Плата за души (Книга 2) - Гомонов Сергей "Бродяга Нат". Страница 12
Светка, оказывается, уже оккупировала кухню. А Зинаида Петровна ходила кругами и ревновала ее к плите. Денис рассказывал анекдоты, выбирая наиболее приличные и безобидные, дабы не оскорбить нежных материнских ушей. Получалось не смешно.
- Вы квартиру снимаете или в общаге живете? - перебил его Влад, вынимая из холодильника пакет молока.
- Вла-а-адик! - укоризненно заметила Зинаида Петровна и не позволила Свете наполнить тарелку старшего сына: сделала это сама.
- В общежитии, - поправился Влад, хотел глотнуть прямо из пакета, но, взглянув на нее, налил в чашку.
- Сейчас уже снимаем. Только не в самом Питере, а в Тосно...
- А. Оч хорошо... - равнодушно откликнулся тот и ушел в свою комнату.
Денис опустил густые, как и у брата (вот второе сходство), длинные ресницы и, понизив голос, спросил:
- А чего это с ним?
- А что? А ничего! - встрепенулась мать, растерянно переставляя тарелку с нетронутым ужином с места на место.
- Не выспался! - как щитком, прикрывшись ладошкой, одними губами объяснила ему Света и лукаво улыбнулась, мол, неужели сам не мог догадаться?!
Ромальцева все равно поняла, о чем она, нахмурилась и удалилась.
Поздно вечером, выпроводив Зою и уложив спать дам, братья собрались в комнате у Влада.
От Дениса за версту веяло силой и энергией. Не то, чтобы он был безголовым оптимистом и энтузиастом. Просто он с самого детства был уверен, что всего в жизни добьется, невозможное существует только в воображении. Владу и их матери это было не по душе. Стремления Дениса казались им чересчур низменными, телесными, материальными, а то упорство, с каким он всегда добивался автономии и самостоятельности - маниакальным. Его кредо - "Живем один раз" - ужасало Зинаиду Петровну. "Я родила чудовище!" - часто думала она, и взор ее отдыхал на Владичке. Полжизни провести по "общагам" да чужим квартирам, полжизни тащить на своих плечах семью и хозяйство - что же останется для духовного развития?! А еще, не дай бог, соблазнится быстрым богатством, свяжется не с теми, с кем нужно - и самой жизни лишится... Горе с этим мальчишкой... Всегда он был проблемой, не хотела она его появления, как чуяла...
Влад снова затронул эту тему, потому что Зоя начала говорить о том, чем мог бы заняться Денис, чтобы позволить себе летать на самолете.
Денис сидел на диване, опираясь спиной о ковер. Когда Влад спросил, чем же он, в сущности, будет делать в этой своей, безусловно, единственной жизни, юноша охватив колени, задумался и медленно выдал:
- Главное для меня - в этой, безусловно, единственной жизни - не напакостить никому. Выбьюсь я в люди или нет - вопрос второстепенный...
- Уже второстепенный?
- Уже - да. Как это ни банально, но на чужом горе своего счастья не выстроишь...
Двадцатитрехлетний сопляк, а рассуждает уже как взрослый. Надо же! Когда успел вырасти?.. Может, главное - вовремя улететь из гнезда?..
- А мне так все равно, принесу ли я кому-то зло или добро. Ради чего стараться? В могилу с собой ничего не заберешь... Ваньку, одноклассника моего помнишь? Он стал священником у нас в православном приходе. Один раз рассказывал, сколько к ним приходит исповедоваться нуворишей. А как замолят грехи - так и довольны. Как будто кассету стерли: записывай поверх хоть "ужастики", хоть боевики, хоть порнуху. Философия... Знаешь, погоди-ка! - Влад поднялся. Он не видел, с какой завистью посмотрел Дениска на его мышцы, играющие под смуглой кожей, на стройную атлетическую фигуру. Сам-то брат в своем Питере солнца почти не видит, из-за книжек почти не вылезает, да и годы его юношеские еще не сформировали тела как полагается. Денис худенький, высокий, но не спортивный - угловатый...
Влад вытащил из верхнего ящика серванта набор инструментов. Там была и дрель, и различные сверла, в том числе с победитовой насадкой для бетона, и отвертки всех видов, и еще всякая всячина.
- Помню-помню, как мы из-за нее ругались! - засмеялся Денис. - Попробовал бы я взять что-нибудь без твоего ведома...
Ромальцев-старший ладонью смахнул с крышки пыль и протянул коробку брату.
- Потом налюбуешься, - предотвратил он ее открывание. - Она твоя.
Денис же хотел раскрыть коробку не столько для того, чтобы любоваться инструментом, сколько для того, чтобы втянуть в себя воздух детства, хранившийся внутри. Так пахло в гараже у отца, когда все это хранилось еще там, так пахли всякие тряпочки из рогожи, развешанные на перекладинах у потолка... В такие моменты Денис внутренне опровергал свое убеждение о том, что раньше, до этой жизни, у него ничего не было. Ведь еще тогда, в два-три года он уже упивался этим запахом как чем-то давно-давно забытым и добрым. Но от внезапной братней щедрости он едва не поперхнулся и не выронил ее из рук:
- Моя?! Да ты же трясся над ними, как царь Кощей! Ты же всегда кричал, что отец подарил ее только тебе!
- Ладно, не шуми. Я же сказал: в могилу с собой ничего не заберешь...
- Рехнулся? Какая еще могила?!
- В любом случае, мне они ни с какого бока не нужны. А у тебя есть Светка. Мало ли что понадобится прикрутить, вывинтить, просверлить. Бери, пока я добрый, и не раздражай меня своей изумленной физиономией...
- Да нет... я... не против...
- Давай ложиться спать.
- Ладно, Владь. Спасибо тебе, конечно, но ты это зря. Как будто тебе некому будет что-нибудь привинтить...
- Иди, иди. Приятных сновидений, - и когда Денис покинул комнату, он проворчал себе под нос: - Себе в крышку гроба, разве что...
Часы на стене в виде рычащей собаки с бегающими, как маятник, глазами, мигнули и показали полночь, словно соглашаясь с его фразой.
Усмехнувшись, Влад почти мгновенно заснул на не расстеленной кровати.
СПУСТЯ ДВАДЦАТЬ ДНЕЙ...
Помощник Верховного, Первый Даос, Путник, Пилигрим переживал не лучшие моменты в их дистанции. Вместилище было слишком мало, по ночам она задыхалась.
Помощник подошел к Учителю и трансформировался из женщины в мужчину. Они были уже в Золотой Долине. Опустившись на одно колено, ученик протянул ладонь над ручьем, дабы принять влагу познания.
- Я хочу уйти и оставить их. До тех пор, пока не найду способ вернуться... - произнес он.