Душа на продажу (ЛП) - Mur Lina. Страница 61

очистить имя Лихтенштейнов ото лжи.

С вечной благодарностью Перхта Рожмебргская».

- Обещаю, Перхта, — прошептала я, смахивая слезу.

Пришло время взять другое письмо, и я, выдохнув, распечатала его и

улыбнулась каллиграфическому уверенному почерку графа.

«Лорель. Моя невообразимая Лорель. Если ты читаешь это письмо, значит, я

умер и упросил судью разрешить мне встретиться с тобой.

Сегодня я приехал к Перхте, просить прощение за свои пустые слова и

обещания, но она только обняла меня, как давнего друга, и я ощутил облегчение.

Я чувствую приближение смерти. Я не знаю, свидимся ли мы вновь, поэтому

хочу написать вам о том, что я всегда буду искать пути к вам. Ведь вы полны

магии, моя восхитительная принцесса. Ваша сила притягивает меня к вам, и я

не хочу противиться ей. Вы околдовали меня навсегда. Я искал всю свою жизнь

до встречи с вами нечто иное, что трудно описать словами, но я чувствовал

это сердцем. Но я не находил любви, цинично убеждая себя, что слишком

требователен. Но я нашёл это таинство. Я нашёл вас. Вы – именно та,

которую я искал и считал плодом своего воображения. Я каждую минуту,

проведённую рядом с вами, вглядывался в ваше лицо, чтобы впитать в себя

вашу красоту и лучезарность. Я мечтаю говорить с вами вновь и вновь, лишь

бы слышать ваш голос. И я прожил жизнь, имея перед собой ваш образ, и я

точно осознавал, что должен оставить вам. Я не страшусь назвать вас своей

супругой, своей графиней, которая была создана для меня, но судьба посмеялась

над нами, разбросав нас по разным эпохам. Но я бы сделал всё так же, терпел и

ждал, лишь бы встретить вас.

Я вам оставляю то, что по праву должно принадлежать моей супруге и

Перхта помогла мне в этом. Я обещаю вам быть вашим ангелом-хранителем,

как вы стали им для меня. Я не прощаюсь с вами, Лорель, я надеюсь на новую

встречу. Разумом я понимаю, что это никогда не станет возможным. Но

сердце продолжает верить, как вы верили в меня. Я буду любить вас веками,

моя душа никогда не оставит вас, и я буду охранять моё наследие для вас. Мне

хочется говорить и говорить вам слова любви, но мне уже сложно держать

перо. До встречи, любовь моя, моя прекрасная Лорель.

Всегда ваш влюблённый граф Ян Лихтенштейн».

Прижимая к груди эти заветные слова, я позволила себе улыбнуться и пустить

несколько потоков горячих слёз.

Я отложила письмо и поднялась, нависая над сундуком. Подняв материю, я

различила тёмно-синюю ткань, и, ухватившись за неё руками, подняла. Это

было то самое платье, в котором я была во сне. Ян шил его специально для меня.

Я вдохнула аромат затхлости, но сейчас меня это не волновало. Ведь он трогал

его, значит, его прикосновения имеются на нём, и я буду беречь эту вещь. Я

восхищённо отложила наряд на пол и потянулась к новой материи, чтобы узнать,

что там ещё.

Далее лежало белое платье, и я приподняла его. Оно было усыпано камнями и

обшито золотыми нитями по корсету и низу юбки с длинным шлейфом. Оно

оказалось тяжелее, чем предыдущее, и оно напоминало свадебное.

«…не страшусь назвать вас своей супругой», — пронеслось в голове, и я

положила на пол платье, погладив его рукой. Это был созданный для меня

подвенечный наряд, и когда-нибудь я надену его, когда встречу вновь в

следующей жизни своего Яна.

