Предназначено судьбой - Фолкнер Колин. Страница 43

— Давай разберемся, кого ты хочешь пристрелить. Граф это или нет? Если ты ошибаешься и это не граф, я с тебя шкуру сдеру. У меня каждый человек на счету. Кажется, я предупреждал всех, что мне нужны матросы. Я ведь говорил, чтобы не было ни одного лишнего трупа, верно?

Конопатый покосился на Дункана, потом посмотрел на своего капитана.

— Ну так что? — Капитан выдернул из-за обшлага шелковый платочек и обтер вспотевший лоб. — Как мы решим этот сложный вопрос?

Конопатый растерянно посмотрел на своих дружков.

— Как ты считаешь, дружок, похож ли этот человек на английского графа? — со скучающим видом осведомился джентльмен.

Все, включая Джиллиан, посмотрели на Дункана, увидели рыжую бороду, голую татуированную грудь. Штаны у Дункана были рваные, лицо и руки забрызганы кровью. Он был похож на кого угодно, только не на английского аристократа.

— Вообще-то, сэр… — признал Конопатый, — вообще-то он не похож на джентльмена. Я, правда, кроме вас, других джентльменов сроду не видывал.

— Значит, говоришь, не похож? Ну, а дальше что?

Конопатый наморщил лоб, потом его озарила догадка:

— Я сейчас спрошу его самого, сэр.

Капитан сжал руку в кулак:

— Вот, умница. Так давай, спроси его.

Конопатый посмотрел на Дункана, грозно прищурившись:

— Ты граф или не граф?

Наступила пауза. Джиллиан в отчаянии смотрела на Дункана. Не нужно, не признавайся, молила она. Уилла уже не вернешь. Ты ведь не хочешь, чтобы его смерть была напрасной.

Дункан смачно сплюнул под ноги пирату.

— Ты что, сдурел? Какой я тебе граф!

Вид у него был такой свирепый, что даже Джиллиан испугалась.

Конопатый оглянулся на своего капитана.

— Говорит, что не граф.

Джентльмен хмыкнул:

— Тогда спроси его, что он предпочитает: остаться в живых или отправиться к акулам.

— Лучше уж я с вами, — ответил Дункан.

Пленные матросы помалкивали, никто из них Дункана не выдал, и Джиллиан вздохнула с облегчением.

Джентльмен немного подумал и лениво произнес:

— Кстати, Конопатый…

— Что, сэр?

— А вот ты, пожалуй, к ним отправишься.

— К кому, сэр?

— К акулам. Мне такие болваны в команде не нужны. — Он щелкнул пальцами. — Эй, Трехглазый! Выкинь-ка Конопатого за борт, а пленных гони в трюм. — Он топнул сапогом. — Похоже, эта посудина сейчас потонет.

Двое головорезов подхватили Конопатого и потащили к борту. Бедолага отчаянно кричал и вырывался.

Джиллиан зажмурилась, уже представляя, как приговоренного швырнут в воду, где кишмя кишели акулы.

— Ой нет, не надо! — вопил Конопатый.

Джиллиан и сама не поняла, как это произошло. Нужно было бы вести себя тихо, не высовываться — ведь ее собственная жизнь находилась под угрозой. И все же, поддавшись безотчетному порыву, она крикнула:

— Может быть, хватит смертей?

Она решительно шагнула к капитану, подобрав промокшую юбку.

— Что-что? — изумился джентльмен.

Тело Конопатого повисло над бортом.

Джиллиан щурилась от яркого солнца, которое светило ей прямо в глаза. Она не видела лица капитана — лишь его силуэт.

— Я говорю, что на сегодня смертей больше чем достаточно. Вы так не считаете?

Капитан картинно приложил руку к груди.

— Кого я вижу! Настоящая леди! И где? На этой жалкой посудине?

Он сдернул с головы шляпу с плюмажем и галантно поклонился.

— Держите меня, я влюбился!

Джиллиан смотрела на него с ненавистью.

— Так вы считаете, что я слишком сурово поступаю со своим матросом?

— Да!

Он задумался, потом небрежно махнул рукой:

— Дама абсолютно права. Сегодня больше никого убивать не будем. Отпустите его. Думаю, он запомнит этот урок.

Конопатого поставили на ноги.

— Спасибо, сэр, вот уж спасибо так спасибо, — лепетал он.

Однако капитан не обращал на него абсолютно никакого внимания, с любопытством разглядывая Джиллиан.

