Одиссея Талбота - Демилль Нельсон. Страница 23

Она не смогла определить назначение других приборов. Зайдя в комнату, она тихо прикрыла за собой дверь. Как только глаза Кэтрин привыкли к полумраку, она разглядела за столом перед одним из больших приборов какую-то склоненную фигуру. Человек поднялся и повернулся к Кэтрин. Та судорожно сглотнула и попятилась к двери.

– Да?

Кэтрин непроизвольно ойкнула. Это была Ева. Высокая, ширококостная женщина с длинными жесткими волосами. Она двинулась на Кэтрин, но к той уже вернулось самообладание.

– Я просто хотела посмотреть, что здесь такое.

– Мистер Торп вам разрешил? – Ева подошла еще ближе.

– Я никогда его не спрашивала.

– Думаю, вам здесь нечего делать. – Ева приблизилась вплотную к Кэтрин, которой пришлось посмотреть вверх, чтобы увидеть глаза польки. Она чувствовала себя застигнутой врасплох. Ей пришлось плотно обхватить себя руками, чтобы не распахнулся халат. Кэтрин собралась с духом:

– А вам?

– Я здесь работаю. На мистера Торпа. И не таким образом, как вы…

– Что вы себе позволяете?

– Извините… Мой английский… Видимо, мои слова прозвучали…

– Всего хорошего. – Кэтрин собрала всю волю в кулак и повернулась к Еве спиной. Она потянулась к дверной ручке, опасаясь, что ее остановят. Но этого не произошло. Кэтрин открыла дверь и вышла на лестничную площадку.

Ева последовала за ней. Она достала из кармана передника ключи и быстро закрыла дверь на оба замка. Затем догнала Кэтрин на лестнице.

– Вам не следовало заходить в эту комнату.

Кэтрин не ответила. Она продолжала спускаться нарочито медленно.

– Существование этой комнаты – секрет. Государственная тайна. Разве мистер Торп вам не говорил об этом?

Кэтрин снова ничего не сказала. Она дошла до балкона и повернулась к Еве. Та стояла, возвышаясь над американкой почти на голову. Кэтрин непроизвольно приняла оборонительную позу. Судя по всему, Ева поняла это. По ее тонким губам пробежало подобие улыбки. Голосом учителя, выговаривающего нашкодившему ученику, она сказала:

– В моей стране вас расстреляли бы за шпионаж.

– Сейчас мы не в вашей, а в моей стране.

Ева, казалось, на секунду задумалась:

– Да. Но я обязана доложить.

– Делайте, черт возьми, все, что вам угодно. – Кэтрин быстро прошла мимо польки в свою спальню. Она закрыла дверь, посмотрела в глазок и очень близко от себя увидела лицо экономки, уставившейся на дверь спальни. Немного подумав, Кэтрин с силой щелкнула задвижкой.

Кэтрин села на краешек кровати. Она была в ярости. Как ее унизили! Никогда больше она не будет заниматься любовью в этой квартире. А лучше всего, если ноги ее больше здесь не будет. Взгляд Кэтрин остановился на бутылке «Принцесса Гави», стоящей на ночном столике. Она зубами вытащила пробку, налила вино в бокал с тонкой ножкой и залпом осушила его, затем опустилась в шезлонг и закрыла глаза. Нужно все обдумать. Нет, пожалуй, не приходить сюда вообще – это уж слишком. В конце концов, Питеру-то она может доверять. Кроме того, ее разбирает любопытство. Ведь намекал же ей О'Брайен, что находит самого Питера и то, чем он занимается, немного странным.

Нет, ко всему этому должен быть ключ. Главный ключ, открывающий все двери, все замки, все сейфы. А там, внутри, – тайны и шифры, останки людей и скандалы. Создается такое впечатление, что об этом ключе известно всем: О'Брайену, Питеру, Джеймсу Аллертону, сестре Энн, ее жениху Николасу Уэсту… О нем известно ее отцу, известно полковнику Карбури. Эта тайна похожа на семейный секрет, о котором взрослые ничего не говорят детям, но те все равно на эмоциональном уровне ощущают факт его существования. Сегодня вечером будет семейный совет, и сегодня маленькая Кейт обо всем узнает.

15

Питер Торп вошел в бар, расположенный на втором этаже «Университетского клуба», и подошел к стойке.

– Добрый вечер, Дональд.

– Добрый вечер, мистер Торп, – улыбнулся бармен.