Нагнувшись над сундуком, я достала фату из тончайшего кружева, которое

также переливалось камнями. Я положила аккуратно, чтобы не повредить, к

платью. На красном бархате лежала коробка, обтянутая золотой тканью, и я

взяла её, открыв. Всеми цветами радуги на подушечке переливалась диадема,

усыпанная драгоценными камнями. Я улыбнулась романтичности Яна и, закрыв,

отложила коробочку.

Следующая вещь была мне знакомой, это была одежда Яна, в которой он был на

суде. И из глаз потекли слёзы, а я прижала к лицу бархат, вдыхая едва уловимый

аромат дыма и леса.

- Мой граф, — прошептала я.

Тут был полный его образ: сапоги, кинжал, пояс, рубашка, ордена, штаны. Я

отложила всё в сторону и вытерла рукой глаза. У стенки сундука лежал меч. И

там же была записка, я достала оружие и бумагу, раскрыв её.

«Лорель, я выкупил эту прекрасную вещь для вас. Мне бы хотелось знать, что

теперь вы сможете защищаться без меня. Этот дар будет оберегать вас, как

талисман. И он напомнил мне вас. Такой же изящный, как и вы. Полное

название этого меча — «Кусанаги-но Цуруги», что переводится как «меч,

которым косят траву». Меч воспринимается как символ легитимности

правителя и вручался каждому новому императору в течение более тысячи

лет. Но мне позволили приобрести его, когда я рассказал нашу историю».

- Господи, — прошептала я, откладывая записку и смотря на это чудо. — Ох, Ян,

вы даже не представляете, что сделали.

Я покачала головой, смеясь.

- Ян, этот меч является одним из трёх артефактов, известных как императорские

регалии Японии. А вы нашли человека, который вам его продал для меня, —

обратилась я в пустоту.

Этот меч по данным был утерян в XII веке во время боя, и, видно, кто-то нашёл

его на поле сражения. Меч являлся знаковым в японской мифологии. По легенде

он был найден в теле восьмиглавого змея, убитого во время шторма богом

Сусаноо. А сейчас это такая бесценная вещь, которую пытаются повторить, и

как считают японцы, оригинальный меч хранится в Святилище Атсута в Нагое, а

используется копия меча для показов. Но вот передо мной настоящий меч.

Я отложила его и заглянула вновь в сундук. Сбоку стояла маленькая коробочка

обтянутая кожей, я подняла её и положила на колени. Внутри лежала гербовая

печать самого Яна, которая была оформлена в мужской перстень.

И последняя вещь это был сундук, раскрыв его, я от восхищения даже

приоткрыла рот, чтобы не забыть как дышать. На искрящихся разноцветных

драгоценных камнях лежала записка.

«Каждый камень, найденный мной, существует только ради вас, Лорель».

Я поставила сундучок на пол и села, осматривая своё приданое, оставленное

Яном для меня. Это стоит целое состояние, это бесценные вещи. И они наши.

Они принадлежат мне и графу, никому более.

Глава 39.

Первую неделю без Яна я прожила в разъездах между Лондоном и Оксфордом,

вновь и вновь доказывая перед советом историков нашу истину. И нам дали

добро на конференцию, которая для начала пройдёт втайне, лишь с тремя

репортёрами. Также письма, которые оставили нам Ян и Перхта были

подтверждены, по стилю письма, по бумаге и гербам. Всё относилось к той

эпохе. Ребята ликовали, а я только улыбалась им. Я спрятала вещи Яна и свои

платья, как и диадему. Это были мои личные вещи, на которые история не имела

права претендовать. Но я показала на гербовое кольцо графа, отчего эксперты

пришли в восторг. Все наши сокровища были оформлены на нас.

Вторую неделю без Яна я продолжала писать речь вместе с ребятами. Остальная

часть группы с интересом пришла ко мне домой, где мы работали, и предложила

помощь, от которой мы отказались. А если точнее, то Нори обругал их и выгнал.

Нам также помогал Иен, предоставляя лучших исследователей по истории

Чехии пятнадцатого века, открывая перед нами все двери и архивы. Ночи я