Сладостный обман - Фолкнер Колин. Страница 36

– Эллен, – Кэвин потряс ее руку.

– Здесь слишком жарко, – только и смогла ответить она вялым голосом. Пытаясь выиграть время, чтобы успокоиться, она раскрыла веер и начала обмахиваться. – Мне стало дурно. Голова немного закружилась.

– Как я вас понимаю, – насмешливо произнес Хант. – Может быть, позвать слугу и он отведет вас в одну из комнат, где вы сможете отдохнуть? – Хант протянул руку и дотронулся до локтя Эллен. Почувствовав его прикосновение, она едва не вскрикнула.

– Нет… Нет, – задыхаясь от ненависти, ответила она. Эллен вдруг вспомнила тот вечер, когда он, подловив ее, долго шептал ей на ухо разные гнусности, прежде чем посягнуть на ее девичество. – В этом нет необходимости, – уже спокойнее продолжила Эллен. – Мне намного лучше, – она заставила себя поднять голову и взглянуть на Кэвина… Ее Кэвина, который так ловко обвел ее вокруг пальца… Сегодня он предал ее… – Отвезите меня, пожалуйста, домой, – проговорила она.

– Вы уверены, что сможете доехать? Я все-таки предлагаю вам немного отдохнуть здесь, – снова заговорил Хант.

Эллен посмотрела на него. Перед ее глазами тут же замелькали картины ее ужасного прошлого. Сейчас, когда прошло столько времени, Эллен уже начала забывать о своем муже, о тех гадостях и унижениях, что ей пришлось пережить в Хаверинг-хаузе. И вот теперь, когда многое из ее прошлого стало забываться, появился Хант и полустертые воспоминания вдруг начали превращаться в реальность. И Эллен понимала, что, попадись она в хищные лапы Ханта, живой ей оттуда не выбраться. Об этом говорили злобные искорки в его глазах, скрыть которые не могла маска фальшивой заботы на его лице.

Эллен взяла себя в руки и двинулась к выходу. Кэвин, удивленный внезапной переменой ее настроения, последовал за ней.

– Постойте, Меррик, – раздался позади голос Ханта. Кэвин остановился. Эллен пошла дальше одна. – Ни в коем случае не спускайте глаз с нашей красавицы, – заговорил Хант. – И, пожалуйста, зайдите ко мне в самое ближайшее время. Мне кажется, что я смогу сообщить вам кое-что о той женщине, которую вы разыскиваете.

– Хорошо, ваша светлость. Я обязательно зайду к вам, – ответил Кэвин и заторопился к выходу. Он нагнал Эллен почти у самых дверей.

– Дорогая, как ты себя чувствуешь? – Он протянул руку, пытаясь погладить ее по щеке, но Эллен надвинула на лицо маску. Теперь, когда Хант был уже далеко, она могла все обдумать.

«Скорее всего Кэвин не знает, кто я, иначе бы он вел себя со мной по-другому. Он любит меня, это видно по его глазам и по той страсти, с которой он обладает мной. Но и это не мешает ему лгать мне. Он не сказал мне своего настоящего имени. Почему? – Об этом Эллен оставалось только догадываться. – И теперь мне ясно, что та женщина, которую он разыскивает и о которой неоднократно упоминал при мне, – это я». Мысль, конечно, неожиданная и дикая, но абсолютно справедливая – именно так и обстояло дело.

Из дома они вышли в полном молчании. Эллен окончательно успокоилась. К ней снова вернулась уверенность и способность мыслить логически. Предательство Кэвина ошеломило ее, но только на короткое время. Сейчас она вновь была готова к схватке с неприятностями.

– Эллен, что с тобой? – Кэвин внимательно смотрел в глаза любимой.

Подъехал экипаж, они поднялись в карету, и не успел Кэвин прикрыть за собой дверь, как Эллен торопливо и сбивчиво заговорила:

– Лгун! Обманщик! Ты все время лгал мне! – От неожиданности Кэвин отпрянул. – Все твои рассказы о гранте – выдумка.

– Эллен, о чем ты? – изумленно воскликнул он.

– Не о чем, а о ком! О тебе! – выкрикнула она ему в лицо. – Ты постоянно обманываешь меня. Сначала я узнаю, что ты – граф, а теперь оказывается, что ты совсем не Кэвин Меррик!

– Ах, вот оно что.

