Коричневые - Дейч Марк. Страница 16

А в остальном – серьезный «документ». Особенно впечатляет готовность германского командования поменять цвет свастики с черного на красный. «С нашим знаменем цвета одного». Кстати, идея переселения всех советских евреев в район дальнего Севера у Сталина действительно была. Теперь понятно, откуда. Осуществить, правда, не успел: помер.

А в общем – хорошенькую свинью подкладывает тов. Карпов своему кумиру. Вот как, оказывается, Генералиссимус спасал нашу страну от фашизма!

Ну и напоследок.

Сталин, уверяет нас тов. Карпов, был не только «Великий стратег, но и Великий пророк» (именно так, с больших букв). Многое он предсказал еще в 1939 году, за полвека до событий, которые произойдут в нашей стране. Сталин, значит, предсказал, а «революционерка А.М.Коллонтай» сумела записать руководящие указания Вождя:

«Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны прежде всего за рубежом и в нашей стране тоже.

Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет мстить нам за наши успехи и достижения. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут много злодеяний.

Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться…».

Бредятина. Однако навевает. Как та музыка. Вот что значит мастерство писателя! Благодаря тов. Карпову, отчетливо представляю такую картину. В скромном кремлевском кабинете Сталина сидит в кресле Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Швеции Александра Михайловна Коллонтай. На коленке у нее блокнотик, она торопливо записывает, чтобы, не дай Бог, ничего не упустить. А по кабинету неспешно ходит тов. Сталин и рассуждает. Как бы про себя. Пророчествует. Потом вдруг спохватывается, подходит к Александре Михайловне и ласково произносит:

– Ну как, товарищ Коллонтай, успеваете? А то я буду медленнее говорить. На чем мы там с вами остановились? Кажется, на сионизме?…

P.S. Авторы только что вышедших книг обычно любят давать интервью. Владимир Васильевич не оказался исключением.

– Сейчас, – откликнулся он на мой телефонный звонок, – только включу магнитофон. А то в наше время очень часто случается: такую бодягу припишут, что потом краснеть приходится. Впрочем, я знаю, что вы серьезный человек, – вы не пойдете на безобразия.

(Пауза. Владимир Васильевич устанавливает магнитофон. Потом объявляет, что готов к моим вопросам.)

– В книге «Генералиссимус» вы приводите некие документы. Например, о «Военном комиссариате», который был создан Троцким и им же возглавлялся. Из какого архива взят этот документ?

– А там есть, в книжке все сказано.

– Не могли бы вы повторить?

– Нет, я повторять не буду. В книге написано: это было опубликовано в Америке, не у нас, а в Америке было опубликовано. Я взял оттуда. (Благоговение Владимира Васильевича перед американским изданием некоего «документа» достойно лучшего применения.)

– А другой документ – справка, подготовленная Берией для Сталина, о количестве и национальном составе репрессированных?

– Это доклад Сталину, сделанный в единственном экземпляре по его просьбе. Я даю ксерокс подлинника. Чего вам еще нужно?

– Хотелось бы знать, где хранится этот документ.

– Ну это, знаете, у каждого писателя есть свои, как говорится, источники. Я вам показываю ксерокопию – чего еще надо?

– Понял. А «Генеральное соглашение» между НКВД и гестапо?

– У меня еще много документов к этому «Генеральному соглашению», еще 10 у меня есть. Там все указано: дата, где, чего, кто, подписи и печати.

– Но вы не указываете, откуда эти документы взялись. Именно это меня очень интересует.

– Вот еще! Вам, может быть, как говорил Остап Бендер, ключи от квартиры на блюдечке с голубой каемочкой?

Какие ключи? Я ведь об архивах… Помнится, в заключение нашего телефонного разговора тов. Карпов выразил надежду на то, что я не сделаю из этого интервью «какую-нибудь бяку». Какая уж тут бяка… Лучше автора никто о нем все равно не скажет.

