Сладостный обман - Фолкнер Колин. Страница 23

Эллен подняла голову. Ричард продолжал делать вид, что увлечен пасьянсом. Она подошла к нему и положила руку ему на плечо.

– Кэвин просит меня прийти к нему попрощаться, – заговорила она и почувствовала, как дрогнула рука Ричарда. – Мой милый, заботливый и добрый мой Ричард… Конечно же, я пойду к нему. И мне не нужна будет твоя защита. Кстати, для этого хватит и кучера. Нет, лучше я возьму с собой служанку, так тебе будет спокойнее.

Ричард, видимо, хотел было возразить, но сдержался.

– Иди, если считаешь нужным, – наконец выдавил он из себя. – И не нужно никаких служанок, я не хочу приставлять к тебе шпионов.

– Как хорошо, что ты меня понимаешь, Ричард. Ведь пожелай я сблизиться с ним, я бы давным-давно сделала это.

Ричард раскладывал пасьянс, но руки его заметно дрожали. Он едва сдерживал охватывающий его гнев.

– Наверстать упущенное не поздно и сейчас, – резко произнес он.

Несколько минут Эллен в задумчивости постояла у двери, ведущей в квартиру Кэвина. Служанку она оставила внизу, в карете, приказав дожидаться ее.

Насколько Эллен была смелой и решительной в своих мыслях дома, настолько же робкой она оказалась здесь. Теперь ей не хватало смелости даже постучаться. Несколько раз она поднимала и опускала руку. Дрожащей рукой она потрогала висящее у нее на шее маленькое распятие, принадлежавшее когда-то ее матери. Из ее головы вылетели все заготовленные фразы, она уже не знала, о чем хотела сказать Кэвину. О том, что их отношения закончились? Или о том, что ей больше всего на свете хочется сохранить их? Говорить ли ей о любви? Но что она сама знает о ней? Да к тому же слишком неподходящей была эта тема в тот распутный век. И какая может быть любовь у актрисы, живущей на содержании? Говорить о любви в ее ситуации – это просто смешно.

Но, может быть, именно в ее положении зарождающийся цветок любви и становился дороже? Кэвин понимал это. Но понимал ли? Во всяком случае, Эллен хотелось в это верить.

Она тяжело вздохнула. Она никак не ожидала, что на деле последняя встреча с Кэвином превратится для нее в столь трудную задачу.

Она решила, что не станет говорить с ним о любви, и прежде всего потому, что он не давал ей никаких обязательств и обещаний. И больше того – он ясно дал понять, что после последней встречи он не будет пытаться увидеть ее.

Измученная сомнениями, Эллен все же собралась с силами и постучала. Ошеломленная, она стояла неподвижно, вслушиваясь в биение своего сердца. Она уже начинала подумывать, что Кэвина нет дома, как вдруг послышались легкие шаги, скрип открываемой двери и веселые мужские голоса.

Дверь открылась, и на пороге показался мальчик-мавр лет десяти-двенадцати, в пестром халате и высоком тюрбане. По-английски он говорил хорошо, только с легким восточным акцентом.

– Да, хозяин дома, – ответил он на вопрос Эллен. – Мисс позволит узнать ее имя?

Нервно теребя ленту банта, Эллен молчала. Она никак не ожидала встретить у Кэвина гостей. Значит, он не рассчитывал, что она придет сразу после того, как получит записку.

Мальчик изучающе рассматривал ее.

– Скажи хозяину… что пришла мисс… Эллен.

– Мисс не желает войти? – Мальчик широко отворил дверь и, поклонившись, отступил, давая Эллен возможность войти.

– Нет-нет, – испуганно замахала она руками и подалась назад, стараясь остаться не замеченной гостями Кэвина. – Передай хозяину, что я пришла ненадолго, всего на минуту.

С видимой неохотой темнокожий мальчик закрыл дверь. Эллен осталась одна, но не прошло и минуты, как дверь снова отворилась. На этот раз она увидела Кэвина. Он был одет в голубоватого цвета панталоны, легкую льняную рубашку; его длинные волосы, зачесанные назад и перевязанные на затылке, напоминали конский хвост. Наверняка эту прическу он перенял от дикарей, но при всей своей неожиданности она очень шла ему.

Глаза их встретились. Кэвин взял руку Эллен и приник к ней губами.

– Входи, Эллен. Признаться, я не ожидал, что ты придешь. У меня гости, но ты не стесняйся. Это мои друзья, они только вчера приехали из Америки.

