Слово чести - Демилль Нельсон. Страница 78

– Неплохо для офицера и джентльмена. – Потом добавил: – Я думаю, здесь нужно повесить зеркало, чтобы комната казалась больше.

Карен украдкой поглядывала на Тайсона, стараясь не засматриваться на его почти обнаженное тело. Она молчала и слушала.

– О да. Самая удивительная тварь здесь – клопы. А вот тараканов нет, будьте уверены. – Он улыбнулся. – Бен Тайсон – генератор идей. У меня побывала частная фирма по дезинсекции, они прочитали лекцию по уничтожению клопов. Это стоило мне огромных усилий. Мне хотелось, чтобы они изловили их, тогда бы вы смогли увидеть мерзкую компанию, облепившую вентилятор.

– Вы дотошный человек.

– Стараюсь быть таким. А вот если бы у меня был телефон, я бы не смог обсуждать ничего такого, что меня впечатляет. – Он добавил: – Что касается меня, то я еще раз даю слово офицера и честного человека, что здесь нет ни прослушивающих, ни записывающих устройств.

– Вам не стоило об этом говорить.

– Ну конечно, мы выше этого. Но чтобы убедиться, позвольте мне вас обыскать. Не найдется ли у вас там чего?

– Конечно, нет, – улыбнулась она.

Тайсон дернул плечом.

– Вопрос не может обидеть или задеть. Во всяком случае, эта игра начинает принимать серьезный оборот, верно? Я про то, что они нагло отобрали у меня паспорт, и я более чем уверен, что за мной следят. Кроме того, наложено вето на все статьи нормальной жизни.

– Ну и что? Это не так уж и обременительно.

– Этот дом мне осточертел. Хотите взглянуть на другие комнаты моего дворца?

– Нет. – Она сухо добавила: – Если вы считаете себя мучеником, вам нужно заглянуть вперед. – Она обвела комнату взглядом. – Многие люди, между прочим, никогда не жили такой жизнью и в таком доме, как вы. Я не знаю, почему нужно сочувствовать тому, кто потерял свое поместье и теперь живет в дворницкой. Половина людей в мире отдала бы свою левую руку за дворницкую.

Тайсон промолчал.

Она подумала немного, потом добавила назидательно:

– Вы знаете, что вас сейчас должно беспокоить – обвинение в убийстве, а не изменение стиля жизни. Я бы вам посоветовала больше думать о предъявлении вам обвинения, а не о личном комфорте. Извините, мне не следовало вам выговаривать.

– Но вы правы. И я тоже пришел к этому выводу. Я проведу здесь столько времени, сколько потребуется для разрешения моего вопроса. Если меня переведут в тюрьму Ливенворт, этот перевод нисколько не испугает меня, а если отправят домой, я поцелую мусорный контейнер. – Он улыбнулся.

Карен улыбнулась в ответ.

– Надо сказать, здесь жарко, как в пекле.

– Хотите пива?

– Хорошо бы.

Тайсон ушел на кухню и вернулся с двумя открытыми бутылками. Одну он протянул Карен.

– Я купил эти пузырьки у Блумингдейла. Настоящий шик. – Он быстро добавил: – Я не злоупотребляю, просто люблю пиво из-за красивой посуды.

– Сомневаюсь.

Тайсон приложился к горлышку и, не отрываясь, выпил полбутылки. Карен отпила немного тоже. Лейтенант поинтересовался:

– Что же в конверте?

– Некоторые документы, которые нужно подписать.

– Я не подписываю армейские документы.

– Я слышала.

– Вот как? Земля слухом полнится.

– Вам слишком много внимания уделяется в эти дни. Не задавайтесь. В этих бумагах всего лишь указывается время и место наших бесед и подтверждение того, что вы знакомы со своими правами. Прежде чем подписывать, обсудите это с вашим адвокатом, но я бы хотела получить их до отъезда.

– А если я не смогу связаться со своим адвокатом?

– Ну... тогда пришлите их по почте в Вашингтон.

– Их обязательно вносить в рапорт?

– Да.

– Значит, у вас еще впереди пять дней?

– Как вам сказать... я думала все уладить теперь, раз уж вы здесь. Кстати, вот вам зонтик...

– Очень мило с вашей стороны было нести эти вещи, шагая через весь гарнизон, особенно если учесть, что завтра утром вы бы могли передать их в музее. Но мне нравится личный контакт.

