Верю, судьба! - Белецкая Екатерина. Страница 13

"Лагуна" приподнялась над дорогой, несколько секунд провисела неподвижно, а затем рухнула вниз, подняв тучу снежной пыли.

- Ом-мани, я тебя убью когда-нибудь! - заорала Касси. - Опять "я не успел сосредоточиться"? Весь вечер ты тут бездельничаешь! Минуту даю, иначе я не знаю, что с тобой сделаю!

Она откинулась на спинку сиденья.

- За что только эти халтурщики таких денег стоят, - сообщила она Атису, как будто он был ее давним другом. - Устала, как собака, а тут еще этот… Но я сегодня неплохо спела, как ты считаешь?

- Мне очень понравилось, - вежливо ответил Атис. "Лагуна" снова поднялась над дорогой, но на этот раз не свалилась, а тихонько двинулась вперед. - Необычные песни.

Лама повернулся к ним и спросил, не открывая глаз:

- Хозяйка, вы всю дорогу говорить хотите?

- Не твое дело, - раздраженно бросила Касси.

Она посмотрела мимо Атиса, туда, где за окном падал снег и сказала в пространство:

- Как же мне надоела эта вечная зима и ночь.

"Лагуна" слегка накренилась, лама быстро-быстро забормотал какую-то мантру.

- Мы не упадем? - с испугом спросил Атис.

- Не упадем, не бойся, - успокоила Касси. - Вечно он так. Даже не поговоришь в дороге - сразу вилять начинает.

Атис подумал, что жизнь элиты перестает ему казаться безопасной и беззаботной. Перспектива навернуться с высоты трех метров (а то и четырех, лама постоянно дергал машину то вверх, то вниз) совершенно его не прельщала. Однако вслух он спросил:

- Нам далеко?

Касси не ответила.

До центра они ехали в молчании. Дорога, однако, оказалась не такой уж долгой - когда они замолчали, машина полетела плавно и быстро, и вскоре остановилась на пустынной улице, вдоль которой стояли невысокие, в три-четыре этажа, дома. Копия Кремова, с той только разницей, что здешние дома были немного пониже. Все то же прилизанное разноцветье.

- Приехали, - сказала Касси и открыла дверцу. - Вылезай. Ом-мани, останешься здесь.

Лама кивнул. Атис вылез из машины, поежился от холода. Абсорбент сидел за шиворотом тише мыши, видать, сообразил, что происходит что-то необычное, и решил до поры не высовываться.

Дом, к которому они подъехали, чем-то неуловимо напоминал то ли торт, то ли розовое огромное пирожное. Ярко освещенный подъезд встретил их теплом и едва заметным незнакомым приятным запахом. До сих пор Атис был убежден, что подъездам так пахнуть не положено. В воздухе витал еле уловимый аромат хвои, свежести и чего-то неизвестного.

- Раздевайся, - велела Касси, заходя в квартиру. - И позаботься, чтобы твой кот не мешался под ногами.

Она скинула белую шубку, сменила обувь на домашние туфли, и прошла в гостиную. Атис выпутался из куртки, едва не упустив при этом Абсорбента, кое-как снял ботинки, и тоже пошел в комнату, крепко прижимая к себе кота, чтобы тот ненароком не удрал.

Комната поражала воображение. Нет, конечно, Атис работал в головном отделение корпорации, и там тоже было роскошно, но там была всё-таки роскошь казенная, неживая, а тут… Атис с удивлением осматривался. Стены оказались не покрашенными, как чаще всего бывало, а оклеенными обоями, причем не грубыми, а тонкими, с красивым рисунком. Золотистые розы на бледно-сером фоне, сложный узор из листьев, цветов и веточек. Посреди комнаты расположилась огромная кровать, покрытая серым же покрывалом, в тон обоям. Вдоль стен стояли длинные деревянные комоды, общим числом четыре штуки, и у Атиса мелькнула мысль, что столько одежды человеку, наверное, не нужно, за всю жизнь не сносишь. От обилия предметов разбегались глаза. Лампа в красивом абажуре, маленький столик рядом с кроватью, мягкое кресло в углу, ковер, неразборчивая картина в тяжелой раме.

- Проходи, не стой в дверях, как потерянный, - позвала Касси. - Хочешь выпить?

- Спасибо, - Атис шагнул в комнату. Он оглянулся, куда бы сесть, Касси кивком указала на кресло. - Можно и выпить, почему нет?

- Подожди минутку, принесу.

