Фантастика 1986 - Непомнящий Тихон Алексеевич. Страница 58

Ветер гнал через «Вечный поиск» тучи мельчайших брызг. Вахтанг Гогия почти совсем перестал видеть. Подавшись всем телом вперед, протирая закоченевшей ладонью глаза, он вдруг понял, что плачет. Стоявший рядом Аванес шептал:

— Уйду… Рыбу ловить уйду…

Пират и Эльма, едва вырвавшиеся из западни, еще минут десять не уходили от клети. Только когда судно уже швартовалось у причала, животные исчезли в водах бухты.

Клеть подтянули ближе к борту, и она, искромсанная, успокоенно закачалась на волне. Это было сверхнесправедливостью, нелепым и безжалостным капризом судьбы. Все четырнадцать человек на «Вечном поиске» теперь, стоя под защитой бетонного причала, болезненно переживали случившееся, как свое общее поражение. Единственным их утешением была мысль, что дельфины все же не погибли.

Ураган продолжался. Видимость в бухте была очень слабой, но Гиви, а позже и Николай вели непрерывное наблюдение. Они были уверены, что дельфины далеко не ушли. Эта уверенность передалась всей команде. Вскоре наблюдение вели уже со всех стоящих в бухте судов.

К десяти часам утра ветер резко сдал.

После полудня с маяка на мысе сообщили, что в море у входа в бухту заметили дельфинов. Через час пришел пограничный быстроходный катер, на котором Николай и Гиви до шести вечера обследовали прибрежную зону до мыса Идокопас. Им встретилось небольшое стадо морских свиней. Возможно, именно их и видели с маяка. Из-за высокой волны наблюдать поверхность воды было очень трудно.

Весь следующий день, несмотря на ослабление ветра и солнечную погоду, шли большие, с барашками, волны — море никак не могло забыть ураган. «Вечный поиск» упорно рыскал с утра до позднего вечера по неспокойному Черному морю, и все свободные от корабельных работ торчали у бортов, до ряби в глазах вглядывались в проклятые катящиеся и катящиеся волны.

Наконец на третий день море успокоилось. Около одиннадцати часов в районе поселка Дивноморск Гиви заметил дельфинов-афалин. Их было шесть-восемь голов, не больше, в миле — полутора милях от «Вечного поиска». Судно шло к ним полным ходом. Сердце Гиви готово было выпрыгнуть из груди, во рту пересохло. Он почему-то сразу поверил, что Пират и Эльма — там.

Но дельфины, подпустив судно на несколько кабельтовых, стремительно ушли в открытое море.

— Их испугал шум машины, — сказал Вахтанг Гогия.

— Пират и Эльма не ушли бы… — хмуро заметил Гиви.

Настроение у всех было кладбищенское.

На четвертый день рыбаки сообщили, что видели дельфинов в бухте. И опять мчался «Вечный поиск», и снова яро вспыхнула надежда, и тяжело билось сердце Гиви.

У мыса Толстый они обнаружили шесть голов азовок.

Вечером из института пришла телеграмма, приказывающая экспедиции немедленно сворачивать розыскные работы и возвращаться на базу.

— Этого нельзя делать! Пират и Эльма где-то рядом, — убеждал Гиви. — Четыре-пять дней — не время для того, чтобы встретиться в такой акватории… Ведь мы просто не можем встретиться… — Каким он мог быть красноречивым, этот молчун Гиви!

Приказ есть приказ, но Николай все же решился еще денек поискать.

Утро пришло ясное, безоблачное и безветренное. Вода в бухте, казалось, стояла недвижимо, как в лесном омуте. И была такая же мутная. По ней плыли белесые и голубые медузы.

У выхода из Геленджикской бухты сразу же наскочили на стадо дельфинов. Но это были азовки, голов двадцать.

— Хорошее предзнаменование! — сказал оптимист Аванес.

С мостика и от фальшбортов смотрели во все глаза и во все имевшиеся на судне бинокли. Николай и Гиви стояли рядом. Они мало разговаривали друг с другом в эти дни. Как обычно. Было похоже, что пережитое ими в плавучей клети все же не сблизило их.

— Не встретим сегодня — уйдем? — тихо спросил Гиви.

— У тебя есть свой вариант? — Может быть, Гук в глубине души негодовал на Гиви за тот необговоренный импульсивный поступок, с которого началась их забортная эпопея. Об этом ничего не было сказано. Наверное, дельфины действительно запаниковали бы и погибли, не войди сразу к ним в клеть Гиви. Скорее всего так и было бы. Однако решение мог принять только он, Гук. Но этого или иного решения от него не дождались.

