Характерник (СИ) - Забусов Александр. Страница 51

У мотострелков, с уходом колонны за городскую черту, руки развязались окончательно, и роты при поддержке оставшихся боевых машин быстро сбили сидевших в засадах боевиков. Зачистку зданий проводили уже с фонарями, чтоб не таскать на руках, выбрасывали трупы духов прямо из окон, в одно место стаскивали захваченное оружие и боеприпасы. Чичи, оставшиеся в живых, из здания администрации уходили через одно из окон второго этажа. Когда запахло жареным, спустились по веревке во внутренний двор. Из школы вообще вышли немногие, ее удалось блокировать еще до темноты, а там и ехавшие в колонне ГРУшники приложили руки. В общем, совместными усилиями завалили тридцать восемь членов незаконного бандформирования. Своих в невосполнимые потери придется записать аж двадцать два бойца. Погиб экипаж БТРа в полном составе, взрыв кумулятивной гранаты, мгновенно создал вакуум в закрытом пространстве бронемашины, ребята задохнулись. Артема Сергей погрузил в подъехавшую за тяжелоранеными машину. «Мишка восьмерка», вызванная по связи, заберет их прямо с маршрута и по воздуху быстро доставит в один из ближних полевых госпиталей. Хильченков слышал, как зам комбата, майор Карташов отдал приказ ротным:

— Эту падаль, оставьте здесь, некогда с покойниками возиться. Пусть местные, хотят хоронят, хотят, пусть хоть собакам скормят, если пустили в город бандитов.

А, еще командир спецназовцев притащил-таки, на своих ногах упирающегося бородача, потом долго беседовал с ним о чем-то в присутствии Карташова и одного из своих. Сережку в это время нашли двое из спецов, обнимали, хлопали по плечам, благодарили за летний поход по горам. Смешно обращались друг к другу. Прямо клички какие-то, а не имена. Кнут и Малек. От широты души подарили Сергею пистолет Стечкина на добрую память и распрощались. Когда Хильченков занял свое место в одном из БТРов, он знал, что ГРУшники откололись от колонны и ушли своим маршрутом, по одним им ведомым делам. Так часто бывает на дорогах войны, встретятся хорошие люди, поговорят и разойдутся каждый в свою сторону, выполнять поставленную задачу.

Когда он с командой оказался в России, то сразу понял, как отвык от нее. Жить в этой стране могли только те, кто в ней родился и вырос. Любой иностранец, утратив связь с родиной, оказавшись на этой земле, сойдет с ума от сегодняшних сложившихся реалий. Такими же пришибленными выглядели и парни. Ведь и они помнили ее другой. Во что превратилась, еще недавно сильная империя социализма? Столичные улицы напоминали рыночные развалы, торговля на них шла всем, что только можно было продать за деньги. Стражи закона вместе с парнями крепкого телосложения, одетыми в спортивные костюмы и кожаные куртки, явно пошитые на коленке в подворотне, совместно толклись на морозе среди царства шмотья и просроченных продуктов западной гуманитарной помощи. По плохо убранным, заснеженным улицам сновал транспорт, троллейбусы, трамваи, сэкондхенд не первой свежести из Западной Европы, стараниями военных из Группы Войск вывезенный из Германии, русский автопром, как правило, тоже подержанный и ржавый. Дома все какие-то серые, всё вокруг, серое. Тоска зеленая! Как тут люди-то выживают? При этом страна воюет на Северном Кавказе. Кто там сейчас воюет и за какие шиши-барыши? Не понятно! Зато, вон вывески банков видно издали. Смотрятся с претензией на роскошь. Ну, хоть у кого-то в сложившейся ситуации все хорошо! Кстати им сюда и надо, в этом учреждении, занимающемся коммерцией, группе дадут полный расклад по фигуранту. Нужно постараться быстро выполнить заказ и линять за кордон, подальше от изменившей, до такой степени неузнаваемости народ, заразы.

Дроздов пока еще не знал, что от этих стеклянных дверей, для него и для всей его команды начнутся «хождения по мукам», все как по классику советской литературы.