Вскоре она вернулась с парой широких металлических рюмок, и маленьким деревянным бочонком.

Из такой посуды Атис тоже доселе не пил: рюмки были полированными, блестящими, с резьбой по верху. Касси поставила все это на один из комодов, и спросила:

- Ты когда-нибудь пробовал хороший коньяк?

Атис задумался.

- Пробовал, - ответил он. - Давно.

Уточнять, что тогда пился коньяк, сведенный у генерального, он не счел нужным. Это и в самом деле было очень давно, еще в бытность Атиса секретарем. Коньяк тогда ему, кстати, понравился. Гораздо лучше, чем всё то, что он пил позже.

- Сейчас попробуешь снова, - пообещала Касси.

Она разлила коньяк по рюмкам, протянула одну Атису, и сказала, улыбнувшись:

- За знакомство?

Да, это был коньяк. Атис задумался. Нет, скорее даже Коньяк. С благородным шоколадным вкусом, мягкий и терпкий. И, что приятно, придающий какую-то смелость.

- Кассии, скажите, для чего вы меня сюда привезли? - спросил внезапно осмелевший Атис. - Не для того же, чтобы просто так напоить коньяком?

- Лучше называй меня на "ты", - почему-то помедлив, сказала Касси. - Мы ведь, похоже, ровесники.

Она взглянула на него по-особенному - из-под полуопущенных ресниц, со смущением и вызовом одновременно, и Атис вдруг понял, что перед ним вовсе не капризная нагловатая певичка, а просто женщина, уставшая от одиночества так же, как и он сам.

- Похоже, - осторожно согласился Атис. - А вообще, шут его знает. Вот вам… тебе, то есть, сколько лет?

И тут же понял, что сморозил глупость. Неприлично такое спрашивать. По крайней мере, у подобных дамочек. В том, что Касси принадлежит к руководству Ойлл-о, он уже перестал сомневаться. Странно только, что она в клубе пела.

- Тридцать два, - ответила Касси. - А тебе?

- И мне тридцать два, - ответил Атис.

За это следовало незамедлительно выпить, что они и сделали.

Атис повнимательнее присмотрелся к своей собеседнице. В жизни она выглядела иначе, нежели чем на сцене, старше, и в то же время беззащитнее, сильнее и слабее одновременно. Но недурна, ой как недурна! Гораздо изящнее, чем его прежние подружки по той же фабрике. Атис вспомнил Жанету, и ему немного взгрустнулось.

Касси глотнула коньяк еще раз, уже без всякого тоста, и забралась на кровать с ногами, скинув домашние туфли.

- Богатая капризная стерва, которая бесится с жиру - так ты обо мне думаешь, - горько сказала она. - Я ведь чувствую.

- Да? - удивился Атис, который подумал именно об этом. - Ну что ты, нет, конечно.

- И врать ты совсем не умеешь, - заключила Касси. - И как ты умудрился сжечь целый офис? Ты совсем не похож на бандита.

- Бренди, - объяснил Атис. - Там бензоколонка стояла, автомат. Разлил да поджег. Не думал, что так хорошо займется.

Касси засмеялась - совсем не так, как смеялась недавно, в клубе, а легко и искренне.

- Иди сюда, - просто сказала она. - В кресле будет слишком тесно. Герой…

Раздумывать было нечего. Атис спустил с рук кота и пересел на кровать, поближе к Касси. Герой, говоришь? А что? Вполне себе даже герой. Жанета не жаловалась. Думается, и Касси не будет разочарована.

У Атиса уже не осталось сомнений относительно того, зачем Касси его сюда привезла. Все происходило, как в романтическом кино: вот пальцы Касси нежно касаются его волос, вот она доверчиво улыбается, и Атис ощущает, что именно он - самый лучший, самый главный мужчина в ее жизни; вот Касси приподнимается, обняв его за шею, расстегивает блузку, и становится видна обнаженная грудь, и необычный кулон на цепочке - патрон, похожий на талисман самого Атиса; но сейчас это было неважно. Атис привлек Касси к себе, чтобы поцеловать в полураскрытые губы…

- Ой! - вдруг воскликнула Касси, и оттолкнула Атиса от себя. - Что ты делаешь?

- А что я сделал? - удивленно спросил Атис.

- Больно же, так пальцем по груди!

- Я не тро… - начал было Атис, и тут почувствовал, что в кармане его рубашки что-то шевельнулось, словно туда каким-то невероятным образом сумела залезть мышь. - Это что еще за…?!