Рейволюция. Как это было на самом деле - Иванов Кирилл. Страница 30

DJ Лена Попова: Мы все будто вернулись на несколько лет назад. Я помню, на этом радио всегда было весело. Мы всей компанией отмечали праздники. На первое апреля записали кучу смешных джинглов, а ребята в прямом эфире сказали, что Лена Попова вышла замуж за DJКарла Кокса.

DJ Бумер (Федор Крылов): В то время Интернета, считай, не было. Поэтому все наши эфиры на радио люди записывали, а потом выпускали на кассетах. Ты приезжаешь в какой-нибудь Екатеринбург, а там уже продается твой диск. Культурная значимость всего, что тогда происходило, была крайне велика. То, что сейчас происходит в течение года, не может сравниться даже с одним месяцем в то время. Потому что вся история происходила именно тогда. Жалко только, что нынешняя молодежь этого не застала.

Олег Назаров (промоутер): С “Рекордом” я тогда полностью испортил отношения. Они как раз стали звать меня делать программы и устраивать вечеринки. А тут – раз! – я у них за спиной открываю радиостанцию! И все люди, которые работали у них, теперь начинают работать у меня! Зарплата на “Порт-FM” была двенадцать долларов в час. Огромные деньги! На радио тогда никому столько не платили! Плюс – делай что хочешь. Полная свобода! Конечно, у “Рекорда” резко упали рейтинги. Меня там до сих пор за это ненавидят.

DJ Лавски (Константин Петров): Я, кажется, единственный диск-жокей, который не сбежал с “Рекорда”, когда открылся “Порт-FM”.

DJ Федор Бумер: Все это счастье продолжалось три месяца. Ровно через три месяца всё понемногу стало портиться.

Еще в самом начале мне было сказано: “Насчет формата не парься. Рекламодателей мы найдем”.

Потом пришли рекламщики и были в шоке. Нас интересовало не то, что скажут спонсоры, а творчество в чистом виде. И мы нарушили вообще все возможные правила. Например, диджеи у нас почти ничего не говорили. Шел нескончаемый микс танцевальной музыки, а на коммерческих станциях так не бывает.

Пока во главе проекта стояли нормальные люди, ямог делать, что хотел. А потом у клуба сменились учредители. Вся старая команда ушла. У радио тоже сменилось руководство. Миша Бархин ушел, ну и я с ним.

DJ Кома (Алексей Дунаевский): Первым программным директором “Порт-FM” был Федя Бумер. Он меня с давних пор невзлюбил, и при нем на радио я работать, конечно, не мог. А потом Бумер ушел, и директором вместо него стал Сергей Демидов.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Когда Бумер ушел, Вета Померанцева звала меня работать одним из программных директоров. Она говорила, что “Портом” теперь станут заниматься Лена Попова, Демидов и Кефир. Вот сейчас они сделают сетку вещания, и все начнется по-настоящему. Да только до составления сетки дело так и не дошло.

Денис Одинг (промоутер): “Порт” – это был мощнейший проект. Просто Миша Бархин – он ведь художник. Манипулировать людьми не умеет. А кроме Мишитам были очень странные ребята, которые в конце концов всех и выжили. Очень быстро весь этот проект – клуб, радио, кибер-кафе – превратился в убогую дискотеку. Романтические мечты, которыми мы жили, столкнулись с суровой правдой жизни.

DJ Федор Бумер: Проблема была в том, что это было предприятие, знаешь, как в басне Крылова – каждый тянул в свою сторону. Было слишком много советчиков, и все продвигали какие-то свои идеи. А нужен был единый лидер, который сказал бы: будет вот так, и все! Пиздец, не ебет! А там было просто какое-то неимоверноеколичество людей, которые работали над проектом. Иногда я приходил и не понимал: кто эти люди?! То есть понятно, что они здесь работают, но чем конкретно они занимаются? Разобраться в этом было невозможно! И постепенно эта публика оттеснила, оттерла всех, кто начинал “Порт”. Постепенно все отцы-основатели оказались не у дел.