На выходе сложилось так, что фигурантов оказалось два, а не один. И если об одном номере, по фамилии Монзырев, было известно хотя бы место проживания, то второй номер имел только фамилию Хильченков, упомянутую в рапорте на ходатайство о награждении, написаном все тем же Монзыревым, и оставшемся без удовлетворения высоким начальством. А самое хреновое дело, состояло в том, что теперь этого Монзырева придется «вязать» живым, а после, в непринужденной беседе выяснить у него кто такой второй фигурант и как до него дотянуться. Заказчик человек серьезный, «гринами» рассчитался вперед сполна, значит знает, что никуда от него не скрыться. Ясно, что спросит за каждый потраченный цент. Да еще и премию по завершению работы посулили. Тут уж стони, а лямку тащи, иначе порвут, как Тузик грелку. Ничего, не в первый раз. Вывернемся! Такая у них работа, ни лучше, но и не хуже чем у других.

Заявление высокопоставленного клерка, хозяина роскошного кабинета, о том, что в закрытый военный городок, притулившийся к одному из районных центров Подмосковья, его людям хода нет, Дроздов проигнорировал. А, уже на следующий день, протрясшись в междугороднем автобусе, в простонародье называемом «скотовозом», команда сошла на остановке сто первого километра у населенного пункта, перекрытого периметром двухметрового бетонного забора. Ворота КПП, с подмерзшим на ветру и морозе солдатиком, мерцали покрашенными красной краской звездами, буквально в тридцати метрах от остановки. Услышав лаконичное, «Погуляйте пока», парни рассосались, словно провалились сквозь землю.

Сунув стражу ворот пачку финского «Бонда», Дроздов без проблем оказался на жилой территории военного городка, а узрев алкашей у небольшой коммерческой забегаловки под броским названием «Старт» на покосившемся фасаде, уверенно направил свои стопы прямиком к ним.

— А, что мужики, водочкой угоститесь?

— И чего делать заставишь, командир?

— Да это я для знакомства, просто выпить в такую погоду хочется, а самому западло. Что ж я не русский человек, что ли?

— О-о! Наш человек!

Уже через сорок минут, Михаил знал все городковские новости, которые его по большому счету и не интересовали. Но испытал состояние большого облома, от упоминания Витьком того, что его сосед по подъезду Толька Монзырев, опять укатил в командировку в Чечню. Не у кого теперь, иногда по утряне стрельнуть на опохмел бабла, а его баба, шалава, шмотки и дочку забрала и умотала к хахалю в Москву. Оно понятно, девка красивая, нахрен ей такая жизнь, ни денег толком, ни мужика часто в доме нет. Если б Витек был бабой, он бы тоже давно ноги отсюда сделал.

Смеясь вместе со всей пьяной компанией, Дроздов стал понимать, что предстоит им дорога на Северный Кавказ.

Деньги зарабатываются по-разному. Деньги бывают грязными. У каждого своя профессия, свои средства и методы добычи ценных платежных фантиков. Инженер трудится на заводе и получает копейки, банкир манипулирует чужим капиталом, участвует в финансовых махинациях, чтоб обогатиться самому, вор естественно ворует, военный воюет, а проститутка на панели зарабатывает, раздвигая ноги. Политика брать во внимание не будем, он, как и оно не тонет.

Попав в Чечню, Дроздов ощущал себя всеми вышеназванными персонажами одновременно. Чего только им с парнями не пришлось выдержать, прежде, чем свести все нити в один узел. Почти месяц прикармливали полевых командиров и штабных в Ханкале. Уговорили высокопарными словами и лозунгами, идейного борца с федералами и вольного басмача Халилова подставить свою банду под спланированный удар. Распускали слухи. Готовили место для западни. И вот теперь пришло время «сжать снопы» и с отрезанной головой фигуранта номер один, со скоростью бешеной антилопы срулить из мест боевых действий. Как все достало, особенно вонючие аборигены, мать их так!

Отступив под напором утреннего времени, ночная мгла сменилась серыми мерзкми предутренними сумерками, а вместе с ней прекратился и пронизывающий ветер вихривший из стороны в сторону снежную поземку по равнинной местности. Морозец ущух к нулю по цельсию, а вскоре и вовсе температура пднялась в плюс. Когда совсем посветлело, свинцовое небо разрядилось мелким, почти осенним дождем. Выбиваясь из сил, группа, как гончие, взяв след от городской окраины, шла за остатками банды Халилова в юго-восточном направлении, периодически отмечая кратковременные остановки противника, как правило, в балках и лесополосе. Пару раз натыкались на испачканные кровью обрывки бинтов, одноразовые шприцы, отходы жизнедеятельности людей. Они и сами, не смотря на спешку, два раза прерывали свой путь для отдыха, давали усталости отступить в потаенные уголки организма.