РАМ-РАМ - Костин Сергей. Страница 21
— Вы точно не хотите пива? — спросил он меня.
— Точно! У меня своя сложная алкогольная диета. Все по дням и по расположению светил.
— Ну, как хотите. Еще одну! — крикнул Саша по-английски для буфетчика и вернулся к нашему разговору. — Мы встретили ребят из третьего батальона, которые живут здесь уже третий день.
— А вы других постоялых дворов в Дели не знаете? — снова умело ввернул я.
— Деби нашла это место по Интернету. Представляете, у этой ночлежки есть свой сайт! Там было написано, что это — отель, в котором любят останавливаться художники, писатели и музыканты.
— И она решила, что это такой уютный семейный пансионат с номерами чистыми, как девичья спаленка, с окнами, выходящими в цветущий сад, с общим столом на десять-двенадцать человек и роялем в углу салона.
— Ну, примерно. Спасибо! — это было уже официанту, принесшему запотевшую бутылку Кинг Фишера. Я старался в эту сторону не смотреть. — Так вот, мы встретились с ребятами, они дали нам травки, у нас в дьюти фри была закуплена выпивка… Короче, через пару часов мы все были уже никакие.
Я забил в лузу последний шар.
— Еще партию? — спросил я.
— Давайте!
Саше необходимо было выговориться до конца.
— А когда я утром — ну, не совсем утром. Короче, когда я пришел в себя, я лежал на одной кровати — у нас две сдвоенные кровати в номере — а Деби с Фимой спали вместе на другой. Она лежала ко мне спиной, простыня съехала. Так вот, она была в одних трусиках, и рука ее была заброшена на Фиму.
Я вдруг вспомнил выбившуюся из-под комбинации маленькую беззащитную грудь Маши.
— И сегодня Деби какая-то загадочная, а Фимка явно меня дразнит, — закончил Саша.
— А тебе так уж нужна именно Деби? Смотри сколько отличных девчонок вокруг ходит!
— Я понимаю. Но зачем тогда ей было звать меня с собой? И зачем было звать Фиму?
Я не стал делиться с ним своими подозрениями, укрепляющимися каждую минуту.
— Женщины любят устраивать петушиные бои, — уклончиво сказал я. — Для тебя ничто не проиграно.
— Но она в первую же ночь оказалась с Фимой!
— В первую ночь — с ним, во вторую, может, предпочтет тебя. Петушиные бои можно устраивать не только за право поцеловать женщину в щечку. Так даже быстрее дойдет до крови!
Саша задумался.
— Вы не сегодня еще уезжаете?
— Нет.
— Я вам тогда скажу завтра. Ну, правы вы или нет.
Я был уверен, что прав. Если Деби участвовала в ловле на живца — а удочку держал тот Гороховый Стручок, — зачем ей было лишаться одного из двух статистов?
7
Девушки пили масала-ти и мирно беседовали. Я крикнул мальчику, чтобы он принес мне то же самое.
— Мы полдня проспали, а теперь Мария говорит мне, что все достопримечательности закроются в пять, — морща нос, посетовала Деби.
Они, разумеется, разговаривали по-английски.
— Так написано в путеводителях, — ушла от ответственности Маша.
— Считайте, что вы потратили день на акклиматизацию, — утешил Деби я, стараясь заменить свой американский акцент на русский. Это, на самом деле, так же сложно, как говорить без акцента.
— Теперь из культурной жизни на сегодня осталась только ночная дискотека.
— Тоже неплохо!
— Не хотите к нам присоединиться?
Мы с Машей переглянулись.
— Боюсь, нам уже поздно, — решила за нас обоих Маша.
— Глупости! Пойдемте! Вы же, наверное, не были на индийской дискотеке?
— Я много где в своей жизни не была.
— А я хочу! — Деби встала. — Пойду куплю себе сари.
— Увидимся, — приветливо попрощался я.
Деби отошла к ребятам и что-то сказала им. Те немедленно отложили игру и потянулись за ней к выходу. Петушиные бои продолжались. Нет, если парни служили прикрытием, было совсем неглупо разыгрывать внутреннюю драму: это отвлекает внимание.
Я посвятил Машу в свои подозрения по поводу Деби.
— Мне твоя новая знакомая тоже не понравилась, — сообщила мне Маша. — Хотя тебе-то она, похоже, наоборот, нравится.
Я не стал цепляться ни к словам «твоя новая знакомая», ни к последнему предположению.
— А что тебя насторожило?
— Для начала, она сразу пристала ко мне, что я ищу в индийских желтых страницах. Я сказала, что хотела бы увезти домой Синюю птицу.
— Что-что?
— Синюю птицу.
— А почему тогда не Жар-птицу или Птицу Феникс?
— Ты что, никогда ее не видел? Ты же был в Индии!
— Был, даже два раза. Но я думал, что это сказочное существо и пьеса Метерлинка.
— Нет, это фантастическая птица, но реально существующая. У нее перья такие, цвета электрик ультрамарин. Как у тропической бабочки — или маленькие стрекозки такие тоже бывают. Я действительно хотела бы купить такую, но они в Красной книге.
— Тогда что ты искала на желтых страницах? Телефоны контрабандистов?
Я сказал это без особой язвительности, как бы с точки зрения Деби. У меня просто такая манера разговора. Но Маша обозлилась.
— Тебе доставляет удовольствие делать из меня дуру по малейшему поводу? Ты думаешь, я не нашлась, что ей ответить?
— Маша, я вовсе не считаю тебя глупее себя, — примиряюще произнес я. — Ты сегодня это не один раз доказала. Извини, если я сказал что-то, что показалось тебе обидным. У меня таких намерений не было.
Достаточно для извинений? По-моему, более чем! Даже Маше пришлось поменять тон.
— Я сказала ей, что ищу адреса зоомагазинов или птичьего рынка. У тех, кто легально торгует животными, как правило, есть и левые приработки.
— Можешь не объяснять мне — я в твоей находчивости не сомневаюсь. А что еще тебе не понравилось?
— Она все время пыталась выспросить про нас. Где мы живем, чем занимаемся, откуда приехали в Израиль и как давно?
— Ну, у нас же все это отработано.
Это у меня сорвалось с языка. Когда я секунду подумал, я понял, что вся наша легенда была хороша для случайных попутчиков. Если ее начнет проверять Моссад, от нее в две минуты не останется камня на камне.
Маша поняла, что я понял, и возражать не стала.
— И что ты ей рассказала? Ну, не смогла не сказать?
— Очень немногое. Я тут же старалась переводить разговор на нее саму. А когда что-то надо было говорить, рассказывала, как я, русская, боялась ехать в Израиль и как замечательно там все оказалось.
Маша помолчала.
— Еще твоя новая знакомая все время пыталась говорить со мной на иврите. Я сказала, что мне проще общаться по-английски. Она говорит, не надо стесняться и лучше практиковаться каждый раз, когда возникает такая возможность. Например, с ней.
Потом она не сдержалась:
— Как тебя угораздило посадить нам на хвост эту троицу?
— Напомнить? — спросил я.
— Почитал бы книгу! Поспал бы! — выпалила она. — Мало ли чем можно заняться в самолете.
Потом, подумав, великодушно добавила:
— Может быть, это и к лучшему. В конце концов, мы не обязаны лететь отсюда через Израиль. А так, все-таки какая-то наводка.
— Не говоря уже о том, что, как ты первая справедливо заметила, мы и должны были засветиться.
В знак примирения — по крайней мере, перемирия — мы вместе тщательно перерыли весь справочник. Никакой компании, похожей на Очха, в нем не оказалось.