Сладостный обман - Фолкнер Колин. Страница 83

– Каролина! Шлюшка моя ненаглядная, где ты?

Эллен услышала его приближающиеся шаги. Вот он поднялся по лестнице и неторопливо пошел по коридору.

– Каролина, любовь моя, отдай мне письмо, – слышала она язвительный голос Ханта.

Эллен вбежала в спальню и задвинула щеколду.

– Хватит играть в детские игры! – гремел голос Ханта. – Отдавай письмо, сучка!

Эллен пожалела, что не стала ставить на дверь дополнительную щеколду. Как бы она сейчас выручила ее!

– Каролина! – раздалось за дверью. – Открывай-ка побыстрее.

Эллен в страхе прислонилась к стене. Хант ударил в дверь с такой силой, что она чуть не слетела с петель. Страх придал Эллен силы. Она навалилась на стол и придвинула его к двери. Затем она бросилась к полкам и в отчаянии стала швырять к двери все тяжелые предметы, которые попадались ей под руку.

– Не глупи, Каролина! – Хант рассмеялся. – Я все равно войду к тебе. Не для того я пересек океан, чтобы послушать, как ты громишь мебель.

– Убирайся отсюда! – завизжала Эллен, подбегая к двери.

– Дорогуша, отдай мне письмо, и я уеду. Я даже не стану рассказывать твоему муженьку, кто ты есть на самом деле.

Эллен испуганно попятилась. Хант все давил и давил на дверь. Выстроенная Эллен хилая баррикада не выдерживала такого натиска. Вскоре она поняла, что Хант рано или поздно, но ворвется в ее спальню.

– Иди к черту, Хант! Кэвин уже все знает.

– И как же он воспринял известие о том, что его милая женушка убила его родного брата?

– Я не убивала его, и ты это прекрасно знаешь! Это он пытался убить меня. То, что он выпал из окна, – чистая случайность, – Эллен не понимала, что в такую отчаянную минуту придавало ей смелости. Презрение к смерти? Или, может быть, презрение и ненависть к Ханту? Да, она устала бояться, и кровавый герцог уже не страшил ее.

– Отдай мне письмо, Каролина, и я обещаю клятвенно подтвердить твое признание. С тебя снимут обвинения в убийстве, и ты станешь свободна. Подумай, Каролина, ты снова обретешь честь и достоинство.

Эллен расхохоталась. Цену клятвам Ханта она узнала давно. Дверь начала поддаваться. Вот уже показались страшные мертвенно-бледные пальцы Ханта. Глядя на них, Эллен дрожала от ненависти. Будь у нее сейчас пистолет, она бы не задумываясь пристрелила герцога. Но пистолеты находились внизу, в библиотеке, в столе Кэвина. Но как пробраться туда?

– Вы обещаете, что клятвенно признаете мою невиновность? – спросила она, стараясь говорить как можно спокойнее.

– Обещаю, Каролина, – прозвучал ответ. Хант все наваливался на дверь, и она, сантиметр за сантиметром, открывалась. – Полагаю, что сделка для тебя очень даже выгодная – честь за ненужный тебе клочок бумаги. Ну, как? Договорились?

Эллен подбежала к окну и распахнула его. Сильный порыв ветра, наполненный каплями дождя, ударил ей в лицо. Одежда Эллен мгновенно намокла.

– И вы точно обещаете, что так и поступите? – прокричала она. – За этот грязный листок бумаги вы готовы дать мне свободу?

Вот уже показались волосы Ханта. Еще немного, и он увидит ее, а потом ворвется в спальню.

– Обязательно! – ответил герцог.

– Но я и сейчас свободна! – ответила Эллен. – И какой вред я могу нанести вам, находясь здесь?

Раздалось еще несколько ударов, и Хант оказался в спальне. Лицо его было залито потом.

– Я совершенно согласен с вами, дорогая моя. Вы мне не страшны, но вот некоторые мои друзья хотели бы получить это письмо. Так что отдайте мне его. Отдайте сейчас же, немедленно, – завизжал он.

Вид Ханта, входящего в спальню, не напугал Эллен. Хоть сердце ей и сдавило ледяным холодом, ненависть к герцогу была сильнее. О, с каким наслаждением она бы убила его! Эллен завела руки за спину. Капли дождя застучали по ее ладоням.

– Я бы отдала вам письмо, – сказала Эллен, пристально глядя в некогда так пугавшие ее дьявольские глаза Ханта. – Отдала бы из милосердия. Но, к сожалению, у меня его больше нет.