– Да. Это моя любезность. – Она быстро перевела разговор на другую тему. – Ваша семья приедет сюда?

– Думаю, они стоят перед выбором: либо курорт, либо гарнизон. Но наверное теплый песок им больше по душе.

Она промолчала, но он заметил ее сосредоточенность.

– Дело не в преданности или сплоченности семьи. Здесь налицо практическая сторона вопроса. Я не хочу, чтобы они были здесь, и я им уже сказал об этом. Мы будем встречаться по выходным.

Она кивнула.

– Тесная квартира, – рассуждал Тайсон, – может привести к нежелательным стрессам. У моего сына здесь не будет никаких друзей. Марси станет предметом пересудов. Такая вот штука.

Карен снова понимающе кивнула.

Тайсон облизал пересохшие губы.

– Конечно, я понимаю, что они могут вернуться в Гарден-Сити, и мы будем гораздо ближе друг к другу. Но я считаю, что лучше нам всем оставаться на своих местах.

– Я тоже так думаю. – Она поставила на сервировочный стол свою бутылку и посмотрела на часы. – Мы здесь уже около десяти минут. Это достаточно долго.

– В случае слежки...

– Да, именно в этом случае. Оказывается, им уже известно, что сегодня вечером я была у вас. Поэтому я с радостью зафиксирую это в своем рапорте, но у меня нет никакого желания что-либо объяснять. – Она подошла к двери.

Тайсон поставил пиво, надел футболку и сунул ноги в сандалии. Из дома они вышли вместе.

Они шли по Стерлинг-драйв, поворачивающей на Шор-Парквей. Тайсон посмотрел на океан. Внизу набегали с грохотом волны, а порт со стоящими на рейде суднами в этот летний вечер переливался магическим светом.

– Вы думаете, что я пришла к вам, потому что хотела вас увидеть. Мне трудно самой понять, правда это или нет. Когда я подошла и увидела, что свет погашен, я подумала, что вас нет, и почувствовала... и почувствовала...

– Одновременно и облегчение, и разочарование.

– Да. Я хотела предложить вам пройтись немного и вернулась с этим конвертом и зонтом. Но потом меня что-то остановило, я решила просто подбросить их...

– И тут вам пришло в голову, что я, должно быть, ищу вас в доме для гостей, и волею судеб мы разминулись.

Она кивнула.

– Почему я не чувствую себя глупой?

– Потому что вы знаете, что я не нахожу это глупым. – Он остановился, но продолжал стоять к ней вполоборота, вглядываясь в далекий горизонт, где небесная темень стекала в океанскую. – Обстоятельства, при которых мы встретились, переполнили нас отрицательными эмоциями и создали излишнее душевное напряжение, поэтому мы могли ожидать друг от друга лишь ненависти... или, вернее, отвращения.

– Я знаю это, и не перестаю себя спрашивать, обратила бы я на вас внимание, окажись мы с вами в нормальных условиях?

– Если бы я вас повстречал в другом месте, я бы обязательно вас заметил, – улыбнулся Тайсон.

Она снова пустилась в путь, увлекая его за собой.

– Давайте побеседуем о чем-нибудь другом. Я хочу заострить внимание на тех пунктах заявления, которые вы выберете для занесения в мой рапорт.

– При первой встрече, – ответил с ухмылкой Тайсон, – я дал добро на любую информацию. Какой же смысл в еще одном заявлении?

– Ну, в первый раз вы сказали, что проводили военные операции против вооруженного врага, и все это прозвучало правдоподобно. А раз так, то вам следует категорически отрицать показание свидетельствующих против вас очевидцев – Брандта и Фарли. Вот видите, это – свидетели, которых держит государство против вас. Беседа Пикара с сестрой Терезой недостоверна, но имеет право быть принятой. Кроме того, против вас нет никаких документальных и вещественных доказательств вашей вины, поэтому дело, если его возбудят, периодически возвращается к Брандту и в меньшей степени к Фарли.

Тайсон облегченно вздохнул.

– Значит, мне следует открыто опровергать то, что они говорят?

– Да. Или доказать, что они лгут, или что они не были беспристрастными свидетелями событий. Другими словами, умалить правдоподобность их показаний путем обнародования существовавших между вами разногласий. Или говоря языком закона, уличить их в лжесвидетельствовании.