– Да! – Эллен хлопнула себя веером по колену. Она нарочно злила себя, потому что гнев делал ее увереннее и сильнее. Слабым человека делает страх, но ненависть и злость всегда удесятеряют силы. – Так кто ты есть на самом деле? Каково твое настоящее имя?

Кэвин закинул ногу на ногу и повернулся к окну. Немного помолчав, он заговорил, тщательно подбирая слова. Голос его был тих и спокоен.

– Меня действительно зовут Кэвин. Полное мое имя – Морли Кэвин Вакстон, виконт Меррик.

– Но почему Хант назвал тебя графом Вакстоном? – Эллен едва смогла выговорить ненавистное ей имя, вызывавшее у нее самые неприятные воспоминания.

Кэвин опустил голову, спрятавшись от ее пристального взгляда.

– Этот титул достался мне совсем недавно, – глухо произнес он, стараясь не смотреть в прекрасные глаза Эллен. – Я не говорил тебе об этом, потому что не хочу вмешивать тебя в… довольно неприятную историю. Но только какая разница, как меня зовут? – Он поднял голову. – Эллен, разве для тебя так существенно, кто я – граф или виконт? Кем бы я ни был, для тебя я всегда тот же человек, которого ты встретила в театре, с которым провела столько дней… и ночей, – сказал он, слабо улыбаясь.

Слезы застилали ей глаза, к горлу подступали рыдания. «Ну почему все складывается так печально? Зачем Господь так щедро одаривает нас? Чтобы мы острее почувствовали горечь утраты?» – думала Эллен. Объяснение Кэвина было вполне логичным. Она поняла, что он не обманывал ее, он просто недоговаривал, и, как оказывается, правильно делал. Смогла бы она полюбить его, знай она о нем всю правду? Но только на сердце у Эллен от этого становилось еще тяжелее. Да, любовь к Кэвину не прошла, столь глубокое чувство не может исчезнуть внезапно. И сознание прожгла мысль, от которой Эллен все время старалась убежать, – время расставания с Кэвином пришло. Да, обстоятельства требовали от нее решимости – порвать с Кэвином следовало немедленно, раз и навсегда. Чтобы окончательно не расплакаться, Эллен глубоко вздохнула.

– Отвези меня, пожалуйста, домой, – попросила она. Голос ее дрожал, она едва сдерживала подступающие к глазам слезы. – Мне нужно домой, – повторила она.

Кэвин хотел что-то сказать, но Эллен, махнув рукой, остановила его. Он был в недоумении. Он никак не мог понять, что же вдруг случилось с ней. Почему вдруг ее отношение к нему так переменилось? Он понимал свою вину, чувствовал, что его недомолвки надоели Эллен. Ему внезапно захотелось рассказать ей все: и о несчастной судьбе брата Уолдрона, и о той мерзкой женщине, что хладнокровно убила его. Но нет, решил он, оправдываться перед Эллен, вызывать ее жалость – это будет не по-мужски. И еще – молчать заставляло его чувство долга. Он понимал, что чем меньше людей будет знать о его цели, тем вернее он ее достигнет. К тому же поиски убийцы могут оказаться делом небезопасным. Эллен была ему небезразлична, и Кэвин решил не посвящать ее в свои тайны, чтобы не подвергать ненужной опасности. Небезразлична. Это слово меньше всего подходило к женщине, без которой он уже не мыслил своего существования. Стоило только ему подумать, что весной ему придется отправляться в колонии одному, как щемящая тоска охватывала его сердце.

В полном молчании они подъехали к дому Ричарда Чэмбри. Когда карета остановилась, Эллен выскочила из нее и побежала к дверям. Кэвин смотрел на быстро удаляющуюся фигурку любимой. Сердце его сжалось от горестного предчувствия. Внезапная мысль пронзила его мозг: если он сейчас же не бросится вслед за Эллен и не остановит ее, она исчезнет из его жизни. И кто знает, может быть, навсегда?! Войдет в дом и бросится к своему Ричарду, который утешит ее своими ласками. Какими ласками? Ведь он сам лишил ее девственности, значит, она не спала с Ричардом? Какие же тогда утешения он приготовил для Эллен, что связывает их, что удерживает их вместе? И почему тогда он еще сидит в карете? Нужно немедленно бежать за ней!

Кэвин выскочил из кареты и помчался за Эллен. Он догнал ее в тот момент, когда она уже подходила к дверям.

– Постой, Эллен, – он взял ее за локоть.

– Оставь меня! – воскликнула она и с силой дернула за ручку. Дверь открылась, оказавшись незапертой. – Уходи! Оставь меня навсегда!