Чисто семейное дело - Дельвиг Полина Александровна. Страница 40

— Вчера мне сообщили, что Ирена попала в аварию и лежит в больнице, — глухо произнесла Маргарита, не оборачиваясь. — Я прилетела в Инсбрук, и мне показалось, что раненая — не моя дочь. Просмотрев ее вещи, я обнаружила чужую записную книжку. Туда был вложен листок с номером телефона и именем… Фамилия была славянской, а в паспорте Ирены стоял штамп о пересечении чешской границы. Восьмизначные телефонные числа оказались только в Праге…

— Так вы думаете, что… — начала Даша и остановилась, в глазах ее появилась растерянность.

— Не знаю, — женщина помолчала, — ни мой брат, ни лечащий врач ничего не заподозрили… Более того, они решили, что я немного, как бы это выразиться, утомлена.

Даша озадаченно почесала кончик носа, потом подняла глаза и прищурилась:

— А в самом деле, с чего вы решили, что в больнице лежит не ваша дочь? Я имею в виду не Ирена?

Маргарита ответила не сразу. Отойдя от окна, она встала за креслом, в котором недавно сидела, и положила руки на спинку. Пальцы ее чуть дрожали.

— Видите ли… Я не знаю. Просто возникло ощущение, что передо мной чужой человек… А сейчас я уже ни в чем не уверена. — Она порывисто оттолкнула от себя кресло. — Ирена никогда на меня так не смотрела!

— Так? Как так?

Принцесса, казалось, сама смутилась своего порыва и уже спокойно продолжила:

— Она всегда была очень нежной и ласковой девочкой… А тогда, в больнице, ее глаза были полны ненависти и страха… Это были глаза человека, который меня ненавидит! Нет, моя дочь никогда бы на меня так не посмотрела.

Молодая женщина пожала плечами:

— Тоже мне улика — взгляд! Моей Ксюшке всего четыре, а иногда так глянет, что кровь в жилах стынет…

Принцесса посмотрела на нее большими печальными глазами и тяжело вздохнула:

— Вполне возможно, что у вашего ребенка для этого есть веские основания.

Даша насупилась, и некоторое время женщины сидели молча. Наконец Даша не выдержала:

— Ну, а кроме взгляда? Все остальное?

— Остальное… Что остальное? Кроме лица, я практически ничего не видела — она все время лежала. К тому же как может выглядеть лицо после аварии? Белое как мел… Вся левая сторона расцарапана. И потом… она делала вид, что находится без сознания, таким образом я с ней даже поговорить не смогла, — голос принцессы снова задрожал, но, сделав усилие, она заставила его звучать спокойно. — А что та девушка, которая… умерла? Это действительно была ваша знакомая?

— Я теперь тоже не знаю, — Даша обескураженно развела руками. — Все началось с ее звонка. Мы давно не виделись. Три дня назад Светка позвонила и сказала, что приехала в Прагу… А через несколько часов ее нашли мертвой в гостинице. Меня полиция попросила опознать тело. Еще полчаса назад я была просто уверена… но а сейчас… Дайте мне, пожалуйста, еще раз взглянуть на фотографию вашей дочери.

Маргарита дрожащей рукой протянула ей снимок.

Даша поднесла его к самым глазам, на лице ее отразилась целая гамма чувств.

— Понимаете, они очень похожи, просто очень… Но у вашей дочери другое выражение лица, более мягкое, открытое. У Луниной же морда была, как бы это выразиться, ищуще-завистливая.

— А у трупа, который вы видели?

— Как у трупа может быть завистливая морда? — возмутилась Даша. — К тому же ее отравили, и лицо было немного искажено.

— О, Господи, — Маргарита присела в кресло и заплакала.

Молодая женщина подошла к принцессе, присела рядом и осторожно дотронулась до ее плеча:

— Послушайте, не плачьте раньше времени… У меня появилось рациональное предложение. Мы сейчас едем в больницу, и если окажется, что эта зараза лежит там, то я беру Светку и луплю ее до тех пор, пока она все не расскажет.

Принцесса перестала плакать и замерла, несветски раскрыв рот.

