Око Силы. Трилогия. 1991 -1992 годы - Валентинов Андрей. Страница 4

– Из «Графини Монсоро». В детстве прозвали – потому что Коля. А ты из какого романа?

– Про нас романы не пишут, – с некоторой грустью заметил Фрол. – Я – дхар, мы с Урала.

– А, малые, малочисленные, – понял Лунин, всматриваясь в своего нового знакомого. На чукчу или эвенка тот определенно не походил. Типичный русак, правда скуластый, а так – хоть сразу под Рязань.

– Малочисленные – это точно. А насчет малых, так какие, елы, мы малые? У нас средний рост метр девяносто пять. Я, считай, недоросток.

– А сколько? – осторожно спросил Николай, прикидывая, что Фрол выше его на целую голову.

– Метр девяносто один, – печально констатировал тот. – Недобрал. Батя мой, считай, под два метра.

– Да-а...

– А я тут китайца видел, – между тем сообщил дхар. – Интересно, наш он или ихний?

– Старый? В балахоне? – Лунин сразу вспомнил странную комнату.

– Не-а, молодой.

– В камуфляже?

Китаец, если Фрол не ошибся и не напутал, был уже третьим, кто имел отношение к странном комнате. И все трое оказались практически в одном и том же месте.

– В камуфляже, – кивнул дхар, и Николаю отчего-то стало не по себе.

Между тем толпа заволновалась. Откуда-то сбоку вынырнул штатский с военной выправкой и тут же прозвучало: «Колонна на подходе». Проспект был по-прежнему пуст, но, вслушавшись, Келюс уловил глухой гул, а через минуту вдали замигали отблески фар – по проспекту шли бронетранспортеры. Издали машины казались игрушечными, словно из набора оловянных солдатиков. Но постепенно «бэтээры» приближались, вырастая на глазах. Здесь, в городе, они смотрелись как-то дико, ненормально. Может быть поэтому машины казались огромными, куда большими, чем на самом деле.

– Ну, елы, приехали, – прокомментировал Фрол. – Они приехали, а мы, в карету, приплыли!

По толпе передавались последние приказы. Было велено не бежать, стоять на месте, а в случае атаки использовать брезент для смотровых щелей. Про бутылки с «коктейлем» ничего пока сказано не было.

Колонна приближалась не спеша, а метрах в пятидесяти от толпы сбавила ход до минимума.

– Сейчас станут, – пообещал Лунин, очень желая этого.

Машины действительно остановились. Бронетранспортеры стояли с задраенными люками; моторы продолжали работать, и от машин шел удушливый запах горелой солярки. Впереди «бэтээров» замерли два гусеничных чудовища – боевые машины пехоты, направив стволы своих коротких пушек прямо на людей. Николай явно не к месту вспомнил, что в армии БМП называют «братской могилой».

– Сейчас убалтывать будут, – предположил Фрол, в очередной раз вынимая из кармана зловещую бутылку.

– Не трогай, – попросил Келюс, с опаской наблюдая за соседом. – Ты... плащ испачкаешь.

– А он не мой, – равнодушно отреагировал дхар. – Выдали – казенный. О, гляди, вылазит! Сейчас матюгальник возьмет...

Последнее относилось к офицеру в черном комбинезоне, появившемуся из люка «братской могилы». Он действительно взял мегафон, стал на броню и прокашлялся. Толпа засвистела.

– Внимание! – гаркнул мегафон. – Согласно приказу коменданта города мы должны двигаться этим маршрутом. Немедленно освободите проезжую часть! Повторяю...

Свист усилился, из толпы вылетели несколько пустых бутылок, со звоном разбившиеся о борт БМП. Офицер вздрогнул, переступил с ноги на ногу.

– Я ж вам русским языком!.. Товарищи! У меня приказ! Вы что, не понимаете?!

Очередная бутылка разбилась прямо у ног говорившего, свидетельствуя об окончании переговоров. Офицер, напоследок гаркнув в микрофон нечто совершенно недипломатичное, скрылся в люке, и через минуту моторы головных машин зарычали.

– Ну все! – решил Фрол, взвешивая в руке «молотовский коктейль». – Сейчас, елы, попрут.

– Спрячь, – посоветовал Лунин. – Они еще в войну поиграют.

Фрол подумал и последовал совету. Моторы, порычав немного, взревели, и машины двинулись вперед. Толпа попятилась, но устояла. Ряды сомкнулись, те, кто стоял впереди, уже не прячась, готовили куски брезента.

Николай не ошибся. Пока это еще была «игра в войну» – не доезжая метра до первой шеренги, «бэтээры» остановились, обдавая толпу ревом и удушливым сизым дымом. Чей-то плащ накрыл смотровую щель одной из машин. Чудовище дернулось, подалось назад, а затем внезапно рванулось прямо на людей.

По рядам прошелестело: «Бутылки!». Первые ряды распались, на какой-то миг вокруг ослепленного монстра образовалась пустота, но затем несколько смельчаков взобрались на броню. Упала сбитая ударом лома антенна, сразу два плаща накрыли перископы. Машина еще раз взревела и остановилась.

Кто-то крикнул: «Ура!», и почти одновременно лязгнули гусеницы – обе «братские могилы» двинулись вперед. Одна за другой разбились о броню несколько бутылок, на этот раз уже не пустых, черная жидкость потекла по бортам...

– Не горят! – закричал Келюс, отступая вместе с Фролом перед самым носом одной из «бээмпэшек».

– Ниче, загорится, елы! – пообещал дхар, отходя в сторону и пропуская бронированный передок машины. «Братская могила» неторопливо наступала, и тут Фрол коротким, неуловимым движением качнул бутылку на ладони и почти не размахиваясь, метнул. Лязг гусениц и шум толпы заглушили звон стекла. Николай решил было, что дхар промахнулся, но через секунду над кормой машины высоко вверх взлетело темно-желтое пламя.

– В мотор! – радостно завопил Келюс. – Ты накрыл двигатель!..

– Учили, в карету его! – пожал плечами Фрол. – Эх, «калаш» бы сюда...

Через минуту горели уже четыре машины. Открывались люки, экипажи выскакивали на броню. Первый выстрел раздался так неожиданно, что Лунин даже не сообразил, что произошло, но вот ударила автоматная очередь, затем другая... Солдаты били по толпе сверху, стоя на броне, спрятаться было негде, отбежать – тоже. Сзади уже стреляли в ответ – у кого-то нашлось нечто посерьезней брезента и бутылок. Вдруг совсем рядом с Николаем мелькнуло освещенное неровными отсветами пламени знакомое лицо. Келюс узнал Китайца, но удивиться не успел – горящий БМП вздрогнул, дернулся и начал разворачиваться. Кто-то крикнул, несколько человек попыталось вскочить на броню, но с соседней машины дали несколько очередей. Двое добровольцев упали, остальные соскочили вниз, «братская могила» остановилась поперек шоссе и вдруг, лязгнув гусеницами, пошла вперед, прямо на Лунина. Фрол, отнесенный в сторону толпой, оказался в безопасности, а Николай, словно завороженный, застыл перед приближающимся монстром. Лобовая часть машины была уже в каком-то метре, когда он наконец очнулся и одним прыжком оказался в стороне. Но тут совсем рядом мелькнуло знакомое лицо с раскосыми глазами, и сильный удар бросил Лунина назад, прямо на теплую влажную броню. Николай успел подумать, что надо выставить вперед руки, услыхал близкую автоматную очередь... Удара он почти не почувствовал. Перед глазами мелькнул край борта, покрытого грубой зеленой краской, блеснул яркий свет, такой неуместный среди ночи, глазам стало больно...