоянные. Поставки ритмичные. А вот к этому привычки не было. Если рецкий горец обещает, что какое-либо дело займет два часа, то он сделает его четко за два часа, но вот сегодня или послезавтра… тут возможны любые варианты.
Тисия ехала в коляске с Эликой. Я с Щоличем, который мне жаловался на жизнь, что встретил женщину своей мечты, а та за него замуж не хочет. Мне оставалось только поддакивать. Майору сейчас не собеседник был нужен, а жилетка, в которую можно пустить скупую мужскую слезу. И то, что вдовушка за ним увязалась в город, для него не значило ровным счетом ничего. Милютин желал определенности и четкости, перспектив домашних обедов, а вдовушка попой вертела до самозабвения. По личному опыту знала, что этот период отношений между мужчиной и женщиной краток. Но тем он и слаще… Сдали с обоза всю продукцию на мой оптовый склад во Втуце. Он у меня за заводом 'Гочкиз' сразу стоит, так что добавить немного железной колеи труда не составило.
Выписали всем сдатчикам счет-фактуру о принятии товара на реализацию. Не фиг баловать. Хотят деньги сразу — вон там, ближе к реке есть фактория имперских посредников. Ну а коли хотят денег побольше, то пусть ждут, когда Тавор все продаст. Тогда вычтем накладные и транспортные расходы и поделим остаток на кучки в соответствии со сданным на склад товаром. Все? Да нет, еще десять процентов вычтем за услуги. Иначе меня просто не поймут с такой благотворительностью. Все равно им выйдет в полтора раза больше чем напрямую имперцам сдавать.
Кстати тут имперцы попробовали как-то раз на Тавора наехать, типа 'пасан, ты тему попутал, тут все куплено' и пальцы веером. Пока Тавор на стрелке пальцы гнул, со склада позвонили на завод. С завода прибежала группа быстрого реагирования положила всех находников мордой в грязную брусчатку. Отпинала по ребрам от души. Отняли дубинки и кастеты и предупредили, что второй раз так легко они не отделаются — каменоломен в Реции много. И рэкет имперских посредников как-то сам собою увял.
Но рынок по умолчанию мы поделили — им коренная империя, нам Ольмюцкое королевство. По большому счету криминальная война никому пока не нужна.
А расширять торговлю сельхозпродукцией мне как-то не с руки в данный момент. И Тавору не разорваться. И так хорошо парень в армии служит… Считай без выходных…
На аэродроме меня ждал новый паролет. Тот, на котором я сделал рулежки и первый подлет поставили в ангар и сказали что это первый экспонат Калужского политехнического музея — первый в мире летательный аппарат тяжелее воздуха конструкции Кобчика.
Для здания музея, кстати, уже успели подобрать площадку в центре города. С размахом. Не только три экспозиционных корпуса в два этажа запроектировали, но открытые площадки. В том числе с рельсами для железнодорожной техники. И общественный детский парк между ними предусмотрен. Совет директоров 'Рецких дорожных машин', Рецкое политехническое общество и Департамент промышленного развития герцогства выступили инициаторами этого учреждения, посчитав, что делать частный музей только на тракторном заводе излишнее роскошество для города.