– Извините за случившееся.

– Что вы, нет проблем.

– Помню, я смотрел на себя вон в то зеркало… И вдруг почувствовал, что меня подхватило страшным ураганом… Правда, другие посетители этого урагана не заметили.

Бармен рассмеялся:

– Что будете пить?

– Только минеральную.

Бармен опять рассмеялся и налил в стакан «Перье». Торп подтянул к себе «Таймс» и пробежал глазами по заголовкам.

– Боже мой, сколько убийств в этом городе! Ужасно.

– Да. Но в большинстве случаев и убийцы, и жертвы – знакомые люди. Вы знали это? Кстати, в основном это всякие «банджос» и «бонгос».

– «Банджос» и «бонгос»?

Дональд усмехнулся, протирая стакан.

– Ага. – Он взглянул на помощника официанта, убирающего грязную посуду. У того была явно латиноамериканская внешность. – Черномазые и пуэрториканцы. «Банджос» и «бонгос». – Он подмигнул.

Торп улыбнулся в ответ.

– У вас, Дональд, богатый словарный запас. Ваше здоровье. – Он поднял свой стакан. – Кстати, нет ли у вас каких-либо данных в отношении человека по имени Карбури? Должен был остановиться здесь, но…

Дональд быстро провел пальцем по стопке карточек.

– Нет, нету.

– Англичанин. Пожилой, высокий, худощавый, с усами.

– А, Эдвардс. Частенько заходит сюда.

– Он здесь примерно со среды?

– Да, да. Эдвардс. – Он снова просмотрел карточки. – Номер 403. Был здесь десять-пятнадцать минут назад. Выпил и ушел.

– На нем был смокинг?

Дональд почесал в затылке.

– Нет… Нет, он был в твидовом пиджаке. – Судя по всему, Дональд только что заметил на Торпе вечерний костюм.

– Идете на вечеринку, мистер Торп?

Питер свернул газету.

– Дональд, вы когда-нибудь слышали об УСС?

Бармен отрицательно покачал головой.

– Вторая мировая война, – подсказал Торп.

В глазах Дональда была пустота.

– А о КГБ? О МИ-6? – спросил Питер.

– КГБ… А, конечно, русские шпионы. МИ-6.. Что-то знакомое.

– А СС?

– Да, знаю, это нацисты.

Торп улыбнулся:

– Никогда не задумывались?

– О чем?

– Ну, о жизни. О героях и предателях. О добре и зле, о закатившейся славе, о жертвах, о долге, о чести, о своей стране, о памяти человеческой… Память не всегда добра, Дональд.

Этот поворот в разговоре Дональду не понравился.

– Да-а.

– Сегодня вечер в честь ветеранов УСС. Управления стратегических служб, предшественника ЦРУ. – Торп показал на первую полосу газеты. – Вот туда и собираюсь. Там они будут вспоминать. Они помнят слишком много. Это опасно.

– Значит, вы услышите президента?

– Именно. – Торп толкнул запечатанный конверт через стойку. – Окажите мне услугу, Дональд. Обзвоните клуб – бильярдные, библиотеку и прочее – и постарайтесь разыскать Эдвардса. Когда найдете, передайте ему вот это.

Дональд положил конверт за стойку.

– Да, конечно. А может, оставить в его ячейке у портье?

– Нет, я хочу, чтобы вы вручили это ему лично. И до того, как он уйдет отсюда. Можете даже позвонить ему в номер. Не исключено, что он сейчас переодевается к ужину. Но моего имени не упоминайте, хорошо?

Торп заговорщически подмигнул. Дональд как бы с пониманием подмигнул в ответ, хотя явно был немного в замешательстве.

Легким движением пальцев Торп отправил через стойку десятку. Дональд ловко подхватил ее и сунул в карман.

– Время не ждет, – несколько патетически произнес Торп, слезая с высокого стула. – Вы, конечно, знакомы с творчеством Элиота. [2] «Время нынешнее и прошедшее – оба существуют в будущем, а будущее заключено в прошлом». Так вот, Дональд, это будущее не за горами. Могучая волна будущего, которая началась, как легкая рябь, сорок лет назад, скоро смоет нас с лица земли. Я даже могу назвать вам точную дату – четвертое июля. Вот увидите. И запомните, кто вам это сказал.

– Хорошо, мистер Торп. Приятно провести вам вечер.

– Боюсь, у меня на сегодня другие планы.