Полоса невезения - Каплан Виталий Маркович. Страница 58

- Так что теперь надо этого третьего ловить, - Лена щелкнула зажигалкой и затянулась. Ненавижу эту ее привычку. Но ничего не поделаешь. Прошло то время, когда мое мнение здесь что-то значило. - Без него этого урода в Мраморный зал не потащишь. Их вместе надо. Сам понимаешь.

- Понимаю.

- Ну так вот следаки из нашего друга, - кивок в сторону темного экрана, - имя-отчество вытянут, а там, глядишь, и самого спорщика отроем.

- Да он, небось, за бугром уже. На островах теперь греется.

- Нет, - Ленка мотнула головой. - Некуда ему, как говорил ваш Кузьмич, с подводной лодки деваться. Во-первых, он явно из этой мафиозной компашки, а, во-вторых, никто его никуда не выпустит.

- Да? Уже даже так?

- А ты думал? Таможня и погранцы - это тебе не КПН даже. Давно с нами дружат. Прямо как мэр здешний.

"Струна" полна сюрпризов. Впрочем, все это очень логично. Стоит вспомнить главу мухинской тайной полиции - и удивляться уже нечему. Игра идет всерьез.

- Ну да третий этот пока не твоя проблема, - продолжила Лена, она сбила пепел, развалилась в своем кресле и, прищурившись, будто довольная кошка, промурлыкала: - Тебя, Косточка, теперь другие дела ждут. Хватит уже как маленькому по улицам бегать, - она усмехнулась. - Ты мальчик хороший, кто надо это понял. Так что тебе ныне особое задание. Не в Столице, но зато полностью самостоятельно будешь работать.

- Да, - механически кивнул я. - Что ж это такое страшное? А?

Лена улыбнулась.

Ее кабинет наполнял какой-то удивительный запах, такого здесь больше нигде не было. Ни в одной комнате. Может какие-то благовония, или духи. Никогда не сталкивался с этим запахом. Даже в первые дни в Столице... когда мы еще были вместе... Ну... женщина, одно слово.

Да и обстановка здесь не то что у Кузьмича. На полу лежит тигриная шкура, на стенах картины, на столе часы в виде пирамиды Хеопса. Очень не вязалось это с мухинской гостиницей, электрочайником и сушками из пакетика. Неужели когда-то мне казалось, что я понимаю эту женщину? Худенькая обиженная девочка... язвительная стерва... это лишь отдельные грани, а сколько таких граней от меня скрыто? Причем, возможно, навсегда.

- Поедешь, Кость, с ревизией, - сказала Лена и тут же, поймав мой взгляд, сообщила. - Сама терпеть не могу роль проверяющего, но придется. В конце концов, это же не госинтернаты. "Струна".

- Какие интернаты? - не понял я.

- То есть? - она снова стряхнула пепел. - Кость, ты что не понял? Ты в Можаевкую область, в наш лучший детский приют поедешь, проверять его состояние. Что тут странного?

Я только руками развел. Мол, ничего.

Что у "Струны" имеется сеть воспитательных заведений, я узнал в первые же мухинские дни. Она достаточно широка и основательно удалена от Столицы. Содержатся там беспризорники, большей частью "Струной" же от чего-то (вернее, кого-то) спасенные. Помню, как на "базе" в Мухинске красивая девушка Валя расписывала мне все достоинства этих приютов. Звучало убедительно.

- А почему я, Лен? Я же в этом ни ухом ни рылом. Тут же педагогом надо быть, чтобы разбираться...

- Вот именно поэтому, - развела руками моя начальница. - "Струна" посылает туда не профессионалов, а людей со свежим взглядом, людей как бы посторонних. Работа там особых навыков не требует, зато дружить домами руководство и ревизор не будут. Они вообще друг друга не знают, - Лена вздохнула. - Сам понимаешь, коррупция такая штука - в любую щель пролезет. Даже к нам, - она затушила сигарету о пепельницу. - Ну, коррупция, может, громко сказано. Кумовство, приятельство... и недостатки покрываются, и решения принимают не в интересах дела, а по личным симпатиям.

Часы-пирамида затянули какую-то странную мелодию. Кажется, закос под нечто китайское, не берусь судить, на сколько точный. На лотках продается целый океан ширпотреба, но Лену отличает строгий вкус...

- Заодно познакомишься с тамошним руководителем. Юра Осоргин - человек интересный, - она хитро прищурилась. - И очень перспективный. Вот увидишь.

Интересно, это намек? Мол, пользуйся шансом. Выше лезешь, дальше будешь? Не думал я, что кого-то здесь беспокоит рост моей карьеры. Впрочем, времена меняются, а мне, может, даже и полезно вскарабкаться повыше. По крайней мере, это лучше, чем жить в полуподвешенном состоянии между "низко" и "совсем высоко".

Посмотрим, Елена Ивановна, посмотрим.

- Нет, правда, - сказала она. - Чувствую, Юра тебе понравится. Да и приют у него образцовый. Второго такого нет... - она поморщилась. - Честно говоря, плоховато у нас это дело поставлено, воспитательное. Условия, конечно, хорошие, с государственной системой не сравнить, а все равно. Это ж на порядок сложнее, чем за бандитами с базукой гоняться. Вот и шарахаемся из крайности в крайность. Дети, бывает, от наших экспериментаторов не в восторге. Есть случаи побегов. А это, знаешь ли, симптом. У Осоргина-то с детьми порядок, но именно потому не все его в нашей системе любят. Были разные сигналы. Вот, в частности, потому ты и едешь туда. Пойми, никто не требует от тебя копаться в финансовой отчетности и прочей лабуде. Гораздо важнее твои собственные ощущения. Короче, поживешь там несколько дней, на свежем воздухе. Заодно и малость отдохнешь от наших гонок... с препятствиями.

А что мне оставалось? Лишь взять под несуществующий козырек.

"Струна" не стремится к показной роскоши. Зачем?

Однако думать о лице фирмы приходится. Потому и здание наше выглядит соответственно. Внизу - охрана в строгих костюмах. Выше - всякие карточки, уровни допуска и, конечно же, лифты.

В кабинетах - твори что хочешь. Благо народу у нас не так много и большая часть помещений пустует. Многие вообще закрыты, там царит вечный хлам со времен прежних хозяев, но вот в коридорах властвуют строгий уют, чистота и порядок. Видимо, кому-то из наших самых главных хочется особой, столичной респектабельности. Мухинская "база" в сравнении с этим небоскребом выглядит заурядным разбойничьим логовом.

Приятно звякнув, лифт гостеприимно распахнул двери. Внутри было просторно, отделанные под малахит стены навевали романтические мысли. Я бросил взгляд на зеркало и, решив, что костюм мне идет куда больше бомжового прикида, надавил кнопку с цифрой десять.