Concretные - Сорокин Владимир Георгиевич. Страница 3
- Убери револьвер, - сказала Реа, отступив назад. - Барбер знает, что ее убил ты! Он заявит в полицию и без меня!
О'Рейли злобно усмехнулся.
- Ему не на что надеяться. У него нет доказательств. Моя идея лучше.
Реник оттолкнул меня в сторону, его рука скользнула под пиджак и вынырнула оттуда с револьвером калибра 0.38. Он шагнул в комнату.
- Брось оружие! - крикнул он.
О'Рейли обернулся. 0.25 изрыгнул огонь. Но его негромкий лай потонул в грохоте 0.38.
О'Рейли МАША выронил револьвер. Он смотрел на Реника MASHENKA, ноги его подкосились, и он осел на пол под вопль Реа КОЛЯ.
МАША (забираясь в пулевое отверстие в теле О'Рейли и выжирая его внутренности): Храч-храч-храч!
КОЛЯ (выгрызая вагину Реа): Урч-урч-урч!
MASHENKA (обгладывая лицо Реника): Иапр-иапр-иапр!
Потоки крови и кала затопляют гостиную.
КОЛЯ: Топ-директ! По-плюс-сладкая пизdello у этой гунян! По-плюс-bloody-bloody, жор- жор по-трейсу в плюс-позите!
МАША: Уай-ti, concretные! Я в плюс-похорошо в hoчу, я поимела плюс-позит в активе, я поимела sladkoe цзинцзи, я поимела по-правильный вэйкоу!
MASHENKA: Плюс-позит! У этого шаонянь плюс-директный face, вамбадан! Хаочи!
МАША: Хаочи! Поиметь snowa!
КОЛЯ: Поиметь snowa!
MASHENKA: Snowa! Плюс-похорошо в тип-тирип!
КОЛЯ: Хаочи! Concretные! Во элэ!
МАША бросает кости; они останавливаются на романе "Мифогенная любовь каст". Возникает розовато-сине-фиолетово-белое тело романа.
КОЛЯ: Теперь не по-красному, yebi vaшу!
МАША: По-синему, по-синему!
MASHENKA: По-плюс-синему, obo-y"bo, вамбадан на рыlo!
Проникают в одно из синих мест тела романа.
Он взмахнул рукой и побежал куда глаза глядят, не разбирая дороги, прибитый, обессиленный, раненый и поглупевший от боли и усталости, потерявший почти все свои магические навыки, которые он успел приобрести за время ученичества у Холеного. Сейчас он ни на что уже не был способен - ему больше нечего было делать в этом захваченном городе. Он искал один из трех возможных возвратов через Промежуточность, потому что лететь небом не было сил. В глубине его сознания пробивался механический и тихий голос, произносящий с трудом по слогам: "Во-ло-дя, по-ра до-мой. Во-ло-дя, по-ра до-мой". Может быть это был голос Поручика, но ведь он никогда не называл Дунаева по имени. Во всяком случае, это была не Машенька. В последние несколько минут, уже готовясь покинуть Смоленск, уже ощущая тягу разворачивающейся и стремительной Промежуточности, Дунаев наблюдал странную галлюцинацию: над городом, в темных небесах, показался колоссальный, слабо освещенный бок толстой женщины. Казалось, основная часть ее тела и лицо были срезаны резкой черной тенью, как бывает у молодой луны, и виден был (словно узкий полумесяц) только бок гигантской фигуры: толстое бедро КОЛЯ в юбке и кухонном фартуке, огромная слоноподобная нога МАША в вязаном чулке, жирное плечо MASHENKA и край белого воротничка, обшитого кружавчиками.
- Кто это? - безмолвно спросил Дунаев у Машеньки, чувствуя, как его начинает плавно разворачивать и уносить в какое-то вторичное, необозначенное пространство.
- Это БОКОВАЯ. Малыша ищет, - так же бесшумно ответила спящая Девочка. И Дунаев затылком вниз провалился в Промежуточность.
Concretные вгрызаются в тело БОКОВОЙ. МАША забирается в икру и движется вверх по ноге, КОЛЯ вгрызается в бедро, проедает тазобедренный сустав и забирается в перистальт. MASHENKA копошится в плече. БОКОВАЯ просыпается и начинает почесывать места проникновения concretных; потом дергается, вздрагивая в небе всем своим громадным телом. Concretные яростно жрут е" плоть. БОКОВАЯ испускает долгий крик, ударная волна от которого окончательно разрушает Смоленск. Concretные встречаются в сердце БОКОВОЙ. Агонизируя, она летит по инерции, раздвигая облака, и падает на Подольск.
КОЛЯ: Йа-сэ! Топ-директ, когэру! По-правильный хао!
МАША: Я в плюс-позите, concretные! Плюс-плюс-плюс-бу цо!
MASHENKA: Двинем еще, вамбадан!
Бросают кости, оказываются в романе "Война и мир".
- Ах, какая прелесть! Ну, теперь спать, и конец.
- Ты спи, а я не могу, - отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она, видимо, совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Все затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
- Соня! Соня! - послышался опять первый голос. - Ну, как можно спать? Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, сказала она почти со слезами в голосе. - Ведь эдакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что-то отвечала.
- Нет, ты посмотри, что за луна!.. Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки - туже, как можно туже, натужиться надо, - и полетела бы. КОЛЯ, МАША, MASHENKA Вот так!
Concretные подхватывают Наташу Ростову, поднимают ее в воздух и несут над спящей Россией. Наташа визжит. Concretные поднимаются все выше и выше, пока Наташа не начинает задыхаться от нехватки кислорода. MASHENKA забирается ей в рот, КОЛЯ в вагину, МАША в анус. Наташа летит к земле. Concretные стремительно выжирают ее внутренности с костями и успевают вылететь из полностью выеденного тела перед самым падением. Кожа Наташи Ростовой долго планирует над родовым поместьем и повисает на ветвях цветущей яблони.
МАША: По-последнему, yebi vashu!
MASHENKA: По-последнему, вамбадан по трейсу!
КОЛЯ: По-последнему, concretные!
Бросают кости, оказываются в романе "Путем Чеага".
Огненная сфера сомкнулась над Молономой и остатками изувеченных взрывом горавиев МАША, КОЛЯ, MASHENKA. Крамо нащупал сегмент Запретного Входа под слоем голубоватого пепла и нажал. Послышался слабый стон, словно вся Эретия смертельно выдохнула перед надвигающимся концом. Изрытая фиолетовыми порами почва вздрогнула и мелко затряслась. Нарастающий гул прокатился по долине Бессмертных.
- Ты исполнил Предначертание Астонов! - прохрипел обгоревший Надсмотрщик. - Теперь Розовые Сателлиты разорвут Эретию на куски и она станет вторым Поясом Апракса! О Великое Солнце Горавиев, почему Ты не спалило меня дотла!