После выхода «Генералиссимуса» мне позвонил старинный приятель Карпова. Он долго сокрушался, говорил, что ничего не может понять: по его словам, Владимир Васильевич еще не так давно был вполне приличным человеком…

По– моему, этот приятель ошибался.

Мой комментарий «Сталин, Берия и папаша Мюллер» был опубликован в «МК» и вызвал особенно бурные эмоции у автора двухтомника «Генералиссимус» Владимира Карпова. Свой «Ответ Марку Дейчу» он предварил просьбой – оно же требование: немедленно опубликовать, причем без «правки и сокращения». А «в случае отказа в публикации (бывает такое при нашей „демократической свободе слова“) прошу меня уведомить, чтобы я мог опубликовать отказ и мою статью в другой газете».

Пришлось уведомить еще одним комментарием —

СТАЛИН, ТРОЦКИЙ И ПАПАША КАРПОВ

18– страничный «Ответ Марку Дейчу» завершается, понятное дело, подписью: «Герой Советского Союза, Владимир Карпов». После «Союза» ручкой поставлена запятая и ручкой же добавлено слово «академик».

Я с большим пиететом отношусь к академикам. А уж перед ветеранами войны и вовсе снимаю шляпу (которую, впрочем, не ношу) – эти люди заслуживают самых высоких и добрых слов. Но в «МК» тов. Карпов пришел не как ветеран, а как автор «историко-документального издания» под названием «Генералиссимус». В качестве же автора, претендующего на историзм, да еще и документальность своего «издания», никакие льготы на него, автора, – будь он хоть четырежды Героем, как незабвенный Леонид Ильич Брежнев, – не распространяются.

И еще одно предуведомление. Безусловно, «отказ в публикации» можно объяснить, как это делает тов. Карпов, ущербностью нашей демократической свободы слова. Дело, думается, все-таки в другом. Ни одна уважающая себя газета не станет публиковать откровенное вранье и фальшивые «документы», которыми пестрит книга «Генералиссимус». Именно такая оценка сего «труда» – фальшь и вранье – вытекает из моей статьи «Сталин, Берия и папаша Мюллер». Тов. Карпов с ней не согласен? Что ж, у него остается истинно демократический способ доказать свою правоту – подать в суд. Потому что публиковать его «Ответ», в котором повторяются те же бредни и фальшивки, что и в «историко-документальном издании», иначе как по решению суда мы не станем. За сим – не обессудьте.

Перво-наперво Владимир Васильевич возмутился: как это я осмелился назвать его партийным функционером от литературы, а его произведения – беспомощными в литературном отношении! «Не монтируется это с тем, – пишет тов. Карпов, – что меня писатели страны избрали своим руководителем».

Еще как монтируется. Именно таких и избирали: тех, кто отсутствие писательского дара восполнял деятельностью на ниве «общественно-политической жизни».

Вершин своей номенклатурной карьеры тов. Карпов достиг в 1986—1991 годах: первый секретарь Союза писателей СССР, кандидат, а затем и член ЦК КПСС. То есть – как раз во время горбачевской перестройки. Между тем, если верить Владимиру Васильевичу, именно в эти годы в России к власти пришли «сионисты», которые развалили созданную Сталиным великую державу: «Сотни и тысячи представителей других национальностей служат, а точнее, прислуживают сионистам, являются их верными пособниками, получая за это вознаграждение высокими должностями, допуском в политические и коммерческие структуры, в СМИ, кино, литературу, на эстраду, телевидение, радио».

Самокритично. Вот, стало быть, от кого и за что у тов. Карпова все его чины и регалии.

Но главный «конек» тов. Карпова – отнюдь не новейшая история, а борьба за власть между Сталиным и сионистами во главе с Троцким. «Я разобрался в этой борьбе за власть в 30-е годы, – утверждает Владимиру Васильевич. – Троцкий после ранения Ленина был фигурой №1 в Советском правительстве и в партии. Борьба за власть им практически была выиграна: на всех ключевых постах находились сторонники Троцкого».