– Ты лжешь! – завизжал Хант. Схватив стул, он бросился на женщину. Она ловко увернулась, и Хант едва не рухнул вниз вместе со стулом, которым пытался ударить ее. Зазвенело разбитое стекло. Хант обернулся и окинул Эллен яростным взглядом.

– Хотя постойте, – она сунула руку в карман. – Ой, простите, я совсем забыла. Оно действительно у меня, – Эллен вытащила из кармана лист бумаги.

Хант метнулся к ней.

Она быстро сунула листок в карман и снова подбежала к окну. Если уж ей суждено умереть, то только не от руки Ханта, решила Эллен и, ступив на подоконник, бросилась вниз. Выступающая крыша первого этажа оказалась ближе к окну, чем казалось Эллен, и она удачно приземлилась на нее. Повалившись на бок, Эллен взглянула вверх. Она все правильно рассчитала – в такой непроглядной тьме Хант не видел ее.

Эллен усмехнулась и села. Теперь ей нужно было постараться не соскользнуть с мокрой крыши, чтобы не нанести травму малышу. Уперевшись ногами в крышу, Эллен стала раздумывать над тем, что ей делать дальше.

Хант долго смотрел в окно, пытаясь увидеть Эллен. Потом голова его исчезла. «Возможно, он подумает, что со мной случилось то же самое, что и с Уолдроном, и бросится искать меня внизу. Интересно, как он поступит, не обнаружив меня там?» – Эллен сознавала, что не может долго сидеть на крыше. Хант ее так или иначе, но найдет. Во-первых, он обязательно увидит ее при первой же сильной вспышке молнии.

Итак, оставался единственный выход – спускаться вниз и попытаться бежать. Эллен осторожно посмотрела вниз, как раз под ней оказалось окно библиотеки.

Она встала. Стоять было трудно, тапочки она потеряла при падении, ноги скользили. Внизу послышались раздраженные голоса. В ночной тьме Эллен рассмотрела бледное лицо Ханта. Герцог что-то приказывал своим людям. Она присела на корточки и прислушалась.

– Найдите ее! – шипел Хант. – Немедленно найдите, или я вырву ваши кишки.

Эллен отошла к стене и подняла руки. Пальцы ее едва касались края окна второго этажа. «Господи! Как же я заберусь в него?» – испуганно подумала она. Ее начала охватывать паника, но усилием воли Эллен взяла себя в руки.

Она ощупала холодный мокрый кирпич. Стена была почти ровной, лишь кое-где на ней были выложены узоры. Лезть вверх по отвесной стене, цепляясь за мокрый камень, было крайне опасно, но ничего другого ей не оставалось делать. Эллен заставила себя успокоиться и, ухватившись руками за выступы, поставила ногу на торчащий из стены кирпич. Затем, подтянувшись, она поставила на кирпич и вторую ногу, чуть выше.

Подъем был невысок, не больше метра, но вымотал он ее изрядно. Уже схватившись за край рамы, она долго не могла найти в себе силы влезть в окно. Наконец она в последний раз подтянулась и вползла в окно. Эллен понимала, что действовать ей нужно очень быстро. Спрыгнув на пол, она прислушалась. В доме никого не было, и Эллен решила, что и Хант, и его люди находятся на улице. Но что случится, когда они ее не обнаружат? Тогда все они снова бросятся в дом. Эллен понимала, что ей необходимо как можно быстрее добраться до библиотеки и взять там оружие. Там у Кэвина были и мушкет, и пистолеты. И Эллен решила спуститься вниз. Преодолев страх, она направилась к лестнице. В доме было по-прежнему тихо.

«Но где же Роб и Юлиус? И куда они утащили Мэри?» Эллен оставалось только молиться, чтобы все они оказались живы.

Она осторожно подошла к лестнице и прислушалась, все было спокойно. Она спустилась в залу и услышала доносившиеся с улицы голоса. Торопливо подойдя к двери библиотеки, она скользнула внутрь. В комнате было темно, но Эллен, зная, как расставлена мебель, прекрасно ориентировалась и без света.

Она закрыла за собой дверь. Оставалось только пройти к столу Кэвина и достать из ящика пистолеты. Эллен двинулась к нему и тут же услышала скрипучий голос:

– Потрясающая картина, не правда ли?

Сверкнувшая в окне молния озарила усмешку на смертельно бледном лице Ханта. Эллен отпрянула, увидев в руках его поднятый вверх портрет Каролины Вакстон, но в ту же секунду картина опустилась ей на голову.