— Да вы что, в своем уме? А если там Ирена? И как вы представляете себе эту картину: в два часа ночи в больницу приезжает мать с какой-то незнакомой женщиной и начинают избивать тяжело больную девушку! Да нас запрут до конца дней в клинике.

— Хорошо, тогда почему вы не расскажете о своих подозрениях мужу? — Даша внимательно посмотрела на свою собеседницу. — И потом, мало ли что показалось на первый взгляд. Сейчас провести необходимые анализы — раз плюнуть, ДНК там всякие сравнить. Да черт с ними, с ДНК, должны же быть какие-то особые приметы, ну не знаю там, шрам от аппендицита…

— Как можно увидеть шрам от аппендицита?

— Очень просто: поднять одеяло и посмотреть.

— Такие шрамы не видны.

— Не видны? — возмутилась Даша. — Хотите, покажу свой?

— Не хочу. Очень вам сочувствую, но не хочу. И как бы то ни было, ни к мужу, ни к специалистам я обратиться не могу.

— Но почему?!

Принцесса молчала.

— Мадам, — сердито произнесла молодая женщина, — мы, кажется, договорились ничего друг от друга не скрывать. И что? Я от вас узнала только подробное описание родов, но в голове не прибавилось ни одной мысли.

Принцесса пожала плечами, давая понять, что это не ее вина.

— Ну, знаете! — вспыхнула Даша. — Либо вы сейчас мне рассказываете всю историю с самого начала, либо я ухожу, а вы продолжаете жить под одной крышей со своей новой дочуркой. И, зная ее достаточно хорошо, могу заверить — вам немного отпущено времени.

— Хорошо, — после долгого раздумья произнесла Маргарита, — но если об этом узнает хоть одна живая душа, я убью вас.

Глава 17

1

Прелестная Маргарита фон Эдельберг вот уже несколько минут неподвижно стояла возле игрового стола. Рядом кто-то негромко кашлянул. С трудом оторвав взгляд от вращающегося колеса рулетки, девушка обернулась. Посетители казино, словно стая гиен, выжидающе уставились на нее.

Произошедшее медленно дошло до сознания. Боже, зачем она сюда приехала?

В толпе начали тихонько перешептываться. Марго прикрыла глаза и, теряя силы, опустилась на стул. Это конец.

2

Старинное казино, расположившееся в живописном уголке Шварцвальда, с момента своего основания стало ночным кошмаром их семьи. Из сохранившихся хроник и дневников юная выпускница женского пансиона узнала, что ее предки ездили в Баден-Баден как на работу и, оставив здесь значительную часть состояния рода Эдельбергов, довершили тем самым его бесславное падение.

Последнее упоминание о злачном месте звучало следующим образом: «Пусть будет проклят переступивший порог этого ада! Пусть падут на него грехи умерших, неся за собой нищету и позор». После этих отчаянных строк, как следовало уже из другого дневника, дедушка Якоб застрелился, оставив семью без единого пфеннига.

Все известные представители их некогда славного рода отличались цинизмом, беспринципностью и азартом. Еще до появления на территории Европы первого игорного заведения они не пропустили ни одного спора или пари, не моргнув глазом ставя на кон целые имения. Однако в те благословенные времена, когда материальное положение легко поправлялось с оружием в руках, семейный недостаток выглядел скорее забавной причудой. Они добывали и проигрывали.

Вместе с тем невезение Эдельбергов в игре с лихвой компенсировалось победами в любви. О непреодолимом, сокрушительном обаянии мужчин их семейства ходили легенды, им не могли противостоять ни крестьянки, ни герцогини. Народная молва приписывала сей феномен наследственности: со странной, почти сверхъестественной закономерностью в семье рождались только мальчики. И вполне вероятно, что за несколько веков умение покорять женские сердца, передаваясь от отца к сыну, было доведено до совершенства.

Немалую роль в дальнейшей судьбе рода сыграла и традиция брать в жены только красавиц. Эдельбергов не интересовало ни происхождение избранницы, ни родительское благословение ее семьи, и зачастую вместо приданого счастливый новобрачный приносил в дом очередную партию проклятий, что в сочетании с разрушительным азартом наносило все более существенный урон фамильной казне.