Олег Назаров (промоутер): Клуб “Порт” был неоправданно большим. Было ясно, что без регулярных выступлений коммерческих музыкантов он не протянет. Чтобы собирать такое помещение под завязку, нужны были громкие имена. Их не было. И постепенно с зарплатами стали закручивать гайки. Мне это не понравилось, я собрал все бумаги и ушел.

DJ Лена Попова: Почему закрылся “Порт”? Там очень остро стоял вопрос денег. Ну, и люди сложные. С нашей стороны выступали Миша Бархин и Олег Назаров. Они, в общем-то, знают, как чужие деньги использовать правильно. Медленно, но верно они свое дело делали. Но вот люди, которые давали деньги, явно хотели чего-то другого. Они, кажется, хотели просто вложить деньги и быстренько их отбить. А этого не получилось.

Павел Стогар (промоутер): Хотите, я расскажу вам, как выглядела самая последняя вечеринка в клубе “Порт”? Закрытие “Порта” стало реально концом большой эпохи. А устраивал ее я.

На эту вечеринку пришла налоговая полиция. Ворвались и спрашивают: “Ты хозяин?”

Я отвечаю, что нет. Хозяин – Вета Померанцева, а я координатор. Ничего не знаю, ни за что не отвечаю. Они подходят к Вете, а та глазами хлопает, и понятно, что добиться от нее внятного ответа не выйдет. Тогда эти ребята встали у кассы и сказали, что будут пересчитывать все собранные мною деньги. Тогда я объявил, что сегодня вход бесплатный. Они в ответ собрали все деньги, которые уже лежали в кассе, в коробку и собрались ее опечатать, но каждый раз, как только они отворачивались, я быстро хватал деньги из коробки и пихал себе под куртку. Просто руками воровал и под куртку запихивал. Мне надо было потом еще рассчитываться с артистами. Так что куртку я отдал маме, и мама убежала с этой курткой и спрятала ее в машине. Причем маме на тот момент было шестьдесят шесть лет и она у меня была оформлена в клубе грузчиком, а папа числился охранником.

Потом про меня показали пятнадцатиминутный сюжет в программе “Криминальный вестник”. Это были мои пятнадцать минут славы. Потому что там такого понаговорили: и деньги-то, украденные у государства, я отмываю, и наркотиками-то торгую. Меня превратили в какого-то авторитета. После этого сюжета мне все начали жать руку. За полкилометра меня видели и бежали здороваться. А как иначе? Попробуй не поздоровайся с авторитетом!

Денег, которые я напихал в куртку, хватило, чтобы я смог рассчитаться с артистами. В итоге вечеринки мы все равно подзалетели, но как-то уже не очень серьезно. По-моему, мне пришлось продать машину, и все. После этого “Порт” полностью сменил формат. Такого, как было раньше, больше не было. И вообще, вся эта история в тот вечер закончилась навсегда.

Нулевые годы

Владимир Иванов (группа “Пи-Си-Пи”): Мы все живем на обугленных развалинах рейв-культуры. Меня окружают люди с прожженными мозгами, которые и не тут, и не там. Они и не в обществе, и не в полном подвале, – телепаются туда-сюда. Взрыв прошел, и никто не понимает, что теперь. Мы его застали, но сейчас от взрыва остались только редкие подвалы, где до сих пор круто, и еще – выхолощенные, огромные дискотеки.

Никита Маршунок (основатель фестиваля “Казантип”): Танцевальная электроника, на мой взгляд, остановилась в развитии в 1998 году. После этого последовал дефолт, который совпал с кризисом идей. За следующие десять лет ничего интересного и свежего в этом мире не появилось. И вся дальнейшая история – это история упущенных возможностей. Мы остановились, мы остались страшно недоразвитыми и потеряли целое поколение молодежи, которое ушло, в общем, не понятно куда. И если в Европе электронная музыка давно стала мейнстримом, то в России – как была андеграундом, так и осталась. Всем казалось, что еще чуть-чуть... еще немного... и ситуация изменится. Но она так и не изменилась.