— Не раскисай, Гиви. Просто в этот раз нам не повезло. Будем готовить новых животных. Конечно, год, а то и два потеряли…

Гиви вдруг подумал, что Николай, входя в воду во время урагана, больше беспокоился о своей, как начальника экспедиции, ответственности за возможные последствия его, Гиви, действий. И устыдился этих мыслей. Николай был решительным и отважным человеком, так думать о нем просто подлость.

Гук опустил бинокль, потер уставшие глаза и неожиданно сказал:

— А ведь твои дельфины, Гиви, спасли мне жизнь. — И рассмеялся. — Может быть, они приняли меня за тебя?

Гиви усмехнулся.

— Эти дельфины спасли бы любого человека. Они мудрее нас, Коля.

— Пожалуй, — буркнул Гук и снова уставился в окуляры. Да, я вот что хотел сказать тебе… — Николай не отнимал бинокля от глаз. — Все это… в ураган… было по плану. Я один несу ответственность за все. Эти дельфины стоят государству больших денег…

Гиви удивленно повернул к нему лицо.

— Ты меня понял, Гиви? Это я послал тебя в клеть.

Они смотрели теперь друг другу в глаза. И Гиви усмехнулся, пожал плечами.

— Как хочешь, Коля…

— Так будет правильно.

— А ты послал бы?

— Не знаю…

Около двух пополудни на траверзе мыса Идокопас заметили двух дельфинов-афалин, спокойно плававших невдалеке от берега.

— Посмотри. — Николай протянул Гиви бинокль. Тот смотрел долго. — Похожи, а?

Гиви как-то затравленно глянул на него и глухо произнес:

— Я пойду к ним.

Гук кивнул.

Близко к дельфинам подходить не стали, чтобы не вспугнуть.

Гиви в гидрокостюме прыгнул за борт. И в это время Николай увидел чуть в стороне еще пягь дельфинов, а мористее — большое стадо, голов в пятьдесят.

Море было довольно спокойным, и Гиви быстро приближался к дельфинам. Вскоре он тоже заметил еще несколько животных невдалеке. Дельфины, играя, отходили в море, и Гиви все плыл и плыл за ними. Конечно, Пират и Эльма не стали бы уходить от него… Но там, дальше, он увидел много животных и продолжал плыть к ним. В большом стаде Пират и Эльма могли сразу и не заметить его. Дельфины плавали вокруг метрах в десяти-пятнадцати.

Он различал их круглые любопытствующие глаза. Гиви останавливался, хлопал ладонью по воде, снова плыл, опять останавливался и звал.

Теперь он знал, что способ передачи команд дельфинам пока еще не совершенен. В этом главное в общении человека с морским «конем»… Дрессируя дельфина для аварийно-спасательной службы, надо быть уверенным, что он исполнит приказ в любой ситуации — отнесет донесение в нужную точку, поможет в промысле, в спасении людей при эвакуации их с тонущего корабля… Дельфин, как лошадь, будет бросаться по команде даже в огонь… Все дело в «языке», в способе передачи ему команды на расстояние…

Солнце садилось на море, слепило своей яркостью, но тело прохватывал холод. С «Вечного поиска» все повторяли через радиотрансляцию: «Гиви! Их там нет, возвращайся!» А он все плыл и звал. Это была последняя надежда. И она рушилась. Да, конечно, их здесь не было. Но ведь они были где-то рядом, в другом стаде, может быть, в нескольких километрах от него!

Они сейчас, наверное, тоскуют без людей, без привычной размороженной ставриды. Гиви вспомнил, как когда-то в вольере обученный дельфин ловил и выбрасывал ему кефаль, а он поощрял его размороженной рыбой…

Они, наверное, тоскуют сейчас. Как собаки, утратившие хозяев.

А возможно, как люди, разлученные судьбой со своими близкими.

Гиви был убежден, что Эльма услышит его зов и подплывет к нему…

Адлер Тимергалин

НАЧАТЬ СНАЧАЛА

Настольная лампа тускло освещала тесную комнату. В круге света лежали две бумажки. Первая была деловым письмом, в котором директорат фирмы обвинял Олдриджа в поломке синтезатора и считал себя свободным от взятых обязательств. Второе письмо написано от руки: «Рэй! Если можешь, прости. Ты превратил меня в домашнее животное, но я попытаюсь начать все сначала, Прощай. Линда».