— Позвольте представиться, моя возлюбленная миледи. Перед вами капитан Индиго Мульдуне, но для вас я просто Индиго. — Он надел шляпу. — Можете, конечно, звать меня просто «мой любимый».

Джиллиан молчала, в ужасе глядя на труп Уилла Гэллоуэя.

— О Боже! — Капитан прикрыл рукой глаза. — Неужели покойный граф — ваш муж? О, миледи, я просто сражен. Честное слово! Учтите, пожалуйста, что я не имел против его сиятельства ничего лично. Это был бизнес, мадам, просто бизнес.

Джиллиан процедила:

— Вы не смеете! Не смеете брать меня в плен!

Джентльмен вздохнул:

— Ваша правда, миледи. Не смею. Но обратите внимание на то, что корабль вот-вот затонет. — Он предложил ей руку. — Так что позвольте сопроводить вас на борт моего судна. Оно называется «Королевская удача». Уверяю вас, там очень удобно.

Джиллиан огляделась по сторонам и поняла, что Индиго прав. Вода уже заливала палубу, продырявленная пиратскими ядрами «Келси Мэри» того и гляди должна была погрузиться в волны.

Джиллиан и не заметила, как Дункана увели вместе с другими пленниками. Должно быть, он уже на пиратском корабле. Что же делать?

Выбора нет. Нужно следовать правилам игры.

Гордо вскинув подбородок, она сделала вид, что не замечает предложенную руку.

— Меня зовут Джиллиан Родерик. Я, так и быть, поднимусь на ваш корабль, сэр, но учтите, что меня сопровождает моя сестра и миссис Амстед. Кроме того, я настаиваю на том, чтобы из каюты забрали наш багаж.

Индиго впервые взглянул на остальных женщин.

— Сударыни, — небрежно поклонился он и щелкнул пальцами. — Эй, Толстяк! Спустись вниз и забери багаж благородных дам.

— Но капитан, вот эта рыжая чуть не застрелила Пита!

Индиго просиял обворожительной улыбкой, его светло-голубые глаза вспыхнули искрами.

— Надо же, так у нее и характер есть! — Он приложил руку к груди. — Странная штука, мадам, но я, ей-богу, в вас влюбился. Толстяк, ты меня слышал?

— Слышал, капитан. Но внизу уже вода.

Индиго обреченно вздохнул:

— Так что же ты стоишь? Беги скорей, спасай багаж. — Он обвел взглядом палубу и сообщил. — Ибо эта прекрасная леди скоро станет моей женой.

Два дня Джиллиан, Беатриса и миссис Амстед безвылазно просидели в капитанской каюте «Королевской удачи». Несколько раз в день им приносили пищу и воду, юнга производил уборку и выносил ночной горшок. Как и обещал Индиго, женщин устроили удобно, но они полностью были лишены какого-либо контакта с внешним миром.

Кроме юнги, они не видели ни единого члена экипажа. Джиллиан понятия не имела, где сейчас Дункан и что с ним. Оставалось надеяться, что он жив. Думать об ином исходе не хотелось.

Когда Джиллиан попыталась подкупить юнгу, сунув ему несколько монет из тех, что были зашиты в ее юбке, парнишка наотрез отказался. Он сказал, что золото золотом, а отправляться за борт неохота.

Утром третьего дня наверху, на палубе, раздался топот ног, боцманские свистки, громкие голоса. Джиллиан прислушалась, пытаясь понять, что там происходит, но миссис Амстед бубнила молитвы, и разобрать слова доносившихся сверху приказов было невозможно.

— Ради Бога, миссис Амстед, помолчите, — раздраженно произнесла Джиллиан.

Терпение ее было на исходе. Два дня подряд она только и делала, что слушала, как эта плакса молится и читает вслух Библию. Конечно, Джиллиан всей душой верила в силу молитвы, но считала, что одних молений недостаточно. Господь помогает лишь тем, кто хочет помочь себе сам.

— Разве вы не слышите? Там что-то происходит. Кажется, корабль изменил курс.

Беатриса поднялась с койки.

— Что же это такое, Джил? — взволнованно спросила она. — Может быть, мы достигли порта?

Джиллиан была рада, что Беатриса смогла взять себя в руки и не паникует. Все это время она вела себя гораздо лучше, чем миссис Амстед. Несколько раз повторила, что этот пират Индиго, должно быть, не так уж и плох. В конце концов, оставил же он их в живых. Оказывается, в сложной ситуации слабая Беатриса внезапно обретала силу, мужество и твердость.