Чудеса Лас-Вегаса - Дейл Рут Джин. Страница 16

— Придется останавливаться время от времени, чтобы Скаут мог размять ноги, — объяснил Зейн. — Да и ты тоже. Как я понимаю, ты не привыкла к подобному способу передвижения.

— Не привыкла, — подтвердила Дара и тут же добавила:

— Но хочу научиться.

— Возможно, в этом не будет необходимости. — Зейн взглянул на приборную доску. — Мы скоро остановимся в Салине, заправимся и выгрузим Скаута на несколько минут. Может, ты захочешь перекусить? — Уголки его губ поползли вверх. — Хотя не понимаю, что ты имеешь против пончиков. Для ковбоев это привычная пища.

Дара скорчила гримаску.

— Дедушка никогда не допускал подобного в своем доме. Он считал, что детей нельзя баловать… да и всех других, если уж на то пошло.

— Ну, если ты найдешь в коробке пончик с шоколадной глазурью, я с удовольствием побалую себя.

— Пожалуйста.

Дара поставила коробку на колени, подняла крышку и вдохнула сладкий аромат шоколада. Затем протянула пончик Зейну, инстинктивно облизала измазанные шоколадом пальцы и тихо застонала.

— Ну, может, я тоже съем один.

Свой пончик Зейн проглотил в несколько укусов, и Дара, словно загипнотизированная, смотрела, как он, следуя ее примеру, слизывает шоколад с пальцев. У нее пересохло в горле.

Зейн повернул к ней голову.

— Я бы не отказался от глотка кофе.

— Ах да, конечно. Но у нас только одна крышечка. Я сейчас… — Дара опустила стекло, чтобы вылить остатки своего кофе.

Зейн остановил ее, положив ладонь на ее плечо.

— Не глупи. Мы можем пить из одной чашки.

«И жить в одном доме, и есть за одним столом, и спать в одной постели?» — в радостном смятении подумала она. Протянуть ему свою чашку и смотреть, как его губы касаются края, которого касались ее губы, казалось необыкновенно интимным.

Зейн выпил кофе и вернул ей крышечку.

— Спасибо.

Остатки шоколада украшали уголок его рта, и Дара машинально протянула руку и большим пальцем быстро стерла пятно. Не удержавшись, она погладила его щеку. Лицо Зейна осталось неподвижным, только ресницы затрепетали, и Дара застенчиво улыбнулась.

— Ты весь измазался шоколадом.

— Я так и понял. — Чуть скривив губы в улыбке, он уставился на дорогу и объявил:

— Путешествие продолжается. Следующая станция — Салина, штат Юта.

Зейн комментировал все, что они проезжали. Семидесятое шоссе змеилось по высокогорью мимо ферм и пастбищ, затем поднялось еще выше, и вид живописных долин и горного плато произвел неизгладимое впечатление на городскую девушку с Тихоокеанского побережья.

Они пересекли границу Колорадо неподалеку от Гранд-Джанкшен, остановились ненадолго, чтобы выгулять Скаута. Покупая гамбургеры, Дара подумала, что дедушку хватил бы удар. Непривычное чувство свободы слегка пьянило и кружило голову.

Теперь они были в настоящих горах. Головокружительной высоты горные пики, покрытые снежными шапками, бурные горные реки… Страна, в которой предстояло теперь жить Даре, все больше и больше очаровывала ее. И все сильнее увлекалась она своим красавцем мужем, привезшим ее сюда. Даже названия городов восхищали ее: Парашют, Винтовка, Отбросы… Вот она, романтика первопроходцев, покорителей Дикого Запада!

Зейн виртуозно вел трейлер на довольно большой скорости. Шоссе было широкое, однако поворотов оказалось довольно много. Когда Дара набралась смелости и предложила сменить Зейна за рулем, он поблагодарил, но отказался, и она вздохнула с облегчением. Все-таки у нее не было опыта вождения пикапов и трейлеров с лошадьми.

За весь день они останавливались лишь заправиться бензином, купить еды в дорогу и «размять ноги» Скауту. Вид за окном хотя и оставался потрясающим, но постепенно превращался в бесконечную череду вечнозеленой растительности, острых скал и крутых склонов. Зейн теперь редко раскрывал рот, и если отпускал какие-то замечания, то только о пейзажах. Дара отчаянно хотела расспросить о его семье, но боялась вызвать раздражение. После нескольких осторожных попыток завести важный разговор она замолчала.