Эллен почувствовала, как в ней просыпается непреодолимое желание, и, испугавшись, выдернула руку. «Я должна быть сильной и неприступной», – подумала она, не отрывая влюбленного взгляда от завораживающих глаз Кэвина.

– Нет, я не буду заходить к тебе, – проговорила она и опустила голову.

– Ну, конечно, – протянул Кэвин с ноткой презрения в голосе. – Ты же не хочешь, чтобы тебя видели. Ты же боишься, что Ричард может узнать о твоем посещении. Хорошо, сейчас я попрошу гостей удалиться. – Он повернулся, чтобы вызвать слугу, но Эллен остановила его:

– Пожалуйста, Кэвин, не нужно. Не из-за Ричарда я отказываюсь заходить к тебе. Я просто не хочу оставаться с тобой долго. Я пришла, чтобы сказать тебе… – Прижав к груди руки, Эллен тщетно пыталась вспомнить, что же такое она собиралась сообщить ему.

Кэвин вышел из залы и прикрыл за собой дверь, из-за которой доносились мужские голоса. В коридоре стало тихо. Он внимательно посмотрел на девушку.

– Что случилось? – спросил он. – Ричард выгнал тебя? Не горюй, любовь моя, моя квартира к твоим услугам. Разве я не говорил, что ты можешь переехать ко мне в любое время? Места нам здесь вполне хватит, – улыбнулся он.

«О Боже, еще немного, и я буду не в силах уйти отсюда», – в отчаянии подумала Эллен и до боли сжала ладони.

– Послушай, Кэвин. Ричард вовсе не выгнал меня.

– Но ведь он же запретил тебе видеться со мной! – удивленно воскликнул Кэвин. – И ты наверняка пришла сказать мне, что не будет больше ни встреч, ни ужинов…

– Да нет же. Ну, в общем, ты знаешь… – говорила Эллен, стараясь не смотреть ему в глаза. – Да, нам не нужно больше встречаться, но это мое решение, а не Ричарда, – произнесла она и заставила себя посмотреть на него.

Услышав это, Кэвин опустил голову.

Наступило тяжкое молчание. Первой его нарушила Эллен. Она слегка коснулась его руки.

– Кэвин, я не буду тебе ничего объяснять…

– Эллен, клянусь королевским знаменем, я совершенно не понимаю ни тебя, ни твоего Ричарда. Что же это за человек, если он разрешает своей женщине, кем бы она ему ни была, встречаться с другим мужчиной? И почему ты в этом случае отказываешься от меня? Черт подери, да что ты так привязалась к своему Ричарду? Кто он тебе?

Эллен вспыхнула.

– Кэвин, я предупреждала тебя, чтобы ты не вмешивался в наши отношения, – раздраженно ответила она. – Ричард – мой защитник, и это все, что я могу тебе сказать.

Кэвин презрительно хмыкнул.

– Хорошо же он тебя защищает, если с его позволения ты пришла сюда.

– Нет, – сказала Эллен. – Ты не в счет.

– Тогда от кого же он защищает тебя? И от чего? – Кэвин обнял девушку за талию и слегка прижал к себе. – Расскажи-ка мне, дорогая моя, все свои тайны, и мы посмотрим, может быть, я смогу дать тебе более надежную защиту. – Эллен молчала, и он снова заговорил: – Я не раз говорил тебе, что мне совершенно все равно, кто ты есть и кем была. На свете нет ничего такого, что нельзя было бы исправить, Эллен. Скажи мне, что тебя тревожит? Твое прошлое? Тогда доверься мне, говори, чем я могу помочь тебе?

Губы Эллен дрогнули.

– Кэвин, ответь мне: я тебе не безразлична? – прошептала она.

Он сильнее привлек ее к себе.

– Эллен, ты околдовала меня. Я не могу жить, если тебя нет рядом со мной. И я не хочу, чтобы ты уходила… Во всяком случае, не сейчас. И не так…

– Кэвин, я – опасная женщина, – еле слышно проговорила она.

Их губы сомкнулись в коротком нежном поцелуе.

– Почему ты все говоришь Ричарду и ничего не можешь сказать мне? – продолжал настаивать Кэвин. Эллен откинула голову, опьяненная поцелуем.

– Нет, Кэвин, я не могу тебе этого рассказать.

Он снова поцеловал ее, на этот раз крепче. Не в силах больше сдерживать себя, Эллен прильнула к Кэвину и обняла его. Ей так хотелось, чтобы он понял ее отчаяние, догадался, что и ей терять его также тяжело.