Стемнело, и Дара заснула в своем уголке кабины, а когда проснулась, то не могла понять, который час. Пикап и трейлер словно плыли сквозь темноту. Кабина освещалась лишь зелеными огоньками приборной доски. Могло быть и восемь часов вечера, и полночь. Поскольку это не имело особого значения, Дара даже не стала спрашивать.

Зейн взглянул на нее.

— Лучше себя чувствуешь?

— Я и раньше чувствовала себя неплохо, — возразила Дара, подавляя зевок. — Не знаю, отчего так устала.

Зейн потянулся.

— Из-за монотонности дороги. Вот если сидишь за рулем, тогда есть причина сосредоточиться.

— Должно быть, ты устал. Ты уже столько часов ведешь машину.

— Я привык. Когда крутишься в системе…

— В какой системе?

— В системе родео. Обычно я участвую в круге горных штатов. Видишь ли, вся система делится на двенадцать географических районов. Горные штаты включают Колорадо и Вайоминг. Сложно для непосвященного. Ну, одним словом, я привык по первому же требованию забрасывать старину Скаута в трейлер и отправляться в путь. Эта поездка была более дальней, чем обычно, но я достаточно помотался по стране, так что ничего страшного.

— Тогда мне немножко легче. — Дара вытянула ноги, насколько позволяла кабина. — Так куда же мы точно направляемся и когда туда прибудем?

— В старую усадьбу моей семьи, — сказал Зейн, съезжая со скоростного шоссе. — Я подумал, что там нам будет легче… ну… узнать друг друга. Если бы мы поселились в доме, то у нас не было бы ни минуты покоя.

Узнать друг друга. Дара сглотнула комок в горле.

— Ты ничего не рассказывал о своей семье.

— А какой смысл? Скоро ты встретишься с ними и составишь собственное мнение.

— Наверное. Э… а что собой представляет «старая усадьба»?

Ее вопрос вызвал у Зейна смех.

— Первый в этих краях Фарли построил себе бревенчатую хижину, а с годами пристраивались все новые помещения. В конце концов выяснилось, что разумнее построить новый дом поближе к дороге, чем тянуть дорогу к старому дому. Последние тридцать лет старая усадьба использовалась в основном сельхозрабочими под жилье и склад.

Дара почувствовала, как неприятный холодок пробежал по ее позвоночнику. Никто не жил там почти тридцать лет? Господи, во что же она ввязалась?

Дорога становилась все уже и ухабистее. Зейн замедлил ход, затем снова свернул и поехал еще медленнее. В свете фар Дара видела лишь снег, и ей было холодно даже смотреть на него. Как-то давно она отдыхала в горах южной Калифорнии. Пятнадцать минут наслаждалась игрой в снежки, а потом быстренько спустилась вниз, туда, где солнце не только светит, но и греет.

Ничто в ее жизни не подготовило ее к этому.

Зейн затормозил и указал на смутное пятно, выхваченное из темноты светом фар.

— Вот мы и приехали, — с явным удовлетворением сказал он. — Добро пожаловать в твой новый дом, Дара.

Если бы она не сидела, то наверняка рухнула бы.

Зейн едва удержался от смеха. Дара в изумлении уставилась на хижину, затем откашлялась и смело сказала:

— Выглядит очень… интересно.

Интересно? Даже Зейн, знавший и любивший каждую доску, каждый гвоздь этого простого бревенчатого дома, не нашел бы такого определения.

— Пошли, — сказал он и, выхватив из-под сиденья фонарик, распахнул свою дверцу. — Я провожу тебя в дом, а потом займусь Скаутом.

Конь уже нетерпеливо бил копытами о заднюю дверь трейлера, однако ему пришлось подождать.

Дара выбралась из пикапа, и ее туфли-лодочки на высоких каблуках утонули в снегу. Она тихо вскрикнула, но жаловаться не стала, просто пошла вслед за Зейном к дому. Вскоре она оступилась и увязла в снегу по колено, погубив свои модные слаксы.

Без всяких комментариев Зейн подхватил ее на руки и понес к крыльцу. Дара задохнулась от неожиданности и прижалась к нему, а он прикрыл глаза и вдохнул аромат шелковистых волос, щекотавших его лицо, — аромат полевых цветов.

Дара казалась почти невесомой и очень хрупкой… может, потому, что так вцепилась в него, смяв разделявший их тонкий кожаный жакет. Может, из-за ее нежного влажного дыхания, которое он ощутил на своей шее, когда она прошептала его имя.